Как писать в XXI веке? - Наталья Гарбер

2. «Ружья» истории. Вначале упомянут Пушкин — и лиса выводит Васю к его могиле. Лисий I-Phone пополняют заблудившиеся друзья, что решает вопрос, как она поддерживает его в рабочем состоянии. Откуда Лиса знает Васин номер? Вот это сказочный элемент, но он кажется допустимым — все-таки Лиса волшебная, может, она подрабатывает в «Мегафоне». А уж там клиентские базы открыты для сотрудников.

3. Точность, понятность, логика — есть. Мы сразу описали Васю — рассеянный мальчик привезен вместе со своим восьмым классом летом в Пушкинские горы. Начали с Пушкина на коне, закончили расставанием на углу Пушкинской и Ленина, где стоит Святогорский монастырь с могилой Пушкина. Все детали реальны. Разговор героев краток и логичен — это сказочная, но осмысленная сделка. Понятно, почему, обнаружив общность внешностей и душ, они проникаются симпатией друг к другу и начинают дружить. Понятно, кстати, и что Вася по складу своего характера и масштабу сюжета не уйдет в лес, как Джек Николсон в фильме «Волк», а просто получит контакт с природой через лису, подружившись, они сохранят отношения.

4. Активный залог и конфликт. Мы начали с пассивного залога, отражающего начальное состояние героя, однако быстро перешли к активному и раскрутили историю через конфликт интересов, найдя его взаимовыгодное решение «с приколом». Лиса хитра, конфликт остр, но и Вася не промах, так что игра выходит интересная, интригует и веселит.

5. Названия и имена. Вася назван и подан в начале как простак (облезлый, потерялся, Лису в упор не видит), но к концу сказки он становится Иваном-Дураком, который только по названию глуп, а на самом деле парень не промах, хоть и добрый. Лиса в имени не нуждается, потому что и она — символ. Упоминание Пушкина заставляет героев и автора «держать марку», не опускаясь до перебранки или занудства.

6. Выразительные эмоции. Начало новеллы задает эпический размах: «Это случилось в тех местах, где совсем недавно, если рассуждать в масштабах Вселенной, проскакал на своем великолепном рысаке небезызвестный всем Александр Сергеевич». После чего мы сразу «приближаем камеру» нашего взгляда к Васе и показываем главного героя. И с этого момента читатель знает — сейчас будут трюки: ему эпически предложили Поэта на коне, а потом — упс — «обманули», сведя игру на совершенно другого героя. Значит, это история «с приколом» и в ней надо держать ухо востро. Фраза «Ну и облезлый же парень слоняется по моему лесу» сразу обрисовывает иронический характер и хозяйские замашки Лисы. Когда мы узнаем, что она тоже облезлая, игра становится еще веселей. Смесь сочувствия и пикировки в диалоге героев держит нас в тонусе до конца истории. Начальная велеречивость «с приколом» откликается в конце, когда мы оставляем героев и читателя «на углу Пушкинской и Ленина», двух противоположных эпох и лидеров.

7. Речь героев. «Положи денег на мобильник — скажу» — это очевидный парафраз из русских сказок. Сказочные герои часто требуют мзду за свои услуги, а уж Лисе это и подавно положено. Говорит Лиса кратко, за словом в карман не лезет — назвали «облезлой» — отвечает: «Кто бы говорил». Без грубости, но понятно. Городской Вася, не зная лесных порядков, зовет Лису «кыс-кыс», что резонно — на кошку она похожа. А еще Вася пользуется словечками типа «О’кей», выдающими современного подростка. Все сходится.

8. Краткость и образность авторского стиля. Вся история занимает не более 25 строк, реплики краткие, каждая фраза двигает действие. Оба героя — рыжие и облезлые, что вкупе с одиночеством и схожим чувством юмора гарантирует им крепкую дружбу и взаимопонимание. Штампов, похоже, в тексте нет. Относительно длинные, но не тяжелые вводные фразы разгоняют нас рысью по полям, где скакал когда-то Александр Сергеевич, а вот все фразы внутри истории уже короткие и диалоги звучат, как партия в пинг-понг. Исключение — фраза, описывающая, как Вася пытается разглядеть Лису в кустах, так она потому такая длинная, что он долго не может увидеть искомое.

9. Тест-драйв. Я пропустила этот текст через несколько моих первых читателей от 7 до 70 лет, разного опыта и вкусов. Смеялись, сказали — нравится. А вам как?

10. Свобода. Мы с Ильей сначала примерились про общий абрис сказки, начало, сюжет, конец. А потом писали эту историю фраза за фразой, стараясь, чтобы каждый следующий удар в этом пинг-понге был забавен, логичен и не вполне предсказуем. Просто влезли в шкуру Васи и лисы и искали «от характеров героев» — что бы каждый из них делал в следующий момент. И поскольку герои у нас конкретные и «с приколом», партия сложилась быстро. Чего и вам желаем.

Пробиваем творческий ступор. Секреты сочинительства в моменты, когда «не пишется»

Для писателя-профессионала самая большая помеха — необходимость менять ленту в пишущей машинке.

Вот вы прочли все эти правила и примеры, по мере сил сделали задания, а потом наконец сели за свой шедевр и… Не пишется? Тогда воспользуйтесь методами великих, которыми те помогали себе писать много и результативно, как заставляет себя пахать свое поле каждый серьезный земледелец.

У любого человека, действующего в пространстве языка, время от времени случаются моменты, когда «не пишется», а текст — художественный, дневниковый, публицистический — выдавать надо. Здесь я опишу, как преодолевать «писательский ступор» путем автоматического письма или тезисного плана, смены жанра или обстановки, грамотно составленного черновика или правильного общения с заинтересованным коллегой. Комбинируя эти техники, вы сможете написать нужный текст в любом случае, и уж дневниковые записи вести сможете всегда. Лишь бы у вас было что сказать.

Автоматическое письмо. Поставьте себе задачу написать три страницы или писать 15 минут. И пишите то, что пришло в голову. Пусть это будет несвязно, зато это будет текст — буквы, знаки препинания, слова, фразы… Если вы только начали вести записную книжку, лучше писать от трех рукописных страниц (это порядка 1–2 компьютерных), причем по утрам. В таком случае вы будете ежедневно успевать выбрасывать на бумагу мыслительную «пену», заслоняющую ваше воображение, и со временем ее будет становиться все меньше и за ней прорисуются стоящие мысли, истории и образы. Однако, особенно поначалу, выплескивать пену надо постоянно, ибо шедевры складываются постепенно и неведомыми путями даже у великих.

Гёте, оглядываясь на прожитую жизнь, представляющуюся нам такой счастливой и безоблачной, признавался Эккерману, что обнаруживает в ней не более нескольких недель, отданных отдыху и развлечениям, все остальное — работа, труд. Зато во вступлении к «Вечному жиду» поэт рассказывает, как он словно безумный вскочил с постели около полуночи, ибо его внезапно захватила жажда воспеть эту загадочную личность. Он годами носил в себе тон и настроение баллады, прежде чем она вылилась в текст. И вот каким сравнением заканчивает Гёте рассказ об этом переживании: «Мы только складываем поленья для костра и стараемся, чтобы они были сухими, а когда наступит урочный час, костер вспыхнет сам — к немалому нашему удивлению». Хемингуэй говорил, что труд писателя выглядит легким, но на самом деле это самая тяжелая работа на свете. Так что пишите, не ленясь — это в ваших интересах.

Тезисный план. Если у вас есть мысль или история, но вам сложно их выразить «на достойном художественном уровне», запишите центральные тезисы мысли или повороты истории. Дальше вам надо будет прочесть следующие главы 3 и 4 этой книги, чтобы выстроить тему и композицию пришедшей на ум истории. Флобер составлял план романа в течение многих месяцев, ежедневно работая по многу часов. А закончив план, говорил: «Мой роман готов, остается только его написать». План был настолько подробный, что последние главы «Бювара и Пекюше», которые он не успел закончить перед смертью, в плане выглядят так, словно это уже окончательный текст. Кстати, если вам подходит техника тезисного плана, то, вероятно, вы человек плановый. Тогда стоит планировать писать в определенные дни и часы, выдавать определенные объемы к означенным срокам и контролировать процесс, получая удовольствие от того, что все идет по плану.

Черновик. Можете попробовать писать саму вещь, а не ее план. Еще братья Гонкур заметили в своем «Дневнике»: «Книги не создаются, как хотелось бы. Уже с самого начала, едва замыслив вещь, мы оказываемся во власти случая, и дальше какая-то неизвестная сила, какое-то принуждение предопределяет развитие темы и водит перо. Иногда нам даже трудно признать написанные нами книги плодом собственного творчества: мы поражены, что все это было в нас, а мы об этом не имели никакого понятия». Еще один секрет черновика — если не пишется одна часть произведения, займитесь другой. Сложится какая-то часть мозаики, и вернетесь к неподдававшейся части истории, уже лучше представляя себе целое или по крайней мере вдохновленные успехом на соседнем поле.