Сердце горца - Карен Монинг

– Можешь попробовать меня поцеловать. Ведь лучше мой язык, чем лягушка, правда? – Темные глаза блеснули золотом, и он потянулся к ней.

– Равноценно, – соврала она, отходя назад и по-прежнему держа руки за спиной. Она указала взглядом на головастика, который переворачивался в траве.

– Что?

– Отнеси его обратно.

– Это шутка? – недоверчиво спросил он.

– У нас еще есть время?

Он признался:

– Есть, но...

– Тогда не шутка.

– Это озеро было три прыжка назад, – раздраженно ответил он.

–Если ты не отнесешь его обратно, он погибнет, и, хотя ты наверняка считаешь, что это всего лишь жалкое создание с невероятно короткой жизнью, которое вряд ли имеет хоть какоето значение с точки зрения Существ, готова поспорить, что с точки зрения головастиков он вот-вот станет лягушкой. Так что верни его домой. Жизнь есть жизнь. Вне зависимости от того, какой жалкой и незначительной считает ее всемогущее Существо.

Одна бровь Адама поползла вверх, и он кивнул.

– Хорошо, Габриель. – Зажав головастика в своей большой ладони так деликатно, что это вызвало у нее смущение, он исчез.

Пока его не было, Габби стряхнула с сумочки скользкие водоросли (она удивилась, когда обнаружила, что та все еще висит на плече), расстегнула ее и внимательно осмотрела содержимое. Она впервые обрадовалась тому, что могла позволить себе только недорогие сумочки: кожзаменитель оказался водонепроницаемым. Вытащив косметичку, Габби стерла остатки макияжа и сняла водоросли с волос, признав, что все могло бы быть гораздо хуже.

Она не только до сих пор поддерживала контакт с Адамом Блэком, но и другие Существа теперь знали, что она может их видеть, и какое-то рогатое Существо – по словам Адама, одно из тех, кто не заслуживает доверия – уже нашло ее, а вдобавок ко всему кто-то еще послал Охотников.

Габби вздрогнула, вспомнив все это. Вот она стоит, уставившись на Адама и пытаясь выяснить, почему он говорит с таким напряжением и с такой торопливостью, – и в следующий миг ужасные создания из ее кошмарных снов материализовались в воздухе сзади него.

И у них было оружие, которое показалось ей довольно странным, но еще более странным было то, что стреляли они не в нее, а в него. Что, черт возьми, все это значило?

Удалив последние пятна туши, Габби замерла. Адам их не видел. Все, что он мог видеть, – это ее лицо, и она знала, какой напуганный у нее был вид. Она не могла произнести ни слова. Кровь застыла у нее в жилах, и она остолбенела, не в силах сдвинуться с места. Если бы не Адам, она бы так и стояла там беспомощно, беззвучно протестуя, пока Охотники не сделали бы то, что обычно делают с Видящими Сидхов. Она отчаянно пыталась сказать «Охотники» и «оружие», но так и не произнесла ничего членораздельного.

И что же сделал Адам? То, что она меньше всего от него ожидала. Он не колеблясь бросился к ней, чтобы защитить. Он укрыл ее своим мощным телом. Зная, что за его спиной таится неизвестная угроза, он не переместился в более безопасное место. Он использовал свое смертное, не такое уж и непобедимое тело, чтобы обезопасить ее. Он мог просто перенестись куда-нибудь и бросить ее, чего она и ожидала от хладнокровного Существа.

«Он сделал это только потому, что ты ему еще нужна. Oн вынужден тебя защищать. Ты – его глаза, видящие врагов, которых не видит он».

– Головастик возвращен в свой водный дом, ka-lyrra. – Адам материализовался перед ней, стряхивая с себя воду, как большое мокрое чудовище, и капли разлетелись вокруг. Он поднял голову, перенимая ее серьезное выражение лица. – Все будет хорошо, Габриель. Я не дам тебя в обиду. Ни сегодня, ни завтра – никогда.

– Потому что теперь я нужна тебе больше, чем когда-либо, – печально сказала Габби. – Ты вынужден оставить меня в живых.

Он поднял голову еще выше и долго оценивающе смотрел на нее.

– Если помнишь, я хотел, чтобы ты ушла, когда ты сообщила мне об одиноком Туата-Де. Если быть точным, я сказал «Сейчас же уходи и не оглядывайся. Уходи как можно скорее». Ты предпочла не послушать меня. А я всегда могу найти другую Видящую Сидхов, Габриель. Я прочел твои книги. В одной из них перечислены имена родов в Ирландии, которые обладают способностью видеть Туата-Де. Все династии до одной.

– Правда? – Габби была в ужасе. Где? Как она могла это упустить? Почему их вообще записали? Ну почему, почему эти страницы не сожгли еще давным-давно?

Адам кивнул:

– В первом томе. Целые страницы имен, написанные древним языком. Как видишь, ты мне не нужна. Я понимаю людей гораздо лучше, чем мои враги. Я мог бы с легкостью скрываться достаточно долго, чтобы выследить еще одну Видящую.

– Так почему же ты этого не делаешь? – слабым голосом спросила Габби. Она не выживет, если он решит так поступить.

– Я поставил твою жизнь под угрозу. И я буду ее охранять.

Габби моргнула, глядя на него. Его голос звучал спокойно, акцент был более четким, чем обычно, и, будь Адам обычным человеком, она бы решила, что он злится на себя за то, что подверг ее опасности.

«Честно говоря, – отозвался ее четырнадцатилетний внутренний голос, – даже для Существа его слова звучат так, словно он злится на себя за то, что подверг тебя опасности. Позволь ему немного больше, а?»

Габби стояла раскрыв рот, и у нее на языке вертелась тысяча вопросов, но Адам покачал головой.

– Не сейчас. Нам нужно продолжить путь. Скоро мы сможем поговорить. Но не здесь. Идем.

Габби стояла, прижимая к себе переброшенную через плечо сумочку. Когда она шагнула вперед, то вдруг заметила, что вода, стекавшая с его футболки, была красноватой.

– Ты что, ранен?! – воскликнула она, потянувшись к его руке.

Он пожал плечами и отступил назад: – Ничего страшного, это просто...

– Дай я...

– Оставь. Я в порядке. Я промыл ее в озере. Она не глубокая. Идем, ирландка. Давай руку.

Пока она стояла, взволнованно глядя на него, он сказал:

– Я не собираюсь умирать до того, как снова обрету бессмертие. Можешь не сомневаться, если я говорю, что это не важно, то это так и есть. – Адам помолчал и тепло добавил: – И не нужно бояться, Габриель. Я их уничтожил.

– Охотников? – беспомощно пролепетала она. – Не уничтожил.

– Страницы с именами Видящих. Не стоило так упрощать задачу для представителей моей расы. Они могут быть беспощадны и опасны.

– В отличие от тебя, чудесного парня Адама Блэка. – Едкое замечание сорвалось у Габби с языка прежде, чем она успела его остановить.

Он посмотрел на нее с упреком.

– Постарайся посмотреть на все взглядом, свободным от стереотипов, ладно, ирландка? Постарайся увидеть меня.

Что ж, от этих слов в голове у нее все перепуталось. Они заставили ее почувствовать себя предвзятой и ограниченной. Но она не предвзятая, она просто делает выводы из фактов, а факты говорят, что...