Месть карьерского оборотня - Николай Новиков

— И Манько кончил потом Мошку? Не смеши меня, Краснуха, — сказал Гусляров. — Слушай, Лева, с чего это ты поверил менту? По всем раскладам получается — он взял товар. И кончил Мошку, чтоб не вякал.

— Нет, он не дурак, и это я точно знаю. Сказал — допер, кто киллер, человек серьезный. Да еще намекнул, что его следует уважать. Что за дерьмо? Думайте, придурки, вы дольше тут торчите, все знаете!

Тишина воцарилась в кабинете, потом Краснов взлохматил толстыми пальцами свои и так не очень причесанные волосы, уставился на стакан босса, мрачно сказал:

— Плеснул бы… Чего всухомятку серьезные разговоры разговаривать?

Разуваев достал из бара еще два стакана, на треть наполнил их виски, придвинул к краю стола. Наклонился вперед, уперся грудью в ребро столешницы и замер в ожидании ответов. Краснов залпом опорожнил свой стакан, вытер губы рукавом куртки, Гусляров отхлебнул глоток, закурил.

— У меня тетка живет в Прикубанске, — начал Краснов. — Недели три назад ездил к ней, со шпаной местной говорил. Они сказали, какой-то крутой чувак объявился, троих «оптовиков» кончил, остальные затаились.

— Знаю об этих делах. Что дальше?

— Ну так может, этот крутой и нас хочет прибрать к рукам? Раз такой крутой?

Разуваев посмотрел на него со злой издевкой.

— Если это так, то «крутому» нужно знать, что Мошка везет товар, а это было известно только нам троим да самому Мошке, — знать, что Потап сцапает его, знать, что товар окажется в сейфе, и суметь быстро отпереть двери и очистить сейф. Он крутой или колдун, как ты думаешь, Краснуха?

— Да откудова я знаю? Что слышал, то и сказал.

— Так думай, что мелешь! — заорал Разуваев. — Я еще про время не сказал! Крутой, да еще из райцентра, должен был знать, когда мы подпалим сортир старика, отправим Айсмана разбираться с пьяным мужиком Канючки. Откуда? Может, подскажешь?

— Да это бред сивой кобылы, — сказал Гусляров.

— Сам ты бред! — обиделся Краснов. — Если Потап все знал и выследил Мошку, другие тоже могли. Через того же Потапа.

Разуваев со злостью грохнул кулаком по столу, болезненно скривился.

— Потап не знал, — снова подал голос Гусляров. — Он свою немку встречал, где-то в это время автобус с ЖБИ-7 подходит, вторую смену по домам развозит. Если б у Мошки работала хоть одна извилина, он бы двинул в объезд, и все получилось бы классно. Потап остановил его от скуки, автобус запаздывал. И тут Мошке нужно было просто подчиниться, сказать пару слов, а он дернулся в отрыв! Да мы уже толковали про это.

— Откуда ты знаешь, как все было на самом деле? — спросил Краснов, сжимая кулаки.

— Сразу было понятно. Имел бы Мошка мозги, так, может, живой бы остался.

— Ты самый умный тут, да? — спросил Краснов.

— Не самый дурак, — ответил Гусляров, отхлебнув заморской жидкости. — Думаю, все дело в Потапе. Он просто берет «на пушку» нас. Мошка «наехал» на Таню Соколову, телку Ромки Клейна. А его сеструха кто? Жена Потапа. Щенок пожаловался менту, а тот одним ударом срубил две проблемы.

— Какие проблемы? — хрипло спросил Разуваев. — Ты суди Потапа не с нашей колокольни, а с ихней. А там Потапу нечего волноваться. Они думают, что мы взяли товар, держат нас под прицелом, падлы! На хрена Потапу кончать Мошку? Из него можно выбить все, если отправить в район.

— Но Ромка мог накеросинить… Лева, я ж тебе говорил, что он «клеил» девчонку.

— Помню. Он же вроде как сказал — темно было, она не видела его, не узнала.

— А если узнала?

— Так что, щенок взял и срубил башку Мошке? Он мог накеросинить…

Краснов презрительно хмыкнул, но ничего не сказал.

— Вот с этим и надо разобраться. Сегодня же встреться со щенком и поговори. Просил он мента защитить его телку или нет? Выясни и сразу мне звякни. Понял? — жестко сказал Разуваев.

— Ну ты молодец, Лева. Кто самый трезвый, тот и отвечает за базар, так получается, да?

— Сделай, как я говорю. Сделай так, чтобы и он сказал все. Надеюсь, ты можешь? — произнес Разуваев. — Результат у меня должен быть сегодня. Не сделаешь — тоже будет результат, но другой. Все понял, Гусляр?

— Да какие дела? Сделаю, как ты хочешь.

— Сделай, дорогой. А ты… — Разуваев повернулся к Краснову, — осторожно со своей хатой. В поселке ментов до хрена и больше, мне это не нравится. Закрыть этот «клуб», врубился?

— А чего ж тут непонятного? — сказал Краснов.

— Налейте себе еще, вмажьте — и задело. Меня больше интересует, кто этот третий. Если долбаный родственничек Потапа — прижмем пацана. Главное — товар найти!

Возражать ему никто не стал, но плеснули себе оба, торопливо выпили, Краснов опять занюхал рукавом, им же и губы вытер, Гусляров просто поморщился, а потом оба вышли из кабинета.

Разуваев замер в кресле, глядя на изрядно опорожненную бутылку. Чего-то он не понимал в этом деле. Или Потап играл с ним, когда попросил вернуть товар, делая вид, будто понятия не имеет, где он, или кто-то третий и вправду вмешался в игру. Но в любом случае, кто-то из его окружения «слил» информацию противнику. Скорее всего, сам Мошка, потому его быстренько и убрали. А зачем тогда он, придурок, вязался к Таньке Соколовой, зная, что это плохо кончится? У телки пахан — главный инженер карьероуправления, человек небедный, песка в новом карьере до хрена, и ЖБИ нужен, и частники прут со всего района, из других тоже, составы уходят в Россию. Какие там деньги официальные, какие идут в карман начальству — никто не знает. Но дураку понятно, что обижать дочку Соколова нельзя. Тем более если у тебя проблемы с участковым! А он полез… Зачем, почему? Если предал, допер, что скоро уберут, — все равно непонятно, к чему усугублять свое положение.

А если не Мошка предал, а кто-то другой?

Ну, дела! Голова кругом идет!

Глава 12

Таня Соколова вышла из калитки, заметила на другой стороне улицы Романа и, радостно улыбаясь, побежала к нему. Обняла, чмокнула в щеку.

— Привет! Давно ждешь?

— Минут двадцать. Ты же сказала — два часа будешь заниматься, ну, вот и подошел чуть раньше.

— Здорово! Такая темень, прямо жуть. А еще — всякие ужасы творятся. Слышал, прошлой ночью кого-то убили прямо на улице?

— Слышал, у меня Федорович все последние новости знает.

— Ты не спрашивал у Потапова, кто это сделал?

— Да я Ивана уже неделю, наверное, не видел. Так что понятия не имею.

Таня взяла Романа под руку, и они пошли по улице.

— Куда мы идем? — спросила она.

— Куда вчера ты собиралась направиться сегодня.

— Ох, грамотей! Ну и сказанул!

— Это по-немецки на русском.