Полное собрание стихотворений - Федор Сологуб

<24 февраля 1905>

«Высока луна господня...»

Высока луна господня.Тяжко мне.Истомилась я сегодняВ тишине.

Ни одна вокруг не лаетИз подруг.Скучно, страшно, замираетВсё вокруг.

В ясных улицах так пусто,Так мертво.Не слыхать шагов, ни хрустя,Ничего.

Землю нюхая в тревоге,Жду я бед.Слябо пахнет по дорогеЧей-то след.

Никого нигде не будитБыстрый шаг.Жданный путник, кто ж он будет —Друг иль враг?

Под холодною луноюЯ одна.Нет, невмочь мне, – я завоюУ окна.

Высока луна господня,Высока.Грусть томит меня сегодняИ тоска.

Просыпайтесь, нарушайтеТишину.Сестры, сестры! войте, лайтеНа луну!

Февраль 1905

«В день Воскресения Христова...»

В день Воскресения ХристоваИду на кладбище, – и тамРаскрыты склепы, чтобы сноваСияло солнце мертвецам.

Но никнут гробы, в тьме всесильнойСвоих покойников храня,И воздымают смрад могильныйВ святыню праздничного дня.

Глазеют маленькие дети,Держась за край решетки злой,На то, как тихи гробы этиПод их тяжелой пеленой.

Томительно молчит могила.Раскрыт напрасно смрадный склеп, —И мертвый лик ЭммануилаОпять ужасен и нелеп.

17 апреля 1905

«Я к ней пришел издалека...»

Я к ней пришел издалека.Окрест, в полях, прохлада.И будет смерть моя легкаИ слаще яда.

Я взоры томные склонил.В траву роса упала.Еще дышу. Так мало сил.Так жизни мало.

Туман восходит, – и онаИдет, так тихо, в поле.Поет, – мне песнь ее слышна, —Поет о воле.

Пришел. Она ко мне близка,В ее очах отрада.И смерть в руке ее легкаИ слаще яда.

25 апреля 1905

«Белый мой цветок, таинственно-прекрасный...»

Белый мой цветок, таинственно-прекрасный,Из моей земли, из черной ты возник,На меня глядишь ты, нежный и безгласный,И понятен мне безмолвный твой язык.

Ты возник из тьмы, моей мечте навстречу,Ты зовешь туда, откуда вышел ты, —Я твоим вещаньям не противоречу,К твоему дыханью наклонив мечты.

6 июля 1905

«День сгорал, недурно бледный...»

День сгорал, недурно бледныйи безумно чуждый мне.Я томился и металсяв безнадежной тишине.

Я не знал иного счастья —стать недвижным, лечь в гробу.За метанья жизни пленнойклял я злобную судьбу.

Жизнь меня дразнила тупо,возвещая тайну зла:Вся она, в гореньи трупа,мной замышлена была.

Это я из бездны мрачнойвихри знойные воззвалИ себя цепями жизнидля чего-то оковал.

И среди немых раздолий,где царил седой Хаос,Это я своею волейжизнь к сознанию вознес.

15 июля 1905

«В чародейном, темном круге...»

В чародейном, темном круге,всё простив, что было днем,Дал я знак моей подругетихо вспыхнувшим огнем.

И она пришла, как прежде,под покровом темноты.Позабыл я все вопросы,и спросил я: «Кто же ты?»

И она с укором кроткимпосмотрела на меня.Лик ее был странно бледенв свете тайного огня.

Вкруг нее витали чарынас обнявшего кольца,И внезапно стал мне внятеночерк близкого лица.

15 июля 1905

Швея

Нынче праздник. За стеноюРазговор веселый смолк.Я одна с моей иглою,Вышиваю красный шелк,

Все ушли мои подругиНа веселый свет взглянуть,Скоротать свои досуги,Забавляясь как-нибудь,

Мне веселости не надо.Что мне шум и что мне свет!В праздник вся моя отрада,Чтоб исполнить мой обет.

Всё, что юность мне сулила,Всё, чем жизнь меня влекла,Всё судьба моя разбила,Всё коварно отняла.

«Шей нарядные одеждыДля изнеженных госпож!Отвергай свои надежды!Проклинай их злую ложь!»

И в покорности я никла,Трепетала, словно лань,Но зато шептать привыклаСлово гордое: восстань!

Белым шелком красный мечу,И сама я в грозный бойЗнамя вынесу навстречуРати вражеской и злой.

5 августа 1905

Шут

Дивитесь вы моей одежде,Смеетесь: что за пестрота!Я нисхожу к вам, как и прежде,В святом обличии шута.

Мне закон ваш – нe указка.Смех мой – правда без границ.Размалеванная маскаОткровенней ваших лиц.

Весь лоскутьями пестрея,Бубенцами говоря,Шутовской колпак честнее,Чем корона у царя.

Иное время, и дорогиУже не те, что были встарь,Когда я смело шел в чертоги,Где ликовал надменный царь.

Теперь на сходке всенароднойЯ подымаю бубен мой,Смеюсь пред Думою свободной,В Пляшу пред мертвою тюрьмой.

Что, вас радуют четыреИз святых земных свобод?Эй, дорогу шире, шире!Расступайтесь, – шут идет!

Острым смехом он пронижетИ владыку здешних мест,И того, кто руку лижет,Что писаля манифест.

2 ноября 1905

«Великого смятения...»

Великого смятенияНастал заветный час.Заря освобожденияЗажглася и для нас.

Недаром наши мстителиВосходят чередой.Оставьте же, правители,Губители, душителиСтраны моей родной,

Усилия напрасныеСпасти отживший строй.Знамена веют красныеНад шумною толпой,

И речи наши вольныеУгрозою горят,И звоны колокольныеСлились в набат!

11 ноября 1905

«Воцарился злой и маленький...»

Воцарился злой и маленький,Он душил, губил и жег, —Но раскрылся цветик аленький,Тихий, зыбкий огонек.

Никнул часто он, растоптанный, —Но окрепли огоньки,Затаился в них нашептанныйЯд печали и тоски.

Вырос, вырос бурнопламенный,Красным стягом веет он, —И чертог качнулся каменный,Задрожал кровавый трон.

Как ни прячься, злой и маленький,Для тебя спасенья нет,Пред тобой не цветик аленький,Пред тобою красный цвет.

11 ноября 1905

Веселая песня

Буржуа с румяной харей,Прочь с дороги, уходи!Я – свободный пролетарийС сердцем в пламенной груди.

Я терпел нужду и голод,А тебе был всюду ход, —Но теперь твой гнет расколот,Мой черед идти вперед.

Ты себя не беспокоилНи заботой, ни трудом,Но подумай, кто построилДля тебя просторный дом!

Из кого ты жилы тянешь?Что несешь на биржу, а?Так со мною ли ты станешьСпорить, жирный буржуа!

Свет от нас давно ты застишь, —Будет! Шкуру береги!Отворяй нам двери настежьИ беги себе, беги.

Запирует на простореРаззолоченных палат,Позабыв былое горе,Вольный пролетариат.

16 ноября 1905

«Тяжелыми одеждами...»

Тяжелыми одеждамиЗакрыв мечту мою,Хочу я жить надеждами,О счастии пою.

Во дни святого счастияВозникнет над землейВеликого безвластияСогласный, вечный строй.

Не будет ни царящегоНадменного меча,Ни мстящего, разящегоБезжалостно бича.

В пыли не зашевелитсяВопрос жестокий: чье?И в сердце не прицелитсяБезумное ружье.

Поверженными знакамиПотешится шутяВ полях, шумящих злаками,Веселое дитя.

17 ноября 1905

Земле

В блаженном пламени восстаньяМоей тоски не утоля,Спешу сказать мои желаньяТебе, моя земля.

Производительница хлеба,Разбей оковы древних межИ нас, детей святого Феба,Простором вольности утешь.

Дыханьем бури беспощадной,Пожаром ярым уничтожьЗаклятья собственности жадной,Заветов хитрых злую ложь.

Идущего за тяжким плугомСпаси от долга и от клятв,И озари его досугомЗа торжествами братских жатв.

И засияют светлой волейТруда и сил твои поляВо всей безгранности раздолийТвоих, моя земля.

20 ноября 1905

«День безумный, день кровавый...»

День безумный, день кровавыйОтгорел и отзвучал.Не победой, только славойОн героев увенчал.

Кто-то плачет, одинокий,Над кровавой грудой тел.Враг народа, враг жестокийВ битве снова одолел.

Издеваясь над любовью,Хищный вскормленник могил,Он святою братской кровьюЩедро землю напоил.

Но в ответ победным крикамВосстает, могуч и яр,В шуме пламенном и дикомТоржествующий пожар.

Грозно пламя заметалось,Выметая, словно сор,Все, что дерзко возвышалось,Что сулило нам позор.

В гневном пламени проклятьяУмирает старый мир.Славьте, други, славьте, братья,Разрушенья вольный пир!

22 ноября 1905