Эпоха зомби - Александр Шакилов

— Петрушевич, ты чего? — Дан просунул между прутьями кисть и коснулся округлой коленки.

Мариша дернулась, попыталась отодвинуться, но пространства для маневра в клетке не было вообще.

Данила убрал руку.

— Ты как, в порядке?

Она состроила гордую гримаску, но, сообразив, что вид у нее при этом получился более чем глупый, опять расплакалась:

— В этой клетке собака жила! Овчарка!

Дан хмыкнул:

— Ну и что? Овчарка хоть немецкая?

Мариша посмотрела на него так, будто он сморозил жуткую чушь. А что он такого спросил? Вроде ничего такого…

— Ее убрали в другую машину, а меня — в клетку. Как собаку!

Ашот опустил руки. Выглядел он, мягко говоря, растерянным:

— Даня, брат, я не знаю, что делать. Предлагаю выстрелить в замок, авось сломается.

— Или не сломается, — мотнул головой Дан. — Или в меня отрекошетит. Или в Маришу. Но белгородцев из-за столов твой выстрел точно поднимет.

— Так что же делать, брат?

Дан пожал плечами:

— Я попробую по-своему, меня Петрович, сосед мой, кое-чему научил. Он до Псидемии был особых дел мастером… — В его руке блеснул нож. Подмигнув Ашоту, Дан пообещал с помощью ножа в два счета открыть замок.

Все предельно просто — Петрович говорил, что подобную ерунду на машинном масле даже грудной ребенок откроет в два счета, дайте только ребенку соску, он и таким инструментом справится. А у Данилы кое-что покруче есть. Так что… Победно улыбаясь, он сунулся с ножом к замку и…

Прошло минут пять, не меньше, а Дан все ковырялся, медленно, но уверенно теряя самообладание. Он уже отчаялся открыть это чертов замок, вспотел так, словно окунулся в ручей, покраснел не столько от напряжения, сколько от стыда, а массивный кусок металла словно смеялся над ним — мол, я такой простой, меня любой идиот откроет, и вообще — чему тебя Петрович учил?! Дан глазел на замок, боясь встретить насмешливый взгляд Ашота и презрительный — Мариши. Мол, только хвастать, Сташев, ты и горазд, а как до деда доходит…

Замок должен был сдаться через секунду после того, как Данила обратил на него внимание. Но не сдался, зар-раза! Как же так, а?! Может, приржавели «ушки»? Да что ж такое, а?! А вот не говори гоп, пока не перепрыгнул!..

— Ну же, ну! — шептал он, уговаривая амбарное одоробло выпустить девушку из клетки, но увы и ах.

— Брат, осторожней! — зашипел ему на ухо Ашот. Данила лишь отмахнулся. Ему нужно отворить темницу Мариши, а прочее без разницы.

И тогда Ашот схватил его за рукав и дернул за собой, а сам он полез под рефрижератор. Дан напрягся, оказав товарищу сопротивление, потом юркнул вслед — не просто так ведь Ашот оторвал отдела: что-то случилось. Распластавшись на асфальте, он заметил, что от накрытых столов отделилась фигура в хламиде, сшитой из кусков чего только можно, но с дробовиком на плече, и двинула по очень извилистой траектории к машинам. Точнее — к головной машине.

— Эй, Тришка, ты чего удумал?! — послышалось от кабины, где трудился, не покладая заиндевевших рук, водила. — Иди отсель!

Тришка — похоже, так звали тело в хламиде — ответил длинно, невнятно и очень обидно.

— Отсель, говорю, иди, мамкино горе! Нашел тут, понимаешь, уютное место себе! Иди уже, а не то монтировкой огрею, будешь знать!

Услыхав такое в свой адрес, Тришка двинул было к водиле, чтобы, так сказать, при личной встрече выяснить разногласия. Он даже дробовик с плеча снял, чтобы сподручней было выяснять. Но ноги у него заплетались — он споткнулся на ровном месте и растянулся прямо напротив доставщиков, затаившихся под рефрижератором. Кряхтя и ругаясь, Тришка начал медленно подниматься. Если б он хоть чуть-чуть повернул голову, то обязательно заметил бы парней! Ашот выставил перед собой автомат. А Дан, достав нож, легонько толкнул толстяка локтем в бок, мол, не спеши, я сам. Жить белгородцу оставалось секунду максимум — Данила просто не мог позволить ему поднять тревогу.

На свое счастье, Тришка полностью был занят собой. Опираясь на дробовик, он встал и, расстегнув драные штаны, пустил струю, похрюкивая от удовольствия.

— Вот ведь скотина! Мамкино горе! Лучше б она тебя, малого, зомбакам скормила!

Не обращая внимания на вопли водилы, Тришка поплелся обратно к столам.

Доставщики вылезли из-под холодильника на колесах. Время дорого, разлеживаться некогда.

— Замок не открывается! — развел руками Дан.

— Что ж теперь дела… — Окончание вопроса утонуло в громком металлическом лязге, который смолк через пару секунд.

От столов послышалось:

— Эй, автослесарь, заканчивай уже, народ отдыхает, а ты как дятел!

— Щас я, тут немного осталось! — крикнул в ответ водила; именно он был источником шума. — Подбить чуток кувалдой — будет как новенькая!

И вновь раздался методичный лязг.

Уронив нож, Дан что было сил саданул по замку прикладом. Звук удара слился с лязгом. Замок сдался, распавшись на две части.

— Прошу на выход!

Мариша буквально вывалилась из клетки — Дану прямо в руки. Обхватила за шею, прижалась вся, как родная… И тут же оттолкнула, вырвалась. Мол, просто в голове помутилось, не подумайте лишнего. Даже спасибо не сказала — оклемалась, значит, пришла в себя. Ну, тоже хорошо.

— На-ка. — Дан протянул ей рюкзак. — И живо — без разговоров! — переоденься. А мы тебя посторожим пока, прикроем.

И сунул ее обратно в рефрижератор. И прикрыл одну дверцу, а Ашот вторую — неплотно, так, чтобы свет проникал и девушка могла видеть, что надевает. А то мало ли, не угодил Данила с фасоном…

Медленно тянулись минуты. Ашот чертыхался. Дан уже и сам не рад был, что затеял переодевание. Он-то хотел как лучше, чтобы Мариша не привлекала внимание своим оранжевым — слишком ярким! — плащом, а получилось как всегда, то есть через одно место — то самое, на котором сидят.

Наконец Мариша выскочила из рефрижератора. Она просто светилась от счастья — как же, не бросили, вызволили из беды! И тут ее улыбка потускнела, она смотрела куда-то за спины Данилы и Ашота.

— Это что вы тут затеяли, я не понял? Кто вам разрешил?! — Голос старосты Захара прозвучал как гром среди ясного неба.

Дан чуть не подпрыгнул от неожиданности. Вмиг побледнев, Ашот обернулся.

Мариша успела уже привести себя в порядок — только красные опухшие веки выдавали ее недавнее состояние. Уткнув руки в бока, она открыла рот, чтобы порекомендовать белгородцу эротическое путешествие, но Дан ее опередил:

— Староста Захар, как мы рады вас видеть!

Его улыбка была под стать слащавому оскалу белгородского начальника.

Захар залихватски сдвинул кепку на затылок, лицо его раскраснелось от выпитого. Он то ли всерьез не понимал, что происходит, то ли очень правдоподобно делал вид. Второе вероятнее всего. Ибо рука его медленно тянулась к кобуре на ремне, охватывающем внушительный животик.

Укуренный охранничек дебильно покачивал головой, по подбородку его стекала слюна. Ашот вертелся на месте, прикидывая наилучшие пути отступления в заварухе, которая вот-вот начнется. А как насчет того, чтобы предотвратить большой шухер? Именно этим Данила и занялся.

Захар успел выхватить из кобуры револьвер белгородского производства, но на этом все и закончилось — к нему подскочил Дан и с размаха врезал прикладом «калаша» по роже, аккурат меж длинных усов. Потеряв сознание, староста рухнул навзничь, ноги на ширину плеч, руки на ширину ног.

На миг у Дана возникла мысль: а не перерезать ли Захару горло, а то еще очнется раньше времени и поднимет тревогу. Но рука не поднялась.

— К джипу, быстро!

Тут уж не прятались, играли на скорость и неожиданность. Никогда в жизни Данила так быстро не бегал, как сейчас по обочине мчался к внедорожнику. Он первым впрыгнул в салон — по привычке взобрался на заднее сиденье, чертыхнулся, выскочил и что называется «подсидел» Равиля за миг до того, как это сделал бы Ашот. Кому-то ведь надо управлять джипом, пока водитель отдыхает, и лучше это будет Дан, а не толстяк — меньше вероятность, что они слетят в кювет на ближайшем повороте.

Мариша села рядом с Даном, Ашот устроился сзади и заявил:

— Его надо связать, брат.

— Кого? — В замке зажигания не было ключа. Для Ашота или Мариши это стало бы неразрешимой проблемой, но старина Петрович многому научил соседа, и амбарные замки вовсе не предел того мастерства. Короче говоря, у Дана появился шанс оправдаться за прошлую неудачу. И он им воспользовался по полной. — Кого связать-то?

— Как кого, брат?! Карена!

— Да брось ты, не стоит тратить время! И на кой вообще?!

Но Ашот то ли не услышал его, то ли попросту проигнорировал — найденной в багажнике веревкой принялся вязать вольника, которого он опоил ядреной смесью самогона и снотворного.

— Да отстань ты от него! — Мотор взрыкнул, когда Дан с помощью ножа, такой-то матери и ловкости рук пробудил его к жизни. — Все равно остальных вольников подберем!