Физрук: назад в СССР (СИ) - Гуров Валерий Александрович

Мне и самому было интересно, что они запомнили с предыдущих занятий. Ведь всерьез я их еще не готовил. Ну и разумеется то, что произошло дальше, скорее напоминало клоунаду, нежели настоящее самбо. Напоминая избранной четверке основные стойки и отдавая команды, я краем глаза посматривал на гостя. И читал на его лице скуку. Неужто он думал, что за два занятия я мог бы их научить чему-то путному? Для того, чтобы перейти к броскам по серьезному, эту ораву надо месяца три тренировать — стоять, двигаться и даже дышать. Наконец, я прекратил это представление и дал команду разойтись и оправиться.

— Ты который раз с ними занимаешься? — осведомился Сидоров-старший, когда я подошел к нему.

— Третий, — честно ответил я.

— Оно и видно…

— Так я и в школе только первую неделю, после института.

— Понятно…

— Самбо в учебном расписании вообще нет, — начал оправдываться я перед дяденькой милиционером. — Там только общая физическая подготовка и нормы ГТО…

Про школьную классическую борьбу, про которую вычитал ночью в журнале и которою, теоретически, можно было заменить на самбо, я умолчал.

— Так ведь можно отдельную секцию организовать, — неожиданно предложил старшина. — Если нужно, я поддержу!.. Да и со старшим лейтенантом Красавиной можно обсудить…

— А кто это, старший лейтенант Красавина? — решил уточнить я.

— Лилия Игнатьевна, она у нас руководит инспекцией по делам несовершеннолетних, — объяснил он. — У нее как раз это самая головная боль… Разболтанные, расхлябанные, ничего не желающие делать подростки… А самбо оно, сам знаешь, как ни какой другой вид спорта требует дисциплины… Если это самбо, конечно, а не этот твой цирк…

Последние слова задели меня за живое.

— Цирк, говоришь… — пробормотал я. — А сам-то ты, что умеешь?.. Покажи, если и впрямь — не при исполнении…

— Могу, — откликнулся он. — Только — на тебе!

— Ну это само собой…

И старшина принялся стягивать сапоги. Потом расстегнул китель, вскоре оставшись лишь в галифе и майке. Пацаны заметили этот стриптиз и перестали галдеть. Мы со старшиной вышли на середину. Поклонились друг другу, словно заправские борцы на татами, только кимоно на нас не хватало. Сидоров-старший попытался сделать захват, но я уклонился и провел захват сам. Весь мой экспериментальный восьмой «Г» радостно выдохнул: «Ух ты!», когда я смачно припечатал милиционера к мату.

Глава 16

Надо отдать старшине должное, он и глазом не моргнул. Поднялся, поклонился мне по борцовском ритуалу и пожал руку.

— Спасибо! — сказал он. — Жалко, идти пора, а так бы с удовольствием с тобой провел еще схватку.

— Взаимно, — откликнулся я.

— Насчет секции ты подумай! — напомнил он. — Если надо, напишем твоему начальству бумагу, дескать, инспекция по делам несовершеннолетних поддерживает…

— Хорошо…

— Адрес ты наш знаешь, заходи…

Нет, уж лучше вы к нам, хотелось мне сказать, но я лишь покивал. Сидоров натянул сапоги, китель, взял фуражку и свалил. Я оглядел свои арахаровцев. Они загалдели наперебой:

— Классно вы его подсекли, Сан Сергеич…

— Да он как птичка, фырр и уже валяется…

— Мента уложил в два счета!

Только рыжий молчал. Он стоял в стороне и посматривал на меня исподлобья. Наверное, думал, что папаша уложит меня на лопатки, а вышло наоборот. Прозвенел звонок. Я отпустил учеников и пошел в учительскую, чтобы отнести журнал. Секретарша директора попросила меня зайти к нему. Когда я вошел в кабинет, Пал Палыч, радостно улыбаясь, поспешил мне навстречу. Мы обменялись рукопожатиями, как старые друзья. Разуваев и впрямь смотрел на меня не как начальник на подчиненного, а как один чувак с тусовки на другого.

— Тоня говорит, у тебя прошлогодний альбом «Пинк Флойда» есть? «Стена», — сходу спросил он.

— Да… Я могу зайти в воскресенье, переписать.

— Отлично! Заходи!

— Так вы для этого меня звали, Пал Палыч?

— Нет… — вздохнул директор. — Эвелина Ардалионовна сказала, что к тебе на урок милиционер сегодня приходил… Что-то случилось?..

— А она в эНКаВэДэ, часом не служила? — разозлился я.

— Почему ты так решил?

— Стучит хорошо…

— А-а, поэтому… Нет, не служила, если верить личному делу… И все-таки, зачем он приходил?

— Это Сидоров, отец моего ученика… — начал я. — Услыхал, что я показываю ученикам приемы самбо, вот и заинтересовался. Он инструктор по рукопашке у себя в отделении.

— Понимаю, — кивнул Пал Палыч. — Завоевываешь авторитет…

— Приходится, — не удержался я от шпильки. — Сами же мне подсунули этот «экспериментальный» класс…

— Да я не в претензии, — откликнулся Разуваев. — Просто хочу рекомендовать придерживаться программы преподавания физкультуры… Попроси у нашего методиста, Ирочки, она выдаст тебе все необходимые материалы.

— А где мне ее найти?

— В библиотеке, она у нас по совместительству еще и библиотекарь.

— Хорошо, попрошу.

— А что касается занятий самбо, — продолжал директор, — я ведь не против, но — вне учебного времени.

— Я согласен заниматься с ребятами дополнительно, — решил я воспользоваться моментом. — Да и старшина Сидоров говорит, что детская комната милиции будет только «за», но… не бесплатно же!

— Согласен, — кивнул Разуваев. — Что-нибудь придумаем. Особенно — если милиция поддержит.

— Договорились, — сказал я. — Если у вас все, Пал Палыч, иду искать Ирочку.

И я отправился в библиотеку. А по пути решил заглянуть в пионерскую, она же — ленинская комната, повидать Симу. Не видел ее с тех пор, как она с Тигрой занималась у меня женской самообороной. Кстати, неплохо бы эту тему продолжить, но не на школьном, а на городском уровне. Эта идея меня посетила только что, и я решил ее на досуге обдумать. В коридоре второго этажа второго же корпуса было тихо. Не удивительно — шли занятия — и я беспрепятственно добрался до двери ленинской комнаты. Вошел без стука. И сразу же увидел русую голову с косичками, склонившуюся над столом. Услышав стук двери, обладательница косичек, оторвалась от своего занятия и уставилась на меня круглыми синими глазками. У меня сердце екнуло. Синеглазой было лет двенадцать не более.

— Пардон, — пробормотал я. — А где же… э-э… Серафима Терентьевна?

— Она на областном слете пионервожатых, — серьезно объяснила мне девчушка. — По обмену опытом…

— Все понял, — откликнулся я и задом выбрался за дверь.

Направился в библиотеку, но как назло, когда я подошел к кабинету химии, задребезжал звонок. Из двери, распахнувшейся с грохотом выстрелившей пушки, вырвалась толпа учащихся. Пришлось прижаться к стенке, чтобы не сшибли. И в таком вот интересном положении меня и застала химичка.

— Александр Сергеевич! — воскликнула она, нацелившись в меня, отвердевшими под блузкой — на этот раз, голубой — сосками. — Что же вы меня избегаете?..

— Почему же, Екатерина Семеновна… — пробубнил я.

— Так зайдите же…

Я вздохнул, но подчинился. Не пристало мне бегать от баб. На этот раз Екатерина Семеновна — уж не сестра ли она директорской супруги? — не стала делать вид, что не может открыть банку. Заперла дверь кабинета изнутри и потащила меня в закуток с химпрепаратами.

В этот раз ломаться я не стал. Даже инициативу проявил. Хватит уже бегать. Все-таки, кроме пива и сна есть у мужиков и другие потребности. Ну, и не только у мужиков…

Вышел я из кабинета химии нескоро. Какая на фиг теперь библиотека! Пора домой. Да и перекусить куда-нибудь зайти не мешало бы. Подкрепить силы. Я покинул пределы двадцать второй школы, которая оказалась на редкость веселым заведением. Обхохочешься! И сразу же возле меня притормозила знакомая «копейка».

— Привет, дружище! — воскликнул Кеша, отворяя дверцу. — Садись, подброшу.

Я залез в салон.

— Привет!

— Ты к себе?

— Да, только хотел заскочить куда-нибудь поесть.

— Ну так отличная идея! — обрадовался Стропилин. — Давай заскочим к Лизоньке! Я угощаю…