Полное собрание стихотворений - Федор Сологуб

17 января 1908

«Пришла опять, желаньем поцелуя...»

Пришла опять, желаньем поцелуяИ грешной наготыВ последний раз покойника волнуя,И сыплешь мне цветы.

А мне в гробу приятно и удобно.Я счастлив, – я любим!Восходит надо мною так незлобноКадильный синий дым.

Басит молодожен, румяный дьякон,Кадит со всех сторон.Прекрасный лик возлюбленной заплакан,И грустен, и влюблен.

Прильнет сейчас к рукам, скрещенным плоско,Румяный поцелуй.Целуй лицо. Оно желтее воска.Любимая, целуй!

Склонясь, раскрой в дрожаньи белой грудиДва нежные холма.Пускай вокруг смеются злые люди, —Засмейся и сама.

27 апреля 1908

«Блаженство в жизни только раз...»

Блаженство в жизни только раз,Безумный путь, —Забыться в море милых глазИ утонуть.

Едва надменный Савл вступилНа путь в Дамаск,Уж он во власти нежных силИ жгучих ласк.

Его глаза слепит огоньНебесных нег,И стройно-тонкая ладоньБела, как снег.

Над ним возник свирельный плачВ пыланьи дня:«Жестокий Савл! о злой палач,Люби меня!»

Нет, Павла Савлом не зови:Святым огнемАпостол сладостной любвиВосставлен в нем.

Блаженство в жизни только раз,Отрадный путь!Забыться в море милых глазИ утонуть.

Забыв о том, как назван тыВ краю отцов,Спешить к безмерностям мечтыНа смелый зов.

О, знойный путь! о, путь в Дамаск!Безумный путь!Замкнуться в круге сладких ласкИ утонуть.

30 мая 1908

«Вздымалося облако пыли...»

Вздымалося облако пыли,Багровое, злое, как я,Скрывая постылые были,Такие ж, как сказка моя.

По улицам люди ходили,Такие же злые, как я,И злую тоску наводили,Такую же злую, как я.

И шла мне навстречу царица,Такая же злая, как я,И с нею безумная жрица,Такая же злая, как я.

И чары несли они обе,Такие же злые, как я,Смеяся в ликующей злобе,Такой же, как злоба моя.

Пылали безумные лицаТакой же тоской, как моя,И злая из чар небылицаВставала, как правда моя.

Змеиной растоптанной злобе,Такой же, как злоба моя,Смеялись безумные обе,Такие же злые, как я.

В багряности поднятой пыли,Такой же безумной, как я,Царица и жрица укрылиТакую ж тоску, как моя.

По улицам люди ходили,Такие же злые, как я,Тая безнадежные были,Такие ж, как сказка моя.

18 ноября 1908

«Судьба была неумолима...»

Судьба была неумолима,Но знаю я, вина – моя.Пройдите с отвращеньем мимо, —И это горе вызвал я.

Я знал святое превосходствоПервоначальной чистоты,Но в жизни воплотил уродствоМоей отравленной мечты.

Когда окликнулись впервыеДруг другу птичьи голоса,Когда на сказки заревыеСмеялась первая роса,

Когда от счастья задрожалаЕще невинная змея,Вложил отравленное жалоВ лобзанья уст змеиных я.

Я был один во всей природе,Кто захотел тоски и зла,Кто позавидовал свободе,Обнявшей детские тела.

Один, жестокий и надменный,На мир невзгоды я навлек.Несовершенства всей вселеннойВ веках лишь только мне упрек.

12 июня 1909

«Все эти наши слова...»

Все эти наши словаМне уж давно надоели.Только б небес синева,Шумные волны да ели,

Только бы льнула к ногамПена волны одичалой,Сладко шепча берегамСказки любви небывалой.

2 июля 1909

«Отчего боятся дети...»

Отчего боятся детиИ чего?Эти сети им на светеНичего.

Вот, усталые бояться,Знаем мы,Что уж близкие грозятсяОчи тьмы.

Мурава, и в ней цветочки,Желт, синь, ал, —То не черт ли огонечкиЗажигал?

Волны белой пеной плещутНа песок.Рыбки зыбкие трепещутЗдесь у ног.

Кто-то манит, тянет в море.Кто же он?Там, где волны, на простореЧей же стон?

Вы, читающие многоМудрых книг,Испытайте точно, строгоКаждый миг.

Ах, узнайте, проследитеВсё, что есть,И желанную неситеСердцу весть!

Нет, и слыша вести эти,Не поймешь,Где же правда в нашем свете,Где же ложь!

5 июля 1909

«Ликуй, звени, блести, мой легкий, тонкий стих...»

Ликуй, звени, блести, мой легкий, тонкий стих,Ликуй, мой звонкий стих, о радостях моих.

Я кроткою мечтой тоску преодолел,И сладко полюбил, и нежно пожалел.

И так люблю, губя, – и так, любя, гублю,И, погубив, опять прильну – и оживлю.

13 июля 1909

«Поняв механику миров...»

Поняв механику мировИ механичность жизни дольной.В чертогах пышных городовМы жили общиной довольной,

И не боялись мы Суда,И только перед милым прахомВдруг зажигались иногдаСтыдом и острым страхом.

Возник один безумец там,И, может быть, уже последний.Он повторил с улыбкой намМинувших лет смешные бредни.

Не понимая, почемуВ его устах цветут улыбки,Мы не поверили ему.К чему нам ветхие ошибки!

На берег моря он бежал,Где волны бились и стонали,И в гимны звучные слагалСлова надежды и печали.

Так полюбил он мглу ночейИ тихо плещущие реки,Что мест искал, где нет людей,Где даже не было б аптеки.

И, умирая, он гляделВ небесный многозвездный купол,Людей не звал, и не хотел,Чтоб медик пульс его пощупал.

27 августа 1909 Шмецке

«Люби меня, люби, холодная луна...»

Люби меня, люби, холодная луна!Пусть в небе обо мне твой рог жемчужный трубит,Когда восходишь ты, ясна и холодна.На этой злой земле никто меня не любит.

Да будет ночь твоя в мерцании светил!Отверженец земли, тоскующий и кроткий,О, сколько раз во тьме я за тобой следил,Любуяся твоей стремительною лодкой!

Потом я шел опять в докучный рокот дня, —И труд меня томил, и путь мой был бесцелен,Твой свет в моей душе струился мглисто-зелен.Холодная луна, люби, люби меня!

28 декабря 1909

«Беспредельно утомленье...»

Беспредельно утомленье,Бесконечен темный труд.Ночь зарей полночной светит.Где же я найду терпенье,Чтоб до капли выпить этотДьявольский сосуд?

Посмотрите, – поседелаУ меня уж голова.Я, как прежде, странник нищий,Ах, кому ж какое делоДо того, что мудрый ищетВечные слова!

18 июня 1910, ночь Удриас-Корф

«Даль безмерна, небо сине...»

Даль безмерна, небо сине,Нет пути к моим лесам.Заблудившийся в пустыне,Я себе не верил сам,

И безумно забывал я,Кто я был, кем стал теперь,Вихри сухо завивал я,И пустынно завывал я,Словно ветер или зверь.

Так унижен, так умален, —Чьей же волею? моей! —Извивался я, ужаленЯдом ярости своей,Безобразен, дик и зелен,И безрадостно-бесцелен,Непомерно-мудрый Змей.

Вдруг предвестницей сиянья,Лентой алою зари,Обвилися в час молчаньяГор далеких алтари.

Свод небес лазурно-пышенВ легкой ризе облаков.Твой надменный зов мне слышен,Победивший мглу веков.

Ты, кого с любовью создалВ час торжеств Адонаи,Обещаешь мне не поздноЛаски вещие твои.

Буйным холодом могилыУмертвивши вой гиен,Ты идешь расторгнуть силы,Заковавшиеся в плен.

Тайный узел ты развяжешь,И поймешь сама, кто я,И в восторге ярком скажешь,Кто творец твой, кто судья.

3 декабря 1910

«Опять ночная тишина...»

Опять ночная тишинаЛежит в равнине омертвелой.Обыкновенная лунаГлядит на снег, довольно белый.

Опять непраздничен и синьПростор небесного молчанья,И в глубине ночных пустыньВсе те же звездные мерцанья.

И я, как прежде, жалкий раб,Как из моих собратьев каждый,Всё так же бледен, тих и слаб,Всё тою же томлюсь я жаждой.

Мечтать о Дивных чудесахХочу, как встарь, – и не мечтаю,И в равнодушных небесахПророчеств новых не читаю.

И если по ночным снегам,Звеня бубенчиками бойко,Летит знакомая всем намПо множеству романсов тройка,

То как не улыбнуться мнеЕе навязчивому бреду!Не сяду в сани при лунеИ никуда я не поеду.

27 декабря 1910 Мустамяки