Лекарь-возлюбленный 2. Цветок для короля - Маша Моран

Алхимией. Даже мазок кисти будет иметь силу. Только не поддавайся колдовству. Все! – Он осмотрел меня, как ребенка. – Иди! У тебя будет половина сяоши, пока я отвлеку Юна. Вход в колодец под валуном у пруда. Просто сдвинь его. Теперь это тебе по силам. Иди!

Он схватил меня за руку и вытащил из призрачных покоев, постоянно оглядываясь по сторонам, как заговорщик.

Валун у пруда… Ночные Цветы не переставали удивлять. То ли безумием, то ли гениальностью.

Мастер Ченг вывел меня наружу и толкнул в сторону пруда:

— Давай быстрее!

— Стойте! – Я схватил его за руку и развернул к себе. – Дневники.

Мастер шумно выдохнул и закатил глаза, но затем все же полез за полу халата, вытащил обе книжицы и сунул мне в руки:

— Держи! Держи… Все, что угодно, – лишь бы ты уже скорее ушел отсюда.

Спрятав дневники в дорожный мешок, я не удержался, чтобы не позлить его еще больше:

— Я скоро вернусь.

Он скривился, а я, не прощаясь, поспешил к пруду. Неужели, я смогу вернуться в крепость, успевшую стать мне почти родной? О Рэйдене я старался не думать. Лучше не питать ложных надежд…

На фоне темно-серого неба начали мигать белые точки. Снег… Первый снег… Я совсем утратил ощущение времени. Здесь, в крепости, оно будто остановилось. С первым снегом приходят самые жестокие призраки.

Добежав до пруда, я уже без труда перепрыгнул его, приземлившись на твердые каменные плиты. Рано или поздно я узнаю их секрет. Иначе быть не может.

Стараясь не смотреть на борозды линий и иероглифов, которые словно тихо шептали, зазывая меня в свой плен, я опустился на колени и принялся срезать мох с мерцающими на нем цветами-звездочками. Осторожно ссыпав цветы и мох в украденные у Баи склянки, я заткнул их крышками и, воровато оглядываясь, снял с крыши беседки фонарь. За украшением из деревянной резьбы и цветными стеклышками не было видно, что внутри, но я был уверен, что это не простая свеча.

Что бы это ни было, Ночные Цветы переживут утрату.

Я ухмыльнулся, представляя лица мастеров, когда они обнаружат пропажу. Боги, когда мелкие пакости приносили мне удовольствие? Похоже, я превращаюсь в одного из братьев.

Спрятав пузырьки с цветами в походный мешок, я перепрыгнул обратно на берег.

Снежинки превращались в крупные белые хлопья, которые прямо на лету сбивались в маленькие вихри. Не знаю почему, но чувствовал, что должно произойти что-то неожиданное. Не хорошее и не плохое. Но такое, от чего сердце щемит в груди грызущей тоской.

Притаившийся в зарослях роз валун, как и прежде был покрыт паутиной, в которой запутались опавшие листья, розовые лепестки и уже засохшие бабочки.

Я содрал липкую паутину. Камень был точь-в-точь как тот, на котором я сидела во время разговора с василиском. Возможно, там был скрыт еще один колодец.

Уперевшись ногой в камень, я напрягся и столкнул его в сторону. То, что раньше казалось нереальным, сейчас удалось почти без особых усилий. Я смог сдвинуть огромный неподъемный камень – тренировки мастера Юна и вправду оказались действенны.

Я заглянул в черную зияющую дыру. В темноту убегали ступени, из которых торчали проросшие корни. Подняв фонарь выше, я начал спускаться в узкий лаз. Словно добровольно ложился в могилу. Запах сырой земли и гниения, тесные влажные стенки и надвигающаяся темнота.

Чем ниже я спускался, тем холоднее становилось вокруг. По ногам пополз холодный воздух. Пространство вокруг меня начало расширяться.

Ступени наконец закончились, под ногами ощущалась мягкая влажная земля, которая при каждом шаге голодно чавкала.

Сначала не было видно почти ничего, но потом начало светлеть, и это был свет не от моего фонаря. Мрак рассеивался, открывая скрытые подземелья, и я понял, что нахожусь в точной, но еще более мрачной копии Мертвого Леса. По земле стелился сизый туман, из которого выныривали истлевшие костлявые руки, которые норовили уцепиться за мои одежды.

Черные засохшие деревья едва не падали и из последних сил цеплялись узловатыми корнями за землю. Их влажная кора напоминала кожу черных монахов.

Я достал карту. Если мастер Ченг не решил таким образом избавиться от меня навсегда, то мне нужно было идти на запад до Обращенной в Камень Красавицы, что бы это ни значило. Запад… Понять бы, где запад под землей.

Пытаясь мысленно совместить поверхность и подземелье, я пошел по указанному пути. Не знаю, сколько времени прошло. Иногда казалось, что я не двигаюсь с места, иногда – что брожу кругами. Я был уверен, что миновал эти странные деревья уже с дюжину раз, но они все возникали и возникали на пути.

По ощущениям находился я здесь уже несколько сяоши. Вполне возможно, что путь в крепость займет дни и даже недели. Знать бы только, что иду верно.

Я запнулся об извилистый корень и замер, понимая, что пейзаж сменился. Впереди, на деревянном кресле, к которому тянулись ветви старых деревьев, сидела марионетка мужчины. Он был полностью слеплен из голубой бумаги, и от этого походил на утопленника. Длинные черные нити – волосы – развевались на стылом ветру. В распахнутом халате было видно обнаженное бумажное тело, на котором кто-то вырезал десятки алхимических формул. Они светились ядовитым зеленым светом.

Марионетка резко повернула безликую голову в мою сторону.

Я стоял, не шевелясь, просто ожидая, что он сделает. Он же встал со своего трона и, шатаясь и спотыкаясь на каждом шагу, неловко двинулся ко мне.

Между нами оставалась лишь пара шагов, когда я услышал доносящийся из тумана голос:

— Ты пришел, чтобы освободить меня? – Он подходил все ближе и вдруг начал раздирать тонкими пальцами бумажную грудь. – Забери… забери ее!.. Не могу больше терпеть…

Он царапал свою грудь, но от этого формулы и неведомые заклинания горели лишь ярче.

В тот самый миг, когда ему оставалось сделать последний шаг, он вдруг бросился на меня. Бумажный палец, оказавшийся почему-то невероятно острым, прошелся по щеке. Я едва успел отстраниться, почти падая на спину, но тут же вставая снова. Вспоминая уроки мастера Юна, я уже выхватил меч, когда марионетка взмыла в воздух и начала атаковать. Он двигался с невероятной скоростью, нападая как лучший из Ночных Цветов.

Я едва продержался десяток фэней, когда он выбил из моих рук меч. Не знаю, как смог увернуться, когда его руки потянулись ко мне.

— Забери!..

— Что?! Что я должен забрать?

Он не ответил, подлетая ко мне, словно птица.