Путешествие в бездну - Екатерина Неволина

— Раз, два, три…

На счет «три» вампирша каким-то невероятным, киношным прыжком рванула вверх. Одновременно с этим откуда-то впереди послышалось злое волчье рычание. Ангелина и Северин неплохо сработались и вдвоем могли действовать в боевых условиях очень эффективно.

Вспомнив, что нужно делать, Александра подняла руку из-за надгробия и планомерно опустошила магазин, целясь в сторону дальних надгробий. Рядом сосредоточенно палила Динка. Ее лицо было серьезным и совсем уже не детским.

«Мы все рано повзрослели, — мелькнула в голове мысль, — и совершенно спокойно стреляем в людей, даже не заботясь о том, что можем кого-то убить».

Саша спохватилась и следующий магазин выпустила, целясь куда-то в потолок. Не для того, чтобы убить или ранить кого-то, а для того, чтобы не дать им вылезти из укрытия.

Впереди слышались крики, стрельба и рычание. Так рычит зверь, когда готов убить. Кто-то скомандовал:

— Отступаем!

Послышался топот ног. Выглянув, девушка увидела, как их противники с другого конца церкви, прикрывая друг друга и стреляя на бегу, бросились в сторону главного входа в собор.

Все стихло. Саша осторожно поднялась. Ангелина стояла посреди зала, сжимая в руке пистолет. Вокруг нее, как нелепые сломанные куклы, валялись тела нападавших. Лицо вампирши было бледнее обычного.

— Выключите эту дрянь, — кивнула она в сторону ультрафиолетовых ламп. — И поскорее, в меня и так всадили несколько серебряных пуль.

— Сейчас попробуем, — ответила Саша. — А эти… они мертвы? — девушка показала на лежащие тела.

— Всего один. Благодаря их бронежилетам и моему гуманизму. Цените. А этому просто не повезло, — фыркнула Ангелина, легонько пнув одно из тел, — сами виноваты, мне требовалось восстановить силы.

Волк с испачканными кровью боками и мордой возвращался от входа, в котором исчезли последние нападавшие, и обратился буквально на ходу.

— Они ушли на колокольню, — сказал Северин уже в человеческом обличье. Бок, плечо и лицо оборотня были в крови.

Дина с каким-то слабым всхлипом бросилась к нему, доставая перевязочный пакет. Северин ласково обнял девушку.

— Все хорошо, со мной все хорошо, — говорил он, словно убаюкивая ее. — Это все быстро заживет. Помнишь, там, на кладбище, ведь еще хуже было, а прошло.

Девушка попыталась перевязать оборотня, но получалось у нее плохо, и Северину пришлось взять дело в свои руки.

— Саша, перевяжи, пожалуйста, раненых, — обратился к Александре Глеб. — Они, конечно, враги, но будет не здорово, если эти люди истекут кровью.

— А те, которые наверху? — Девушка указала в сторону колокольни. — Что с ними? Они еще нападут на нас?

— Поляков выходил на связь, их группа захватила людей Евгения Михайловича. Так что теперь у тех ребят есть заботы поважнее, чем мы, — ответил парень.

Тем временем Динка, оставившая попытки оказать медицинскую помощь пострадавшему оборотню, наконец занялась ультрафиолетовыми лампами. Легкий щелчок, и церковь погрузилась во тьму. Ребята зажгли фонари.

Глава 17

Тайна пустого склепа

Итак, враги отступили. Теперь нужно действовать очень быстро, чтобы успеть до прихода сил Полякова. Ян обещал помочь, но никогда не стоит строить только один план. На случай провала первого всегда должен иметься запасной. У Глеба он был, но сейчас нужно сделать самое главное — найти спрятанные артефакты.

Глеб, нахмурившись, оглядел мрачный интерьер собора. Нет времени на ошибку. Под одним из этих надгробий находятся артефакты. Вопрос: под каким. Нужно подумать. Раньше он не слишком задумывался, как найдет артефакты: слишком много препятствий стояло на их пути, слишком невероятным казалось то, что они окажутся в соборе, а там, Глеб надеялся, что-то подскажет, как действовать. Подсказок не было.

«Туда!» — Саша показала в сторону надгробия Петра I, у которого, когда «русичи» вошли, находилась группа, изображающая рабочих.

Глеб покачал головой. Нет, слишком просто. Во-первых, Петр I сразу же приходит на ум как самый знаменитый из государей. Евгений Михайлович никогда не выбрал бы его могилу уже по этой причине. Во-вторых, их группу ждали и устроили суету вокруг Петровской могилы как раз для отвода глаз. Нет, их бывший директор мыслит изощреннее.

Глеб вспомнил то, что знал о соборе вообще и о захоронениях в частности. Заложен собор был по велению Петра I. Сначала это была деревянная церковь в честь святых Петра и Павла. Затем, в мае 1712-го, в день своего рождения, Петр лично заложил в основание будущего великого собора первый камень и в дальнейшем следил за ходом работ, так что шли они споро. Умер, кстати, царь до окончания строительства, и гроб с его телом шесть лет находился во временной деревянной пристройке, а затем, уже по велению императрицы Анны Иоанновны, был перенесен в собор к южной стене и положен перед алтарем.

Здесь же, в соборе, похоронены почти все российские императоры и члены их семей, за исключением Петра II, прах которого лежит в Архангельском соборе Кремля, а также Ивана Антоновича, убитого в Шлиссельбургской крепости.

Надгробия почти всех захоронений одинаковы и выполнены из беломраморных плит.

Что интересно: до первой трети XIX века императоров и императриц хоронили в золотых коронах. Обычаи захоронения во многом напоминали древнеегипетские. Тела царственных особ бальзамировали, а сердце и внутренности помещали в отдельные сосуды и захоранивали на дне могилы.

Глеб посмотрел на теряющиеся во мраке колонны. Здесь, в самом центре российского некрополя, было жутко. И в то же время чувствовалось величие, поистине государственный размах. Державные мертвецы, совершившие некогда великие деяния, как тот же Петр или Екатерина II, и другие, оставившие по себе сомнительную славу скудомыслящих и безвольных, как Петр III, все они лежали бок о бок, всех их уравняла смерть.

В этом, может, и не самом старом, но значимом месте он ясно чувствовал тяжесть веков, почти непосильным грузом легших на плечи. Эти мертвые люди, уже давно переставшие быть людьми и ставшие символами, именами в сухих строчках учебника, пугали и восхищали. Евгений Михайлович прав — именно здесь, среди величия и бессилия, самое место артефактам. Их бывший директор — вовсе не глупый человек, Глеб его прекрасно понимал… даже больше, чем признавался себе. Что, если они на самом деле похожи?..

«Вот и отлично, — остановил себя Глеб, — я сейчас должен стать им, мыслить, как он».

Парень вышел на середину собора. Ребята молча следовали за ним, но Глеб, сосредоточившись на своих ощущениях, не обращал на них внимания.

Он остановился и закрыл глаза. Тут должна быть логика.

Если вспомнить истории, связанные с захоронениями, самые большие вопросы вызывают могилы последних Романовых. Многие сомневаются, чей же прах в действительности был похоронен под их именем.

Затем есть легенда об Александре I. Даже некоторые историки высказывают мнение, что его могила пуста и он вроде вовсе не умер в Таганроге, как гласит официальная версия, а ушел в подвижники, посвятив себя служению Богу, постам и молитвам.

Есть еще одна, уже наверняка пустая могила — княгини Александры Георгиевны, принцессы греческой и датской, вышедшей замуж за Великого князя Павла Александровича. Ее прах был перенесен из собора уже в двадцатом веке, по просьбе греческого правительства.

Где легче спрятать что-то? В одной из пустых могил, и могила Александры Георгиевны, о которой почти никто не знает, по-своему идеальна. Княгиня умерла, когда ей был всего лишь двадцать один год, далекая от политических интриг и смут конца девятнадцатого века, любящая и любимая, заботящаяся лишь о семейном счастье. У нее была простая человеческая жизнь.

Не пустая ли могила княгини, бывшей великой только по названию, приняла в себя опасные артефакты? В этом чувствовался элемент тонкого юмора, который пришелся бы по душе Евгению Михайловичу.

Уже не сомневаясь, Глеб направился к могиле Александры Георгиевны. Она находилась у южной стены, с краю, во второй группе могил. Белый камень, большой золоченый крест и скупые строки на табличке, размещенной на боковой стороне надгробия. В них — официальная квинтэссенция ее недолгой жизни, такая же пустая и формальная, как эта могила.

— Здесь, — тихо сказал Глеб.

В наушниках послышались голоса. Засевшие наверху колокольни люди Евгения Михайловича вели переговоры о сдаче с людьми Полякова. Еще немного — и в собор ворвутся победители. «Мы на стороне победителей, но с ними ли мы?..» — мелькнуло в голове Глеба.

Северин подошел к надгробию, примерился и, упершись ногами в пол, принялся толкать каменное изваяние. Мышцы на руках друга вздулись, а на шее четко выступили вены. Надгробие оставалось недвижимо. Очевидно, ничего не получится. Северин, конечно, потомок самого великого лесного бога и обладает огромной силой, но есть же у этой силы границы.