Доброе дело - Михаил Иванович Казьмин
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Вареньку известие о том, что знаменитая Ангелина Красавина скоро будет жить почти что по соседству, прямо-таки воодушевило — супруга-то моя ещё успела увидеть её на сцене, и не один раз. Ясное дело, мне тут же было высказано пожелание устроить одной боярыне знакомство с актрисой, пусть и бывшей. Да, как-то не догадался я поинтересоваться у Ангелины Павловны её планами относительно возвращения на сцену, но, думаю, скоро у Варварушки появится возможность и самой это выведать.
Старшего же губного пристава Шаболдина больше интересовало другое, о чём я ему и рассказал, мысленно при этом гордясь своей предусмотрительностью — чай пить дома я не стал, предполагая, что Борис Григорьевич меня им угостит, и в предположении своём не ошибся.
Рассказ о семейных неладах у Погореловых пристава не вдохновил, тем более, я пообещал ему, что сам попробую в них разобраться. Скорую перемену вдовой места жительства Шаболдин принял к сведению, выразившись в том смысле, что не потравили, мол, друг дружку, и то хорошо. А вот оценка Друбичем перспектив отъёма Фёдором Гуровым части наследства у младшего брата и подтверждение, пусть и косвенное, того, что об отсутствии завещания Фёдор Захарович с Ольгой Кирилловной знали, Бориса Григорьевича явственным образом заинтересовали.
— Гуровы это, говорю вам, Алексей Филиппович, Гуровы! — пристав принялся было азартно потирать руки, однако же почти сразу азарт свой и умерил. — Но хитры, канальи, ни одной прямой улики, да и косвенных две всего лишь! Повозимся мы с ними, Алексей Филиппович, ох и повозимся!..
Повозимся, это да. Я, правда, такой прямо уж полной уверенности в виновности Гуровых пока что не имел, даже несмотря на те самые косвенные улики. Мне представлялось, что сейчас важнее выяснить, кто пользовался шлафроком Ангелины Гуровой и кто знал правду о её отношениях с младшим Погореловым, именно это и должно было, как я думал, привести нас к убийце. Хотя, конечно, никоим образом не удивился бы, если бы как раз к Фёдору и Ольге Гуровым оно и привело.
К Фёдору и Ольге Гуровым, да… А к кому из них? Или к обоим? Отравление, как известно, преимущественно женский способ убийства, но если я, присяжный поверенный Друбич и примкнувший к нам старший губной пристав Шаболдин правы в своих рассуждениях и предположениях относительно того, что целью убийства было не дать Захару Модестовичу Гурову составить новое завещание, это всё-таки показатель особенностей мышления, более свойственных мужчинам. Хотя, разумеется, может быть всякое.
Соображениями своими я, конечно, с Шаболдиным поделился. Спорить со мной Борис Григорьевич не стал, но и полного согласия не выразил. По его мнению, история со шлафроком и раскрытием амурных тайн должна была проясниться сама собой при поиске (точнее, при находке) доказательств вины Фёдора и Ольги Гуровых. Тут уже спорить не стал я сам, хоть и продолжал считать свой подход правильным. Жизнь, конечно, покажет, кто из нас прав, а кто и не так чтобы очень, но пока пристав будет рыть землю в поисках улик против Гуровых, мне никто не помешает додумать до сколько-нибудь логичного вывода и мои собственные соображения.
Собственно, думать я принялся, едва вышел за порог Елоховской губной управы и начал с неизвестной дамы в шлафроке Ангелины Гуровой. Хорошее, кстати, название для непритязательного детективного чтива — «Тайна красного шлафрока», хе-хе. Детективов, впрочем, тут пока что не пишут вообще никаких, так что как появится свободное время, почему бы мне не стать первопроходцем нового жанра? Да уж, как появится… Если появится!
Однако же тут я вернулся к той самой тайне. Сама Ольга Гурова это быть никак не могла, а вот кто бы тут её заместил? Сразу напрашивался ответ, что кто-то из служанок, но, обдумав его как следует, я к однозначному принятию такого варианта или же его полному отвержению не пришёл. Да, у Ольги Кирилловны вполне могла бы найтись верная девушка, выполнившая непонятный ей приказ хозяйки, но уже утром она бы связала эту хозяйкину прихоть со смертью Захара Модестовича, и тут уж верность могла оказаться не такой уж и крепкой. Ответвлений у этого предположения более чем хватало — от вымогательства у барыни денег за молчание до очередного отравления, и это я ещё далеко не все возможности перечислил. Впрочем, если Шаболдин не преуспеет в своих поисках и обратится-таки к моему предложению, мысль посмотреть, кто из женской части прислуги походит на Ангелину Павловну статью, ростом и цветом волос, я ему подкину.
А кто бы из женщин могла проскочить в спальню бывшей актрисы, если не служанка? Ну, что это не Ольга Гурова, понятно. Она, кстати, и ростом ниже, и волосы у неё заметно темнее. Анна Модестовна? Даже не будем спрашивать, зачем ей это, потому как её фигура никак не отличается присущим Ангелине Павловне изяществом. Елизавета Матвеевна? Тоже, конечно, непонятно, для чего она на такое пошла бы, но вот изобразить Ангелину Гурову, да ещё в её же шлафроке, со спины и в плохо освещённом коридоре она, пожалуй, смогла бы. Хм, а не с тем ли связано то, что я сегодня наблюдал у Погореловых? Что ж, связано или нет, но в любом случае выяснить, что там у них произошло, стоит. И, кажется, я придумал, как именно выяснить. Нет, понятно, что через царевича Леонида, но несколько по-иному, чем я представлял себе поначалу.
За всеми этими размышлениями я добрался до дома, где у меня моментально нашлись другие дела, выветрившие из моей головы всю эту розыскную премудрость. Что за дела? Ну, во-первых, лёгкий ужин, а, во-вторых… Подробности излагать не буду, напомню лишь, что у меня молодая жена, да и сам я, знаете ли, не старый. Пробуждение мы с Варенькой устроили себе столь же приятное, как и засыпание, и я решил, что не следует портить себе настроение походом к Погореловым. Мелькала у меня, помнится, одна дельная мысль, и пока я не втянулся в дело с производством артефактов, стоило поделиться ею с тем, кто взялся бы за её
