Любовь бессмертна - Бертрис Смолл

Мэгги Маклауд покорно кивнула:

— Поняла, повелитель. Благо Шотландии превыше всего.

— Совершенно верно, мадам. Я буду беспощаден и безжалостен во имя достижения своей цели, — мрачно бросил король, но тут же ободряюще похлопал женщину по руке. — Хотя я продумываю каждый ход заранее, как опытный игрок в шахматы, леди Грей, все же я не настолько бессердечен. И если Фиона Хей когда-нибудь вернется с севера, я достойно вознагражу ее за все жертвы. И даже найду ей хорошего мужа, чтобы тот заботился о ней до конца жизни.

Мэгги ничего не ответила, боясь, что выпалит в лицо королю все горькие слова, что вертелись на языке. Невыплаканные слезы душили ее.

Яков встал, помог ей подняться со стула и взял из судорожно стиснутых пальцев пустой кубок. Мэгги так и не помяла, когда успела его осушить. Король подвел ее к потайной двери и нажал скрытую пружинку.

— Спасибо за то, что пришли, леди Грей, и особенно за согласие помочь мне в столь деликатном деле. Юный Дуглас проводит вас в ваши покои. Я снова призову вас через два дня, чтобы узнать, как идут дела.

Дверь за ней закрылась, и рядом мгновенно очутился паж. Она даже мужу не могла сказать правду. И вообще никому. На карте стояли не только их жизни, но и жизнь нерожденного младенца. Она должна всеми силами оберегать малыша, уютно спавшего в гнездышке ее чрева. И пусть душа болит при мысли о предательстве, ей надо идти своим путем. И если она не в силах спасти Фиону Хей или уберечь сердце Энгуса Гордона, то, как только все будет кончено, сразу же вернется с мужем домой и никогда больше не приедет ко двору. Только память о содеянном останется с ней навечно. Будь проклят Яков Стюарт! Будь проклят!

Однако прежде чем Мэгги добралась до отведенных ей покоев, из полутьмы выступил Макдоналд. Она тотчас же отпустила пажа, сказав, что ее проводит кузен, и взяла Колина под руку.

— Кажется, мы скоро отправимся в Бен-Дафф, пока я еще способна путешествовать. А ты, Колли? Вернешься на север?

— Да. Я узнал все, за чем приезжал, — кивнул он. Они вышли во двор. Дождь перестал, и лучи закатного солнца просвечивали сквозь пелену облаков. Повеяло свежим ветерком. В воздухе уже явственно пахло осенью.

— Какая жалость, что ты не имел успеха у мистрис Хей! — с невинным видом заметила Мэгги. — Куда делось твое хваленое обаяние. Колли? Никогда еще не бывало, чтобы хорошенькая девушка так бесповоротно тебя отвергла!

Она лукаво рассмеялась, хотя на сердце лежал камень.

— Да я и близко не могу к ней подойти, — оправдывался кузен. — Проклятый мелкопоместный лэрд! Это ничтожество вечно маячит рядом, словно грозовая туча, заслоняющая теплое солнышко.

— Он через несколько дней отбывает в Англию по поручению короля. Тот приказал привезти кузину королевы, мистрис Уильяме, поскольку ее величество скучает без своей родственницы.

— Вот как?

— Но Фиона в отсутствие Энгуса собирается ехать в Лох-Бре, так что ты окончательно упустил шанс соблазнить ее, — хихикнула Мэгги. — Какое счастье, что здесь нет наших родичей и некому посмеяться над тем, как ты разыгрываешь из себя дурака.

Вечером, когда придворные собрались в парадном зале, Колин не отходил от кузины и се мужа, хотя взор его был неотрывно устремлен на Фиону. Мэгги не преминула это заметить и решила сыграть наверняка.

— Алый цвет невероятно идет мистрис Хей, — как бы между делом прощебетала она. — Кожа кажется белоснежной. Не правда ли, Колли? Она и вправду неотразима. Я буду скучать по ней. Жаль, что настал час разлуки. Возможно, мы никогда больше не увидимся, поскольку лэрд вряд ли приедет ко двору, разве что в случае крайней необходимости или войны, и ни за что не захочет подвергать Фиону опасности. Да она к тому времени, вероятно, родит одного, а то и двух, и уж тогда он непременно на ней женится. Фиона сама рассказывала, что ее ма была очень плодовитой. Кстати, Колли, тебе тоже давно пора найти себе жену.

Макдоналд ничего не ответил, но не отвел глаз от Фионы. Его снедала ревность. С каким обожанием она смотрит на своего любовника! Колин понимал, что не имеет никаких прав на эту женщину, но все равно хотел ее. Страстно хотел. Лэрд обращается с ней как с подстилкой, однако он, Колин Макдоналд, сделает для нее все на свете, и она в конце концов обязательно его полюбит, если, конечно, представится возможность побыть с ней наедине. Но как?! Он даже поговорить с ней не успел, а вскоре она уедет.

Фиона не обращала никакого внимания на Колина и, казалось, забыла о его существовании. Для нее был один свет в окошке — Энгус Гордон, и при мысли о предстоящей разлуке тоска терзала душу. Но скоро она будет дома, в Лох-Бре. Именно так. Лох-Бре стал ее домом, а его владелец — почти мужем. Она была готова рыдать от счастья, которое обрела в его объятиях.

— Я люблю тебя!

Энгус мгновенно повернулся.

— Ты что-то сказала, девушка? — мягко спросил он.

— Я молчала. Говорило лишь мое сердце, Энгус, — призналась она.

Радостная улыбка зажгла зеленью глаза Энгуса. Он стиснул ее руку и потянул за собой.

— Пожалуй, настало время сбежать отсюда, — решил он. Фиона ответила такой же заговорщической улыбкой. Рука об руку они выскользнули из зала.

Король все заметил, но не испытал ни малейших угрызений совести. Женщина-шпионка, его шпионка, поможет усмирить горцев. Будь у него другой выход, он никогда бы не предал верного друга. Но второй такой Фионы просто нет. И выхода тоже. Фиону Хей нужно принести в жертву ради блага Шотландии.

Не ведая о своей участи, Фиона упивалась поцелуями возлюбленного. Они пробежали по каменным коридорам дворца, стремясь поскорее добраться до крохотного убежища, которое хотя бы на время могли считать своим. Любовники никого не встретили. А Нелли, осведомившись, не нужна ли хозяйке, поспешила уйти к себе. Они почти не обратили на нее внимания, но у Энгуса еще хватило сил задвинуть засов одной рукой, пока другая возилась со шнуровкой платья Фионы. Тихо смеясь, она помогла ему, и вскоре по полу уже были разбросаны предметы ее туалета, а Фиона, оставшись обнаженной, встала перед ним, гордо вскинув голову.

— Распутница, — простонал он, лаская ее, но ловкие пальчики порхали, как мотыльки, развязывая, распахивая, стягивая с плеч, пока на нем не осталось ни клочка одежды.

— Как ты красив, — выдохнула она. — Я поняла это в первый же раз, когда увидела тебя голым, и с тех пор мое мнение не изменилось.

Огромные теплые ладони, сомкнувшись вокруг ее талии, медленно подняли Фиону. Она прижалась к нему, и его губы обожгли чувствительную плоть, словно ставя на ней клеймо владения Прошла, казалось, целая вечность, прежде чем он опустил ее, и любовники, вздохнув, слились в хмельном поцелуе. Фиона обхватила руками шею Энгуса, привстала на носочки, и оба долго пили напиток любви, не размыкая губ, словно умирающие от жажды. Наконец они неохотно подняли головы.