Неуловимая невеста - Стефани Лоуренс

Но пока мы заперты в Александрии, ничего не остается, кроме как ждать.

Э.».

Они оставили гостиницу на рассвете и спокойно добрались до пристани. Маллинса осенила блестящая мысль поменять солидные английские сундуки на простые деревянные, тоже крепкие, но арабские, лежавшие в кладовой Джемала. Все поняли преимущества маскировки и постарались исключить любой намек на Англию и даже Европу. Люди, прибывшие ранним утром на пристань, где множество кораблей уже готовилось отчалить с приливом, были совершенно неотличимы от многих других пассажиров.

Гарет в арабском тюрбане, край которого, к счастью, почти закрывал лицо, неспешно вел их по причалу. Судя по осанке, он вполне мог владеть небольшим королевством в одной из арабских стран.

Остальные следовали за ним в привычном порядке. Когда он остановился у сходней и поздоровался с капитаном, Эмили поспешно оглядела судно и едва не застонала.

Шебека была меньше шхуны. Палуба завалена товарами. Как же они здесь поместятся?

Этот вопрос продолжал мучить ее, пока капитан говорил с Гаретом, после чего пригласил их на борт.

Там все страхи Эмили подтвердились. Женщин быстро препроводили вниз, в единственную каюту на корме, где с трудом поместились три морские койки-гамака.

Почти сразу же внесли багаж, после чего места осталось ровно столько, чтобы можно было пройти от двери к койкам и крошечному иллюминатору. Когда дверь закрылась, Эмили с трудом стянула бурку и снова огляделась. Но…

— Да здесь даже сесть негде!

Восклицание, пронизанное раздражением и праведным гневом, эхом отдалось в ее голове. Доркас нахмурилась. Арния что-то сердито пробормотала.

Суденышко покачнулось. Эмили едва успела схватиться за дверную раму, но, поняв, что шебека подняла якорь, цепляясь за койки, побрела к иллюминатору. И увидела, как пристань быстро исчезает из виду.

— По крайней мере эта штука так и летит вперед.

Женщинам строго приказали оставаться внизу и не показываться на палубе. Фанатики наверняка следят за отплывающими судами.

На самом выходе из бухты, капитан, должно быть, велел поставить больше парусов, потому что шебека резко рванулась вперед и полетела по волнам. Но потом морские течения немного замедлили ход судна.

Из иллюминатора были прекрасно видны дежурившие на выходе из бухты «кобры» и подзорные трубы, направленные на палубу шебеки.

Один из фанатиков что-то сказал другому. Тот схватил подзорную трубу, взглянул и взволнованно закивал. Взглянув еще раз, оба повернулись и побежали… куда?

Эмили помчалась на палубу и нашла Гарета, который стоял у борта, облокотившись на поручень.

— Видели их?

— К сожалению, — вздохнул Гарет. — Невозможно было спуститься вниз. При таком количестве дополнительного груза пришлось помогать матросам.

Эмили глянула вдаль. Туда, где, по ее представлениям, лежала Европа.

— Не уверена, но думаю, что они нас видели.

Вместо ответа Гарет положил ладонь на ее руку и нежно сжал.

— Видели. Думаю, это именно так. Но не видели, в каком направлении мы плывем. Капитан только сейчас распорядился, чтобы судно легло на курс.

Эмили не шевелилась, обдумывая сказанное. Впитывая тепло его большой руки.

— Значит, они знают, что мы улизнули на какой-то шебеке. Но если повезет, будут искать нас…

— В любом направлении. Кроме того, в котором мы плывем.

Эмили успокоенно кивнула, но не ушла, наслаждаясь моментом близости.

А тем временем в доме напротив британского консульства Дядя метался по комнате.

— Это совершенно неприемлемо! Мы охотимся за этими людьми! Как получилось, что трое ваших вдруг исчезли?

Его тон требовал ответа, которого не могли дать изнемогающие от страха люди.

— Неужели они трусливо сбежали, зная, что месть Черной Кобры будет страшна? Неужели…

Он осекся при появлении своего главного подручного — Акбара. Тот низко поклонился и, выпрямившись, доложил:

— Их видели. Майор и его люди покинули Александрию час назад на быстроходном судне.

Дядя молчал. Молчал так долго, что распростертые перед ним люди задрожали еще сильнее.

Дядя пытался сдержать гнев. Наконец он глубоко вздохнул и тихо процедил:

— Куда же направлялось это судно?

Глаза Акбара забегали.

— Никто не знает. Трудно понять, какой курс они взяли. Тем более что морской туман поглотил судно.

Дядя вздохнул еще глубже.

— Предлагаю вам начать расследование. Не так много судов покинули гавань сегодня утром. Узнай, куда направилось это.

Акбар низко поклонился и ушел. Дядя оглядел трепещущих людей v его ног.

— Вон!

Спотыкаясь, они поспешили к выходу.

Оставшись в одиночестве, Дядя задумался. Акбар амбициозен. Он сделает все возможное, чтобы раздобыть нужные сведения.

— Впрочем, не важно, — пробормотал Дядя. — Наши люди будут ждать в каждом порту. Черная Кобра об этом позаботится. Майор и его женщина от нас не уйдут. И я лично позабочусь о том, чтобы майор умер медленной и мучительной смертью за то, что отнял у меня Мугала.

Губы его скривились в безжалостной улыбке.

Глава 9

«6 ноября 1822 года.

Перед ужином.

Невыносимо тесная каюта на шебеке.

Где-то в Средиземном море. По пути к Тунису.

Дорогой дневник!

Вопреки моим надеждам шебека — судно, предназначенное для перевозки грузов, а не пассажиров. Уединения искать негде. Женщинам очень повезло иметь хоть такую каюту. Встречаться с Гаретом негде. Даже поговорить с глазу на глаз и то негде. Нам нечего делать, нечем любоваться, и мы, женщины, безумно скучаем. Мужчины же работают вместе с командой. Я даже видела, как Уотсон учится ставить паруса. Гарет и капитан прекрасно ладят. В своих арабских одеяниях, кавалерийских бриджах, высоких сапогах и при сабле Гарет выглядит настоящим пиратом.

Смотреть, как он разгуливает по палубе, — одно из немногих моих развлечений.

Э.».

«10 ноября 1822 года.

Перед ужином.

В моей крошечной каюте на шебеке.

Дорогой дневник!

Мне нечего писать. Последние дни мы просто летим по волнам, без всяких происшествий. Замысел Гарета избавиться от преследователей, кажется, удался. Все тихо и спокойно. Похоже, нет причин опасаться очередного нападения, по крайней мере на этом отрезке путешествия. Гарет по-прежнему выставляет часовых, и Бистер с Джимми проводят большую часть дня на мачте, но все мы немного расслабились. Отсутствие напряжения, владевшего нами в последнее время, так же заметно, как само напряжение.