Полное собрание творений - Старец Иосиф Исихаст

что мы услышали. И я вам со всей искренностью, со страхом Божиим скажу с Богом истину. Неправды вам не скажу никогда.

Очень прошу вас быть внимательными, чтобы ни в коем случае не поверить мудрованиям того отца, о котором вы пишете, ибо я хорошо знаю, что оно не по Богу. И не говорите того, что я вам сказал, его матери и сестре, чтобы они не опечалились.

Я видел однажды, несколько лет назад, два пути, начертанных отцами, — общежительный и отшельнический. И видел этого брата, и он не пошел ни по тому, ни по другому пути, а сказал: «Я пойду здесь!» И пошел вниз через чащу, которая доходила до моря. И был некто рядом с ним, сказавший мне: «Видишь его? Путь, по которому он пошел, ведет ко дну!»

Сразу после этого вижу, что я в Святом Василии, над скитом. И был я на самой вершине. И вижу страшный пожар, охвативший весь скит. И, огорчившись, я говорю: «Кто совершил поджог, от которого сгорит весь скит?» И кто-то мне ответил: «Такой-то его совершил, желая утвердить свое мудрование!»

Поэтому я вам говорю, что это не по Богу, а вражья ловушка справа.

Я не прошу у вас ничего вещественного, ни в чем вещественном от вас не нуждаюсь, чтобы вы не сказали, что я люблю вас ради выгоды. А говорю это для вашей души и ее искренно люблю. Да я и всех люблю. Ко всем я расположен. Настолько, что, хотя каждый мыслит по-своему, всякий, с кем доведется мне поговорить, считает, что я на его стороне. Я никого не лишаю надежды, даже если вижу, что он заблуждается. Раз уж знаю, что он не послушается, если и скажу, то зачем мне его смущать и печалить?

Пожалуйста, не говорите этого никому, чтобы это не дошло до него. Иначе это не только не принесет ему пользы, но он согрешит еще больше, ибо окружающие скажут ему все, на что только способен их язык. И на ком тогда будет грех, если мы дадим повод, чтобы нас злословили и осуждали? Мне-то всё равно, что бы ни говорили, как бы ни хвалили! Но для них это большое зло, так как они отягощают свою совесть.

Поэтому будем внимательны, чтобы не стали мы виновниками зла для другого. Если мы и не можем обратить его [на правый путь,] то можем уберечь самих себя, чтобы не прельститься.

Итак, о духовном сказано достаточно. Прошу вас, молитесь с любовью о братьях, чтобы они покаялись. И есть надежда, что однажды они исцелятся и, здоровые душой, войдут в рай, чтобы лопнули [от зависти] бесы, которые всеми способами всех искушают.

Письмо 30-е

«Страх Господень — начало премудрости» [136], — говорит мудрый Соломон, и с ним соглашаются [святые] отцы. И я говорю вам: блажен и треблажен муж, боящийся Господа.

Из этого божественного страха рождается доверие к Богу. И верует человек всей душой, что поскольку совершенно посвятил себя Богу, то и Бог всецело промышляет о нем. И, кроме пищи и крова, о которых побуждает человека заботиться опять же [Бог,] другой заботы [у человека] нет. Следуя же воле Господа, он со всей простотой ей подчиняется.

Так вот, когда укоренится эта вера, совершенно упраздняется то знание, которое рождает сомнение во всём и уменьшает веру, а часто ее и отнимает. Ведь это знание, поскольку мы воспитаны на нем, обладает силой естества.

Однако, когда после многих испытаний победит вера, тогда [это знание] преображается и рождает — или, скорее, этому знанию дается в дар — знание духовное, которое не противостоит вере, но на ее крыльях летит и исследует глубины таинств. И впредь они — вера и знание, знание и вера — неразлучные сестры.

Так вот, давайте теперь мы, посвятившие себя Богу, испытаем себя, есть ли у нас такая вера или [в нас] господствует знание. И если ты всё оставляешь на Бога, вот тогда ты постиг веру и, безусловно, без всякого сомнения обретешь в Нем своего помощника. Поэтому, даже если ты будешь тысячу раз испытан и тебя станет искушать сатана, чтобы притупить твою веру, ты предпочти тысячу раз умереть и не слушайся знания. И тогда откроется дверь таинств. И будешь удивляться тому, что прежде был связан цепями знания. А теперь ты летишь на божественных крыльях над землей. И дышишь иным воздухом, [воздухом] свободы, которого другие лишены.

А если ты видишь, что царствует знание, и при малейшей опасности ты теряешься и отчаиваешься, знай, что ты пока еще лишен веры. И, следовательно, ты пока еще не возлагаешь на Бога всю свою надежду, [не веришь,] что Он может тебя спасти от всякого зла. Поэтому позаботься здесь исправиться, как мы говорим, чтобы не лишиться такого великого блага.

И ныне послушай, что я скажу.

Пришел к нам однажды человек[137], уже много лет монашествовавший, живший в Швейцарии. Были у него три серьезные, страшные и к тому же еще неисцелимые болезни. И на лекарства он истратил целое состояние, ибо он был богатым человеком. И поскольку кто-то посоветовал ему прийти ко мне, он открыл мне свой помысл, и я его очень пожалел. Так вот, я ему сказал, что он сразу выздоровеет, как только поверит, что Бог может его исцелить. Короче говоря, если я напишу всю историю, сколько я промучился, чтобы его убедить, мне придется исписать восемь листов. Ибо он не оставлял меня и не уходил, но и не хотел поверить, до тех пор пока не посодействовал Бог и он чувственно не услышал голос: «Почему ты не слушаешься, чтобы выздороветь?»

И так он получил избавление, ибо я потребовал, чтобы он ел противоположное — то, о чем он говорил, что умрет, если это съест. Я потребовал от него возложить всю надежду на Бога и, оставив знание, последовать