Призвание Рюрика. Посадник Вадим против Князя-Сокола - Василий Седугин

– Не против. Только сомневаюсь, что разведка хазар не проверит лесную чащу.

– А что теряем? – пожал плечами Карго. – Обнаружат – уйдем. Только и всего. Но попытаться можно.

– Пытайся. Еще какие предложения?

– Надо готовить позиции, – сказал Багута. – Слева встанут твои воины, князь, а новгородцев поставлю справа. В запасе расположится дружина. В случае успешного развития боя ее силами нанесем решающий удар.

Бойцы заняли указанные места, приступили к сооружению оборонительных укреплений. Многочисленные отряды отправились в лес, стали валить деревья, очищать сучья и заострять их концы. В это время другие воины рыли глубокие ямы, и в них устанавливались деревья сучьями вверх. Таким образом между лесом и крыльями войска образовывалась стена из трех рядов оголенных стволов, в случае попытки обойти с боков хазары натыкались на острия сучьев и не могли их преодолеть. В продолжение рядов оголенных деревьев воины копали косыми рядами глубокие ямы, постепенно сужавшиеся книзу. В эти ямы опускались гладкие стволы толщиной с человеческое бедро, заостренное сверху. Чтобы придать им полную устойчивость, каждый из них у основания закапывали в землю и утаптывали, а верхнюю часть ямы прикрывали прутьями и хворостом, чтобы скрыть ловушку. Такого рода ям было проведено по пять рядов в шаге друг от друга.

Хазары появились в конце второго дня. Все побросали свои занятия, с жадным любопытством наблюдали, как из-за леса вываливались все новые и новые волны вооруженных людей, не спеша растекались по лугу, постепенно заполняя его противоположную сторону. Колыхались стяги – лошадиные хвосты, красные, синие и зеленые куски материи прямоугольной и треугольной формы с рисунками на них; отряды выдвигались, останавливались, по-хозяйски осваивались на своих местах.

Вадим оглянулся на Багуту. Тот сидел на коне во всем вооружении. Круглое лицо его побледнело и вытянулось, глаза прищурились, он напряженно вглядывался во вражеское войско.

– Что скажешь о противнике? – спросил его Вадим.

Никогда не участвовавший в сражениях, Вадим чувствовал себя неуверенно, не знал, что делать, и во всем полагался на военных руководителей, старался никому не мешать, а по возможности помогал своим влиянием и властью.

– Издали трудно разглядеть. Но навскидку можно сказать, что вооружены они кажется лучше нашего. Оно и понятно: велика держава Хазарская, много данников у нее, есть средства, чтобы хорошо обеспечить свое войско.

– А велико ли по численности? Больше наших сил?

– А сам разве не видишь? – с напряженной улыбкой спросил Багута.

– Мне кажется, что вдвое больше нашего, – неопределенно ответил Вадим.

– Да нет, преувеличиваешь. На мой взгляд, даже поменее или столько же. Но вот вооружение, организация…

– Разве не надо готовиться к бою? Почему не строишь войска?

– Сегодня боя не будет. Солнце клонится к закату. Никто вечером сражений не начинает. Дождемся утра, тогда и будет потеха!

Оба войска зажгли сотни костров, по лугу поплыл сизый дым, запахло жареным мясом.

Подъехал Карго, спрыгнул с коня, присел к костру, вокруг которого сидели Вадим и Багута, палочкой стал поправлять горящие ветки.

– Колдуний с собой взял? – спросил его Багута.

– Прибыли в обозе.

– И что говорят?

– Да что они скажут? Как всегда, загадками изъясняются.

– А все-таки?

– Вещают, что если завтра утром солнце будет играть в небе, то победа склонится в нашу сторону.

– Будем следить за солнцем.

– Да, только и забот будет с утренней зари, что следить за тем, каким появится в небе солнышко и будет ли оно играть! – в сердцах проговорил Карго и порывисто встал. – Нападения хазар придется отбивать, а не на небушко смотреть!

Ночь прошла спокойно. Едва засветился край неба, как оживились оба войска. Поскакали в разных направлениях всадники – это вестовые разносили приказы военачальников. Воины спешно доедали вчерашнее мясо, строились в длинные ряды. Взметнулись стяги и знамена, заколыхались пики. Вадим промчался на коне перед строем новгородцев, вглядывался в лица бойцов. Были они сосредоточенными и суровыми, все понимали, что идут не улица на улицу, а в смертельный бой. Но и испуга не было, все были настроены решительно и твердо.

Подскакал к Багуте. Тот внимательно наблюдал за противником.

– Какое твое окончательное решение: наступаем или держим оборону? – спросил он его.

– Да вот ожидаю, кого они в первые ряды поставят, тогда решу.

Вадим тоже стал вглядываться в хазарское войско. Там царило беспрерывное движение, отряды перемещались с места на место, вдоль строя скакали всадники, запутывая и без того непонятную для Вадима картину расстановки хазарских отрядов. Он какое-то время пытался разобраться в ней, а потом понял, что это ему не под силу, и смотрел на противника только потому, что не в силах был оторваться от необычного зрелища.

– Так я и думал, – после некоторого молчания произнес Багута. – Бек решил выставить вперед лучников. Прикройся щитом, посадник, сейчас в нас полетят стрелы!

– А где твой щит?

– Не до того. Поскачу к всадникам, нельзя дать хазарам безнаказанно расстреливать наших бойцов!

И он умчался за ряды войск.

Между тем перед строем хазар выбежало несколько сот лучников, они приблизились к строю новгородцев и мери и, подняв над собой луки, стали пускать тучи стрел. Вадим поднял над собой щит, услышал, как затенькали, отскакивая, стрелы. Сзади послышались крики людей и ржание лошадей.

И тут из-за строя новгородцев выскочил отряд всадников, и, набирая бег, устремился на лучников. Впереди, поблескивая на солнце высоко поднятым мечом, мчался Багута. Вадим подивился храбрости воеводы, ему казалось, что достаточно противнику кинуть навстречу массу конницы, как он попадет в ловушку.

Лучники, увидев несущихся на них всадников, бросились врассыпную. Новгородцы их догоняли, рубили сплеча, кололи пиками. Однако Багута не стал увлекаться погоней, а завернул коня перед самым носом противника и увел своих бойцов за линию построения, потеряв трех человек.

Луг перед войсками очистился. Тогда взревели трубы, ударили барабаны, и вперед двинулись пешие хазары. Шли медленно, не спеша, не замедляя и не ускоряя шага, шли уверенные в своей непобедимой силе. Вадим почувствовал, как у него по спине побежали мурашки. «Это что же, трус я, что ли?» – спросил он себя и ответил: «Да вроде нет, на стенку в одиночку шел! Так в чем же дело?» И тотчас пришла отгадка: «На то и рассчитано это спокойное движение хазар, чтобы невозмутимостью и непоколебимостью вселить сомнение, а может, и страх в наших войсках!»

Он слез с коня, отдал его своему вестовому, и, вынув меч, встал в первых рядах воинов.