Последняя крестьянка - Валентина Гусева

class="p1">И вот он перед сидящим за столом участковым уполномоченным, который довольно-таки неприязненно смотрит на задержанного.

— Ваши документы, — говорит участковый.

— Давно бы так, — хочет сказать редактор, но сдерживается, кладет на стол паспорт и членский билет Союза писателей. По мере того как участковый знакомится с документами, лицо его начинает меняться от скучно — неприязненного к недоуменному, затем удивленному и, наконец, извиняющемуся.

— Как же вы оказались у памятника? — доброжелательно спрашивает он.

И редактор, измученный обстоятельствами, бессонной ночью и неудавшимся предприятием, а также чувствуя к нему расположение работника полиции, рассказывает ему все от начала до конца, т. е. делится с ним своей бедой. Участковый задумывается, затем встает, просит подождать и быстро выходит из помещения. Через некоторое время он возвращается и, как показалось редактору, довольно загадочно просит его подняться к начальнику. У начальника полный кабинет сотрудников.

— Зачем это? — пугается редактор.

А дальше все происходит как в сказке. Начальник полиции поднимается ему навстречу, пожимает руку, называя по имени-отчеству, и произносит короткую речь.

— Мы, сотрудники нашего отделения, — говорит он — всегда с интересом читаем журнал «Город литературный». Он показывает на лежащий перед ним журнал. — И не желаем, — продолжает он, — чтобы выпуск его прекратился. Поэтому предлагаем Вам спонсорскую помощь. Кладите шапку на стол.

Ошеломленный редактор кладет шапку и в нее со всех сторон сыплются деньги сотрудников. Он растерянно благодарит улыбающихся неожиданных спонсоров.

— Это самый счастливый день в моей жизни, — растроганно говорит он. Теперь выпуск журнала состоится.

И вот он уже видит себя на презентации нового номера журнала. Его аплодисментами вызывают на сцену, он подходит к микрофону…

А где-то рядом настойчиво звонит телефон. Редактор поднимает голову, открывает глаза. Перед ним редакторский стол, окно, за которым снуют прохожие, слева открытый пустой сейф, на столе журнал и рядом список спонсоров. Около подставки для авторучек лежит десятирублевая монета. Он берет монету, слегка подбрасывает ее.

— Решка, — обреченно произносит редактор. Кладет монету в карман. Снова звонит телефон.

— Налоговая инспекция, — слышит он в трубке, — срочно заплатите налоги.

Редактор кладет трубку, надевает пальто, снимает с вешалки шапку, внимательно рассматривает ее, вздыхая, надевает и выходит из кабинета. Он идет домой.

Сильный холодный ветер дует в лицо, срывает с уже почти голых деревьев последние листья, сметает их к поребрику. Проходя улочкой мимо часто сидящего здесь нищего, редактор останавливается, достает из кармана монету и, наклонясь, опускает ее в пустую шапку. Стоит поздняя осень. Заканчивается Год литературы.

Октябрь 2015 г.

Пестово — Устюжна — Пестово

Путевые заметки

К

огда и путешествовать, как ни в пенсионном возрасте. Вот и мы две пенсионерки — Анохина Наташа и я, решили совершить небольшое пешее путешествие в старинный город Устюжна. Для меня главная цель такого путешествия была следующая. Мы, родственники устюженского поэта, моего брата Анатолия Гусева (1932–1964 гг.) переиздали книги его стихов и я решила доставить несколько экземпляров на его родину — в Устюженский краеведческий музей, библиотеку, в музей Батюшковых — Куприна, что в селе Даниловское, где мы немного жили, а так же нашим родственникам в д. Малое Восное, что на полпути в Устюжну.

Но почему пешком? Дело в том, что я издавна люблю путешествовать не автобусом или машиной, а пешком. Еще в далеком детстве мы во главе с Анатолием (он тоже был заядлый путешественник) совершили пешее путешествие в Устюжну берегом реки Молога, и я решила в какой-то мере его повторить. Пройти по тем краям, где когда-то более полувека назад мы жили, посмотреть деревни, реки, поля тех мест, пройти по тем дорогам, по которым я ходила когда-то в детстве, поговорить с местными людьми. Это была вторая цель моего путешествия.

Ко мне присоединилась Наташа.

С Наташей я познакомилась недавно. Я знала ее мать. Она увлеченно и очень успешно занималась флористикой. Ее выставляемые на разных выставках картины из природного материала (засушенных листьев, цветов) мне очень нравились. Я хотела у нее научиться этому искусству, но не успела — ее не стало. Ее дочь жила в Санкт-Петербурге, на лето с мужем приезжала в дом матери и я с Наташей познакомилась. Однажды они пригласили меня в деревню Устье, их заинтересовали древние курганы в той местности. Из поездки я узнала, что Наташа — эколог, очень любознательный человек, ее интересует природа, окружающая местность, древние поселения, старинные города, то есть она любит путешествовать.

Узнав, что я иногда совершаю пешие путешествия и мечтаю не поездить или полетать, а походить по стране, загорелась таким же желанием.

Правда, мою давнюю мечту — дойти до Тихого океана, мы оставили на потом, а для начала остановились на Устюжне, о чем и уведомили своих родственников. Полнейшее непонимание и насмешки последних упрочили наше решение, и мы стали готовиться к походу. Обсудили снаряжение, маршрут, добыли подробную карту Пестовского района.

Я была сторонницей аскетических путешествий — без вещей, продуктов и денег. Взять только фотоаппарат и блокнот для записи, ну и естественно, паспорт. И, может быть, мобильник, чтобы не волновать родственников.

Почему такое скудное снаряжение? Дело в том, что одной из целей задумываемых мною путешествий было желание познать русского человека, убедиться в его доброте, широте его души. Я верила, что если вдруг попаду в трудную ситуацию, то люди не оставят меня в беде, приютят и накормят. И благодаря их человечности я выживу, благополучно вернусь домой и окончательно уверую, что среди людей, особенно русских я не пропаду и докажу ухмыляющимся неверующим, что несмотря на пропагандируемый сейчас культ денег в нашей современной системе, несмотря на калечащий душу телевизор, на убогую систему образования, душа русского человека осталась прежней.

Это, можно сказать, была третья цель путешествия в Устюжну. Наташа была в этом плане более осторожный человек, о чем свидетельствовал ее внушительный рюкзак, который из-за плеч она вынуждена была вскоре переместить на раму велосипеда. Да — велосипеда, потому что мы все-таки не пошли, а поехали… на велосипедах. И вот почему.

За 60 лет многое изменилось в местности, когда-то знакомой мне и по которой я предполагала идти. Исчезли некоторые деревни, исчезли и дороги, соединяющие их. Даже лесные тропы, как сказали очевидцы, далеко не все знают.

— Заблудиться можете, или на медведей нарветесь, — не пошутили они.

И мы благоразумно решили идти по машинному тракту. А раз по тракту, то почему бы не на велосипедах, — вдруг осенило нас. Быстрее, да и ноги не сотрем. И мне вспомнилось мое пешеходное путешествие в Пикалево, из которого я вынуждена была вернуться через