Угроза для бизнеса - Рекс Стаут

– Конечно. Примите у мистера Шермана шляпу и пальто.

Швейцар повиновался. Фокс проследовал за мисс Джадд через просторный холл, поднялся по широкой, устланной ковром лестнице, по пути восхищаясь великолепными резными перилами вишневого дерева и невольно сравнивая их с теми, до которых дама с такой опаской дотрагивалась всего полчаса назад.

Верхняя площадка лестницы оказалась чуть меньше холла. Отсюда начинались три широких коридора. Мисс Джадд выбрала правый, открыла дверь и вошла в большую комнату – теплую, светлую и уютную, заполненную сотнями книг. Там находился один-единственный человек – мужчина, который устроился в удобном низком кресле и, положив ноги на стул, читал журнал и покуривал трубку. Едва они вошли, он повернул голову в их сторону.

Мисс Джадд срывающимся от волнения голосом проговорила:

– Гатри, я думаю, что лучше всего…

Увидев выражение, появившееся на лице брата, она осеклась и застыла.

Глава шестнадцатая

Фокс издевательски любезным тоном произнес:

– Это я заварил кашу, мистер Джадд!

Чтобы заявлять об этом, да еще в таком тоне, требовалась изрядная доля нахальства. Навряд ли когда-либо прежде на протяжении всей своей карьеры хладнокровного и безжалостного, даже кровожадного дельца Гатри Джадд терял дар речи в припадке бессильной ярости. Немногие отважились бы в этот миг взглянуть в лицо банкира. Холодное бешенство в его глазах наводило на мысль о мифическом василиске, способном убивать взглядом.

Тем не менее Фокс, который стоял сунув руки в карманы и широко расставив ноги, спокойно выдержал этот его убийственный взгляд.

Мисс Джадд подобным мужеством не отличалась.

– Я думала… – запинаясь, пробормотала она. – Мне казалось, будет лучше… – И бедная женщина осеклась.

– Она ведь никогда его не видела, – дерзко объяснил Фокс. – Я оказался там. И она, естественно, приняла меня за него. Мы многое успели обсудить. А теперь я был бы не против побеседовать с вами.

– Она… приняла вас за Филипа Тингли?

– Да. И привела меня сюда.

Джадд посмотрел на сестру и тоном, в котором прорывалась не находящая выхода, достигшая опасной концентрации злость, велел:

– Пошла вон!

Но дамочка, открыв рот, изумленно пялилась на Фокса.

– Вы… – пролепетала она, все еще не веря в происходящее. – Вы же сказали… Тогда кто вы?..

– Пошла вон! – Джадд сделал шаг в ее сторону. – Вон! Ты, непроходимая дура!

Мисс Джадд вновь открыла рот, но на сей раз не издала ни звука. Ее взгляд волей-неволей встретился со взглядом брата, и стало ясно, что она не в силах ему противостоять.

Он прорычал:

– Иди в свою комнату и сиди там. Если понадобишься, я за тобой пришлю.

Она повернулась и вышла, двигаясь механически, точно бездушный автомат. Фокс открыл дверь, выпуская мисс Джадд, и снова закрыл, после чего вышел на середину комнаты и спокойно изрек:

– Это один из лучших моментов в моей жизни. Если не лучший. Во время моих прошлых визитов вы были настолько нелюбезны, что и присаживаться не имело смысла. На этот раз, пожалуй, стоит взять стул.

Гатри Джадд, не говоря ни слова, поднял журнал, упавший на пол, и положил на стол. Ногой пододвинул к себе стул, поудобнее устроился в кресле, достал из кармана пиджака зажигалку, раскурил трубку и выпустил несколько клубов дыма, после чего проговорил:

– Садитесь!

Фокс переставил стул так, чтобы оказаться прямо напротив собеседника, немного выждал и наконец спросил:

– Итак?

Джадд покачал головой:

– О нет, это я вас слушаю.

Фокс пожал плечами:

– Ну хорошо. Филип – незаконнорожденный сын вашей сестры, и тому имеются документальные подтверждения.

– Покажите мне эти документы.

Фокс усмехнулся:

– Замечательный вы человек: где на вас сядешь, там и слезешь. Но сейчас это вам не поможет. Вас положили на обе лопатки. Вы проиграли.

– Я никогда не проигрывал.

– А теперь?

– Нет.

– Хорошо. Это ведь ваш дом. Прикажите выставить меня вон. Вы ведь не приглашали меня для задушевной беседы. Прикажите меня выставить!

Джадд ничего не ответил.

– Послушайте, – вразумлял Фокс, – пора уже начать считаться со мной. Вы требовали, чтобы я предъявил документы. Может, я не гений, но и дураком меня не назовешь. Я прекрасно вижу, что вы опасны и с вами шутки плохи. Будь я благоразумен, как все нормальные люди, не задумываясь, прихватил бы имеющиеся у меня доказательства и прямиком отправился к инспектору Дэймону. Сегодня вы так гнусно посмеялись надо мной, что чуть не вынудили меня к этому. Что выберете теперь?

Джадд ничего не ответил. Его трубка опять погасла.

– Уже не смеетесь? Неужели? – Фокс достал из кармана записную книжку и карандаш. – Тогда приступим. Когда Филип Тингли впервые потребовал у вас денег, угрожая предать огласке свое родство с вами?

Джадд покачал головой. Он все-таки открыл рот, но только для того, чтобы сказать:

– Я сам вас разыщу. Я не могу найти…

Фокс рассмеялся:

– Позвольте мне избавить вас от лишнего беспокойства. Вы собирались сказать, что не можете найти в моем прошлом хоть что-то свидетельствующее о склонности к шантажу. Но деньги есть деньги. Купить вам меня не удастся. Однако вы можете на вполне законном основании заплатить мне за легальные услуги. Например, за то, чтобы я раздобыл для вас эти бумаги. И за помощь…

– Сто тысяч долларов, – перебил его Джадд.

– Не пойдет. Я способен переплюнуть Филипа, а он запросил миллион. Я занимаюсь этим делом только потому, что того требуют моя отзывчивость, любопытство и уязвленная гордость. Я не говорил вам, что у меня чувствительное сердце? Ваши семейные дела как таковые меня не интересуют, и никакие деньги не заставят меня ими заинтересоваться. Я собираюсь выяснить, кто убил Артура Тингли. Вы с Филипом должны были приехать к нему на фабрику вечером во вторник, и оба действительно там побывали. Я понимаю, что человек вроде вас расскажет такое только под давлением, которое не сумеет преодолеть, проигнорировать или сокрушить, из-под которого не сможет ускользнуть. Сейчас вы как раз оказались под таким прессом. Либо вы всё мне расскажете, либо через час здесь появятся инспектор Дэймон и окружной прокурор. Давайте-ка для начала ответим на несколько пробных вопросов. Не забывайте, я уже говорил с вашей сестрицей. Итак, кто отец Филипа?

Джадд нарочито медленно выбил трубку в пепельницу на столе, снова наполнил ее табаком из кисета, который отыскал в кармане, поднес зажигалку и как следует раскурил трубку. Его уже окутали клубы серо-голубого дыма, когда он наконец заговорил:

– Кажется, вы достаточно умны, чтобы вычислить все возможные последствия того, что делаете.

– Разумеется. Пусть это вас не беспокоит.

– Прекрасно. Отец Филипа Тингли – Томас Тингли, который также был отцом Артура.

Фокс невольно вздрогнул при столь поразительном известии и, чтобы скрыть растерянность, кашлянул и вытащил носовой платок.

– Выходит, – сделал он вывод, – Артур и Филип – братья.

– Только по отцу, – бесстрастно произнес Джадд. – Томас был женат и имел двоих детей в законном браке – мальчика и девочку. Сына звали Артуром.

– Его жена была еще жива, когда?..

– Да. Моя сестра поступила на фабрику Тингли в тысяча девятьсот девятом году. Мне было тогда двадцать пять лет, я только начал разворачиваться. Ей шел девятнадцатый год. Артур на пару лет младше меня. Его отцу Томасу было под пятьдесят. В тысяча девятьсот одиннадцатом году сестра призналась мне, что попала в беду, и назвала имя виновника. У меня уже водились деньжата, и я отправил ее в деревню. В сентябре у нее родился мальчик. Сестра питала к новорожденному такую ненависть, что не захотела даже взглянуть на него. Его отдали в приют, и мы оба о нем позабыли. В то время я интересовался только собственными делами, все прочее меня не занимало. Уже много позднее мне пришло в голову, что в приюте, должно быть, остались документы, которые лучше бы уничтожить, и я послал туда запрос.

– Когда это было?

– Три года назад. Я выяснил, что́ произошло за это время. Томас Тингли умер в тысяча девятьсот тринадцатом году, через год скончалась его жена. В двенадцатом году Артур женился, но в четырнадцатом его жена умерла во время родов. Ребенок тоже погиб. А в тысяча девятьсот пятнадцатом Артур усыновил четырехлетнего мальчика из приюта.

– Вы уверены, что это был тот самый мальчик?

– Да. Я виделся с Артуром. Он знал, что ребенок приходится ему единокровным братом. Отец на смертном одре во всем признался Артуру и поручил ему позаботиться о мальчике, но тайно, потому что в то время жена Томаса была еще жива. Через два года, когда жена Артура умерла, не оставив ему детей, он решился на усыновление.

Фокс перестал записывать и посмотрел на Джадда.

– Когда три года назад вы встречались с Артуром, он располагал интересующими вас документами?