Пилюли для феи - Катерина Снежинская

— Да знаю я, — ухмыльнулся Гиккори, позвякивая бутылкой о не слишком чистый стакан. — И плевать, что друг объявлен короной врагом. А враг, может, и вовсе у нас в соратниках числится.

— Это ты о чём сейчас?

— Да ни о чём. Так, к слову пришлось, досье твоё вспомнил. Ну, давай, что ли, выпьем. За справедливость!

— Это где же ты служил, что к моему досье доступ имел? — протянул Алекс, не спеша брать стакан.

— Где служил, там больше нету, — буркнул оборотень, прикуривая папиросу. — В главном ты прав: всё было ясно, всё по полочкам разложено. Что самое обидное: от меня дело зависело, — инспектор с энтузиазмом постучал себя кулаком по груди. — Вот как я решу, как сумею — так и станет. А теперь? Бумажки, приказы, отписки, приписки. Отчёты! Нет, вот за это точно надо выпить! Чтоб всем отчётам сгореть в синем пламени у Седьмого!

— Согласен, — кивнул Росс, потянулся, взял стакан со стола, — тост хорош! — выпили, помолчали. Гиккори глубокомысленно пускал колечки дыма, щурясь на лампу. — Только вот я всё чаще думаю: может, дело не в том, что тогда лучше было? Может, во мне дело? Старею, хватку теряю?

— Ну, насмешил, — хмыкнул оборотень. — Тебе сколько сейчас? По лордским меркам щенок совсем. Или я чего-то не понимаю? Да нет, просто жизнь стала такая… навозная. И бабы дуры!

— Жена, что ли, бросила? — сочувственно спросил Росс.

— А, да ну их! — махнул рукой инспектор. — Про баб надо после третьей говорить, а мы ещё вторую не прикончили. Давай, лорд Александр, за твоё агентство. Вы хоть не так по рукам-ногам связаны. Иногда что толкового нарыть можете.

— Нарыли, — взгрустнул управляющий «Следом», протягивая пустой стакан — а толку? Сам же на пальцах объяснил, что недоказуемо и никому не нужно. Я теперь и не знаю, с какой стороны к этому фату подлезть.

— Доказательства нужны, доказательства! — оборотень ткнул тлеющей папиросой в альва. — Ищи доказательства. В самом комиссии пошукай. У них тоже наверняка какие-нибудь бумажки имеются.

— Да кто ж мне их даст? Есть у меня, конечно, там знакомец. Так ведь не знаю, может, он тоже по уши в этом замазан?

— Тогда сам рой, — пожал плечами Гиккори, разливая остатки из бутылки. — Пойди, да возьми. В первый раз, что ли? Тебя за что орденами награждали, капитан? В императорский дворец просочиться сумел, а какой-то вшивый фонд не взломаешь? Вот и найди, что требуется. А потом меня позови. Мы всё запре… запарта… запрок… Протокол составим, короче. И делу официальный ход дадим.

— В принципе, в твоих словах здравое зерно есть, — задумчиво согласился Росс. — Только долго это, а мне срочно надо. Давай так сделаем. Пойдём туда сейчас. Ты меня где-нибудь в переулке подождёшь, а я внутри поищу. Если что найду, покажу тебе. Подойдёт, то тихонько отнесу обратно, а ты своих вызовешь. Согласен?

— А что? — кивнул оборотень, туша папиросу об стол — мимо пепельницы промахнулся. Впрочем, это не смутило ни инспектора, ни столешницу — судя по внешнему виду, она и не такие надругательства терпела. — Хороший план. Только ждать я нигде не буду, с тобой пойду. Так ещё быстрее получится. Ну, давай! За успех!

Под такой тост не выпить — грех великий. Выпили.

Когда-то улица Тридцати страждущих причислялась к элитной застройке — двух- и трёхэтажные особнячки, респектабельные и пузатенькие, как довольные жизнью бюргеры, стоили немало. Но потом какому-то шутнику пришло в голову: название улочки очень уж говорящее. Как нельзя лучше подходит для мелких административных контор: комиссий, инспекций и бюро. Вот и выкупила казна особнячки.

Времени с тех пор прошло немало, дома заметно обветшали, на оплату фонарей и дворников денег не нашлось, поэтому по вечерам здесь царила жутковатая атмосфера. Правда, случайному прохожему, невесть зачем сюда забредшему, ничего не грозило. Злоумышленники, готовые убедительно уговорить любого прохожего расстаться с кошельком и часами, сюда никогда не захаживали.

Здание, в котором располагалась Императорская Комиссия по делам Инвалидов и Ветеранов, ведающая, в том числе, и выплатами пенсий, было темным и мрачным. Эдакий бюрократический дом с привидениями, пугающими гораздо сильнее настоящих умертвий. Живые мертвецы-то что? Разве что горло порвут. Другое дело пауки-чиновники, на ночь уползшие в свои тайные норы. Эти кровь по капле выцедят, мозг высосут, печенью закусят — и всё ради твоего же блага.

Тёплый одинокий огонёк в крохотном окошке привратницкой лил на разбитую брусчатку дорожки ручеёк жидкого света, выразительно выделяя горбыли замёрзшей грязи — к вечеру снова похолодало.

Алекс в последний раз окинул тёмную улицу орлиным взором, от которого не укрылась ни одна мелочь, и сам себе кивнул. Обернулся к негаданному напарнику, прячущемуся в тенях. И что-то изобразил руками: сложное, многозначительное. Гиккори в ответ тоже кивнул и… растворился в полумраке, будто его вообще тут не было. Вот только шевельнулся, да и пропал!

Росс почесал ногтём бровь, хмыкнул и, не таясь по углам, направился к зданию комиссии. Не прятался альв не потому, что свидетелей не боялся. Не увидел бы ничего случайный свидетель, даже если б знал, куда смотреть. «Отводящий полог» — штука сложная, отжирающая кучу энергии вместе с собственными силами. И воплотить его могли далеко не все альвы. Но капитану Александру заклятие особо удавалось. Бывало, целый отряд накрывал.

Правда, в этот раз немного перестарался. Потоки искажали свет так, чтобы управляющий стал просто тенью. Но и над дорогой под ногами потрудились. Поэтому Россу казалось, что идёт он по кромешной Тьме, над Бездной. Ощущение не из приятных, а в купе с несколько затуманенным вечерними возлияниями мозгом и вовсе пугающее. Но где наша не пропадала?

Ох, где только не пропадала! Алексу чудилось, что мышцы налились молодой, бурлящей энергией — точь-в-точь как много лет назад. Сила просто распирала тело. Примерещилось даже, будто стылый воздух пахнет расцветающей вишней, а крыша здания вдруг изогнулась конусом, став похожей на шляпу тегского крестьянина.

Альв притормозил у самых дверей, тряхнул головой, которая, кажется, решила с хозяином в другую реальность поиграть. Вытянул руку в сторону — ладонью к брусчатке — сбросил энергию. Просто так, чистым Потоком, чтобы не распирала изнутри.

Перестарался. Наверное, чиновники очень удивятся, не найдя по утру здорового куска дорожки, которая просто растворилась, как масло на солнце. И нет, полог, закрывающий альва, тут не при чём — камни действительно исчезли. Нехорошо получилось. Да ещё энергии не убавилось, а будто прибыло.

Дверь тихонечко скрипнула. Прямо перед Россом — и руку протягивать не нужно — появилась жутко довольная рожа Гиккори. Инспектор повертел головой, отыскивая альва. И, естественно, не нашёл. Впрочем, дыры в дорожке тоже не заметил.

— Псс! — зашипел полицейский. — Пст!

— Ты что, свистеть не умеешь? — удивился Алекс, несколько картинно, даже театрально, сбрасывая полог.

Такое позёрство тоже стоило немало, сосало силы. Зато появился эффектно, постепенно проявляясь от макушки к пяткам. И желаемого достиг — оборотень шатнулся назад, выпуская створку, гулко бахнувшую о стену дома. Едва на задницу не сел, поскользнувшись в ярко-алой луже. Чтобы не упасть, а, заодно, и лицо не потерять, пришлось инспектору выполнить странный и технически сложный кульбит, больше всего смахивающий на пляску укушенного тарантулом.

— Ну и зачем? — укоризненно спросил Росс, грустно кивнув на подтекающую лужу.

Гиккори, сумевший-таки принять вертикальное положение, обернулся, уставился на пол, будто впервые такое чудо видел. Почесал в затылке, соображая. И расплылся в улыбке.

— Да это компот, вишнёвый! — обрадованно зашептал инспектор. — Там охранник его пил. Ну, я и задел. Ну что, пошли?

Росс окинул лестницу взглядом — весьма презрительным. Гордо вскинул подбородок.

— У меня свои пути! — заявил надменно.

Ну и взлетел. Нет, крылья у него не появились. Просто как стоял, гордо выпрямившись, так и поднялся — следователь только взглядом подошвы начищенных до блеска ботинок проводил. Хотя развевающаяся пелерина пальто и концы белого шарфа выглядели весьма впечатляюще — ничуть не хуже любых крыльев.

— А зачем я замок ломал? — неведомо у кого растерянно поинтересовался Гиккорри.

— Понятия не имею, — донеслось сверху.

Послышался скрежещущий звук, будто чем-то твёрдым и острым по стеклу царапают. Полицейский, сообразив, что управляющий «Следом» без него с окном разбирается, абсолютно бесшумно рванул вверх по лестнице. Видал он уже такие штучки. При нём один маг отрастил алмазный коготь, да и прорезал в стекле дырку, чтобы достать до шпингалета. Вот и торопился Гиккори, не желая, чтобы напарник добрался до заветных бумаг первым.