Заговор в Насцензе (ЛП) - Брайсленд В.

Петро было жаль возвращаться туда, где они проходили вечером, когда они так старались оторваться от лоялистов. Теперь шаг за шагом они шли обратно. Следить за врагом было несложно. Каждые полчаса лоялисты на севере посылали сциллийскую свечу, сигналя второй группе, которая, видимо, шагала по лесу.

— Мы пойдем к группе, которая пока не движется, — сообщила до этого Эмилия. — Скорее всего там будут люди важнее. А движется отряд разведки.

Петро согласился.

— Пока там только две группы, и ни одна не идет к Вико.

Они шли по колено среди полевых цветов на участке без деревьев, так что шли быстро.

— Не понимаю, что им нужно от мальчика. Они не могут просто привести его в город и потребовать посадить его на трон, — сказала Эмилия, хмурясь с тревогой. — Король Мило был одобрен Семеркой. У него Оливковая корона и Скипетр с шипами. Ни одна из семей не скажет вдруг: «Простите, мы ошиблись. Коронуем девятилетнего сына человека, который чуть не уничтожил страну четыре года назад». Да? Твоя семья ведь не согласилась бы на такое?

— Нет, — автоматически сказал Петро.

Она улыбнулась.

— Так я и думала. В этом нет смысла, — она схватила его за плечо, чуть не упав из-за камня среди травы, и отпустила, вернув равновесие. — Похоже, тут высокоорганизованная армия любителей, охраняющая принца-марионетку. Они получают припасы из другой страны — Веренигтеланде, которая всегда была нашим союзником в прошлом. Когда Пэйс Д’Азур послали военные корабли на нас два года назад, король Алессандро сразу отправил нунция в Брамен за помощью. Но почти десять лет они растили отпрыска принца Берто в тайне. Если верить малявке, люди в их правительстве знали об этом.

Они замерли, вспышка поискового отряда взлетела в воздух. В свете дня вспышки было сложнее рассмотреть среди облаков. Когда они услышали хлопок вдали, и огонек взмыл в воздух, они знали, что нужно было посмотреть над деревьями, чтобы уловить искры и черный дым, тянущийся за ними.

— Может, Веренигтеланде — не союзник, — сказал Петро. Что-то всплыло в голове. Воспоминания пары дней назад, которые оказались подавлены так, словно он пытался вспомнить события из далекого детства.

— Союзники так себя не ведут, — согласилась Эмилия. Они шли в тишине какое-то время. — Что мы знаем о них? Они зовут себя империей, хотя это не так. Они — страна с армией, известная во всем мире оружием. Хотя их оружие не такое хорошее, как клинок Диоро, — гордо сказала она.

Петро, видимо, не обращал так много внимания на уроках инсулы, как Эмилия.

— Они любят колбаски и квашеную капусту, — добавил он.

— У них нет выхода к морю.

Петро чуть не запнулся об свои ноги.

— Море! — пролепетал он. Он вспомнил чай с Рисой в ее комнате, ее страхи. — Риса, то есть, сестра Петро, говорила с… — он спотыкался не только об ноги. Он начал снова. — Петро рассказывал мне, пока мы не ушли. Это должно быт тайной. Риса Диветри сказала, что посол из Веренигтеланде собирался уговорить короля Мило жениться на одной из дочерей императора Веренигтеланде.

— Не понимаю, — Эмилия остановилась от новости. Она задумчиво нахмурилась.

— В этом есть смысл, — сказал Петро. Он знал, что бубнил, что рот работал быстрее мыслей, но слова лились. — Она сказала, что Веренигтеланде получит доступ к нашим портам, ведь у них нет выхода к морю. Взамен они отправят свои армии защищать нас. Не понимаешь? Мы защитились от Пэйс Д’Азур два года назад, хоть и потеряли почти весь флот, и теперь мы немного ослабели…

— Лэндеры хотят наши порты, — Эмилия оживилась. Тревоги пропали вдруг с лица. — Если их армии будут в Кассафорте, а дочь императора — в кровати короля Мило, мы станем просто придатком к Веренигтеланде. И как убедить нас лучше в том, что мы нуждаемся в их армиях? Напасть отовсюду, чтобы показалось, что они — наши друзья. Их шпион Густоф нашептал принцу Берто на ухо, и Кассафорте ослабел. Может, они намекнули Пэйс Д’Азур, что нас будет легко завоевать. И пока мы оправлялись от этого…

— Они сделали ход, — закончил Петро. — Чтобы выглядело, что это делают сами кассафортийцы, похитившие казаррино и убивающие невинных во имя истинного короля, которому всего девять лет. Король Мило знает, что Вико не был бы настоящей угрозой, но он будет думать, что Кассафорте в опасности со всех сторон и нуждается в помощи дополнительной армии. У него не будет выбора, только жениться на чужестранке.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

— Они будто открыли заднюю дверь в страну и стали проникать туда, — сказала Эмилия. — Но как они узнали, где казаррино? Они не могли знать, каким путем брат Нарцисо шел в Насцензу.

— Может, они решили взять Петро Диветри ради выкупа, чтобы надавить, если потребуется. Но больше всего они рассчитывают на ложь, построенную вокруг Вико, — сказал Петро.

— Они не собирались делать его королем, — согласилась Эмилия. Казалось, она впервые сочувствовала мальчику. — Бедняга. Он с рождения был для них просто шансом, который можно было использовать в подходящий момент.

— Пешка, — сказал Петро. — Никому нет дела, когда жертвуют пешкой, главное — одолеть противника. Все лоялисты — пешки, части большой игры.

— И только мы подозреваем это.

Они долго смотрели друг на друга. Утреннее солнце почти слепило. Лепестки летали с теплым ветром, сорванные с полевых цветов, которые они приминали мгновения назад. Было даже обидно, как бодро выглядел пейзаж вокруг них, пока они думали о будущем Кассафорте под контролем лэндеров. Петро чуть не выскочил из кожи, когда из стороны, откуда они пришли, донесся хруст ветки. Этого хватило, чтобы он опомнился.

— Нужно убедиться в этом.

Они придумали историю, пока шли. Они собирали грибы, возвращались в деревню Ларочу после похода в горы. Петро был в шляпе Эмилии. Его волосы прикрывали глаза, широкополая шляпа скрывала его лицо, и он выглядел неприметно и не грозно. Эмилия почти не трогала свои короткие рыжеватые волосы, чтобы выглядеть так, словно они днями искали грибы, ведь они оба уже были грязными. Они сделали мешок из плаща Эмилии, наполнили его и ее рюкзак грибами, найденными по пути — шампиньоны, лисички, нежные серебристые вешенки и пару дождевиков.

Они повернули на юг, обошли отряд и приблизились с запада, словно двигались с другой стороны. Петро жевал длинную соломинку, и Эмилия сунула цветы в волосы.

— Я буду говорить, — напомнила она ему. — Скажу, что ты мой кузен, простофиля.

Петро невольно разозлился.

— Почему я — простофиля? — возмутился он. — Что мне делать? Пускать слюну? Скажи им, что мы — пара.

Щеки Эмилии покраснели от намека, что нужно было усилить ложь, которую она и так не одобряла.

— Нет, — твердо сказала она, подавив эту возможность. — Брат и сестра. Иди за мной, и мы будем в порядке.

— Да, — сказал Петро, ни к кому не обращаясь. — Веди, потому что у тебя больше опыта в изменении личности, — хоть он звучал недовольно, его мутило от тревоги. Его пальцы нашли лунные амулеты в кармане, потерли их для удачи. Удача им была нужна. Его пальцы ощутили странный песок, когда он сунул руку к амулетам, словно он провел день на пляже и набрал карман песка.

Они приблизились к лагерю, и Петро мог поклясться, что они тут уже были. Хоть шляпа закрывала почти весь вид, и он пытался держать голову опущенной, он узнал место, ведь там они с Эмилией день назад спорили. Странно, что они попали именно сюда еще раз. Двое мужчин сидели на камне, где Эмилия разделась до этого — Петро старался не вспоминать тот вид, пока шел за тихо шагающей стражницей. Другой мужчина сидел у ручья, где Вико наполнил бутылку водой, и умывался. Еще двое говорили у деревьев, а последний, казалось, смотрел на солнце, чтобы понять время, крутил пальцами сциллийскую свечу.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

Они выглядели утомленно, словно не спали с тех пор, как Петро и Эмилия ушли с принцем. Они были не в форме армии Веренигтеланде, а в обычной прочной одежде фермеров. Это были кассафортийцы, и они были дураками, пошедшими против своих соотечественников, и все ради обещания власти при правлении короля-марионетки.