На пороге любви - Лилиан Пик

«Эллис, — подумала она, — он придет». Какой у него номер? Она стала искать телефон, водя пальцем по страницам. Вот — Ферс, Э.Ф. Она набрала номер и стала с улыбкой ждать. Теперь уже недолго.

Но ответа не было. Она все ждала… ждала… и ждала. Клеон поняла, что это безнадежно, но бесконечный звук, который как бы отражал пустоту квартиры, сам по себе был связью с внешним миром.

Наконец она положила трубку. Оставалось только слушать тишину. Эта тишина душила ее. Она прошлась по комнате, чтобы услышать свои собственные шаги, и выглянула из окна в темноту, наблюдая за двигающимися огоньками транспорта. Мысль о том, что девятый этаж находится так высоко от земли, была как укол в сердце.

Она повернулась спиной к окну, борясь с клаустрофобией и чувствуя, как на нее надвигаются стены. Телефон — она снова попытается позвонить. Клеон набрала номер, ее сердце громко стучало, но звонок на другом конце провода остался без ответа.

В половине двенадцатого на нее, как бешеное животное, набросился голод. Тишина казалась притаившимся существом, готовящимся к прыжку. На лестнице ей послышались звуки, и она с трудом сдержала крик. Ей все мерещилось. Клеон ходила взад и вперед по комнате, как тигр в клетке.

Она снова подняла трубку. Была полночь. Он должен быть дома! Но квартира оказалась пустой. Может, она набрала не тот номер? Она проверила и перепроверила его снова.

Было около часа. Теперь он должен быть дома. Нет ответа. «Всю ночь? — спрашивала она саму себя. — Его нет дома всю ночь». Она почувствовала тошноту и уселась в кресло. Может, он дома и лег в постель? Может, он спит и не слышит звонка? Клеон схватила трубку и набрала номер. Теперь она будет ждать до тех пор, пока телефон не ответит.

Клеон все не опускала и не опускала трубку. И в конце концов раздался голос:

— Эллис Ферс слушает. — Она не могла говорить и только слушала, как он спрашивает: — Кто это? Ферс слушает. Алло?

Она попыталась выдавить хоть слово, но он повесил трубку. Клеон закричала и снова набрала номер. Его ответ стал требовательным, раздраженным и подозрительным:

— Ферс слушает. Кто это?

— Эллис, — прошептала Клеон, — Эллис. — Это было все, что она смогла произнести.

— Кто это? — повторил он, и Клеон снова произнесла:

— Эллис.

— Скажете вы мне наконец, кто вы? — Он был зол, и неудивительно, подумалось ей.

Клеон удалось чуть громче прошептать свое имя:

— Клеон Эстон. Я заперта. — Она обмякла, испытав облегчение от того, что наконец связалась с ним.

— Заперты? Где? В своей квартире?

— Нет, в офисе. Я задержалась и…

— Господи, девочка, ты, должно быть, сошла с ума. Послушайте, я выезжаю прямо сейчас, но это займет полчаса. Можете вы еще немного подождать, или мне позвонить в полицию?

— Нет, я подожду вас, Эллис. Я подожду.

Еще всего лишь полчаса этого кошмара! Клеон рухнула на стул и навалилась грудью на стол. Эллис едет, он в пути. Она заснула.

Клеон проснулась от отдаленного боя часов и снова почувствовала ужас. Она услыхала лязг лифта и, забыв об Эллисе, перестала дышать от страха; ее глаза расширились. Он повертел дверную ручку, позвал ее по имени, и тогда она вспомнила, что это он.

Ноги не слушались, когда она спотыкаясь бросилась к двери, чтобы повернуть ключ. Эллис успел подхватить ее. Похоже, он не возражал против того, как она уцепилась за него — схватившись руками за плечи и прижавшись щекой к его груди. Дыхание Клеон было частым, но она не плакала — слишком глубоким было облегчение, чтобы плакать.

— Когда вы ели в последний раз? — резко спросил Эллис.

— Во время ленча, — прошептала она.

— Так я и думал. Значит, я не могу дать вам ничего крепкого, в чем вы, как мне кажется, нуждаетесь. Однако у меня в кабинете есть пакет печенья…

— Мне не до еды.

Эллис проигнорировал ее слова и подхватил на руки. Он донес ее до лифта, а затем отвез на первый этаж. В кабинете он опустил Клеон на стул и нашел печенье, но она отвернулась от еды.

— Вы будете есть, даже если мне придется заставить вас силой!

Клеон взяла одно печенье и медленно откусила кусочек. После стольких часов воздержания его сладость была приятна. Эллис сел на ручку кресла и предложил еще. Он тоже откусил кусочек и произнес:

— Не говорите никому о нашей тайной встрече в такой поздний час. Неизвестно, какие выводы они сделают. — Эллис убрал печенье. — Теперь я отвезу вас домой. — Он довел Клеон до машины, завернул в толстый шотландский плед и повез по пустынным улицам к ее дому.

Он настоял, чтобы она легла в постель, и пообещал принести молока, хотя Клеон просила не беспокоиться.

— Может быть, я и избалованный холостяк, но я вполне способен подогреть молоко без посторонней помощи, — твердо сказал он.

Пока Клеон пила молоко, Эллис сидел на кровати.

— Скажите мне, — произнес он, — почему вы позвонили мне? Почему не вызвали полицию?

Расширенными от усталости глазами она непонимающе посмотрела на него, потом сказала:

— Я больше ни о ком не вспомнила. Только о вас.

Эллис молчал. Его лицо было скрыто тенью, отбрасываемой ночником. Потом каким-то странным тоном он сказал:

— Деревенская кошечка звала меня, а я не слышал зова о помощи, пока она чуть не умерла от страха!

— Но вы же пришли.

— Да, под конец я пришел. — Эллис коротко рассмеялся. — Это почти символично, не так ли? Кошечка запуталась в собственном клубке шерсти. Это я дал вам «шерсть» для игры. А теперь мне приходится вызволять вас из путаницы. — Эллис нахмурился. — Я никогда не перестану ругать себя за то, что выманил вас из естественной среды и принудил взяться за эту работу.

— Но вы же на самом деле ничего для этого не сделали. Вы, наоборот, создали под конец для меня такие трудности, поставили так много преград, что я думала, вы изменили свое решение.

— Моя милая невинность, я знал, что делаю. В моем поведении была своя система.

— Значит, вы подзадоривали меня? — Клеон начала сердиться, но обнаружила, что не способна на это в столь поздний час. Она только вздохнула и покачала головой.

Эллис достал сигарету и начал было прикуривать, но передумал и убрал ее.

— Не стесняйтесь, курите, — сказала Клеон.

— Нет, это нехорошо — портить воздух в вашей спальне. В конце концов, я же не остаюсь. Или остаюсь?

Он явно насмехался над ней, и она стала розовей пижамы, вспомнив, что произошло, когда Эллис был здесь в последний раз.

— Я жду вашего заветного слова из пяти букв, — улыбнулся он с оттенком горечи. Клеон озабоченно посмотрела на него. — С его помощью вы так успешно отгоняете от себя мужчин с бесчестными намерениями. — Эллис произнес его по слогам: — Ай-вор. — Он ждал ответа, но его не последовало. — Знаете, — он оглядел Клеон, — в розовом вы выглядите такой наивной и до ужаса невинной, как тогда, когда я увидел вас впервые. — Эллис виновато водил пальцем по покрывалу. — Если бы я только оставил вас там, где вы были!