Хроноагенты за работой - Владимир Добряков

На мониторе, тем временем, появилось изображение боевой рубки «Протуберанца-VII» — флагманского линкора Федерального флота. Адмирал Вацлав Гомес имел вид ещё более мрачный, чем у Магистра в момент нашей встречи. На большом мониторе была выведена карта той части Эмпты-М, где разворачивались наши действия, и где героически погиб батальон полковника Деми. Я обратил внимание, что укрепления ежей нанесены с большой точностью. На соседнем мониторе менялись диаграммы и цифровые характеристики исходных данных для стрельбы, выданных центральным компьютером флагмана. Адмирал, совместил программы, и сразу стало видно, что точки прицеливания идеально совпадали с укреплениями ежей. Вацлав Гомес бессильно уронил голову на ладони.

У меня сложилось впечатление, что если бы не огромная ответственность, возложенная на него, как на командующего флотом Федерации, Вацлав Гомес сейчас застрелился бы. После тягостной паузы он повернулся к монитору связи:

— Кукс! Выяснили, кто дал команду на уничтожение одиночного корабля ежей?

На мониторе появилось лицо офицера.

— Адмирал! Никто этой команды не давал. Сработала автоматика противометеорной защиты…

— Автоматика!? И вместо того, чтобы включить защитное поле, она пальнула по неопознанному объекту из дезинтегратора! Ведь она должна была идентифицировать приближающийся объект и выдать его изображение на монитор.

— Всё это — так, адмирал. Но в данном случае она сработала произвольно. Это какой-то нелепый случай. Мы как раз пытаемся с этим разобраться…

— Вы уж попытайтесь и разберитесь! Лома побери! Не слишком ли много, Кукс, сегодня у нас таких кислых случайностей. Сначала у всех орудий сбиваются прицелы. И заметь, Кукс, у всех сразу и у всех на одну и ту же величину. И нет, чтобы в другую сторону! Потом эта грёбанная автоматика… Словом, Кукс, пока мы с этим не разберёмся, нам ничего нельзя предпринимать. Ты понимаешь это, лома побери! Ведь мы так запросто друг друга перебьём. Может, это опять ежи что-то оригинальное придумали?

— Долго им придётся разбираться, — сказал Магистр, отключая монитор наблюдения, — Ну, а мы попробуем выяснить это прямо сейчас. Непонятно только, зачем им это понадобилось?

— Ты думаешь, это — они? — спросил я, догадавшись, что имеет в виду Магистр.

— А кто же ещё? Слышал, что сказал Вацлав Гомес: прицелы одновременно всех орудий сбились на одну величину и в одну сторону. Кто, кроме них, мог это сделать? — проворчал Магистр, набирая код, — Ох, не хочется мне общаться с этой личностью, в Схлопку его! Но деваться некуда.

На мониторе связи долго плясали разноцветные кривые, сменяющиеся звёздными россыпями и замысловатыми фигурами. Я уже подумал, что сеанс связи не состоится, когда на экране возникло несколько искаженное лицо известного нам деятеля ЧВП. Вопреки ожиданию, он не выказал ни малейшего удивления.

— Приветствую вас! Позвольте посочувствовать вам по поводу сорвавшейся операции.

Магистр даже поперхнулся от негодования, а я только покачал головой. Чего я только не насмотрелся за долгие годы работы хроноагентом, но вот такую наглость видел впервые. Магистр же не стал соревноваться со Старым Волком в ядовитости, а просто сказал ему скучным голосом (но я-то знал, что Фил говорит так, когда готов взорваться).

— Большое спасибо, именно сочувствие нам сейчас больше всего необходимо. Скажи только, ради какого геморроя вам это было нужно? Чего ради вы встали на сторону этих ежей?

Брови Старого Волка удивлённо полезли вверх. Он забавно склонил голову к правому плечу и недоумённо уставился на нас. Потом он пожал плечами и, вздохнув, проговорил:

— Я понял. Вы считаете, что это мы сбили прицелы и подставили под залп дезинтеграторов и лазеров батальон Деми и его корабль. Смею вас заверить, вы глубоко ошибаетесь. У нас нет и не было ни малейшего основания испытывать к этим ёжикам какие-либо симпатии. Больше того, мы тоже готовили свою операцию для оказания помощи Федеральному флоту. Но вы вступили в дело раньше, и мы решили не вмешиваться, чтобы избежать ненужных накладок. А уж то, что произошло, ни нашими, ни, тем более вашими, планами, я полагаю, не предусматривалось.

— И ты хочешь, чтобы я тебе поверил? — всё таким же скучающим голосом спросил Магистр.

— Знаешь, в мои планы не входит убеждать тебя, но… Кора! — позвал Старый Волк, — Будь добра, расскажи нашему коллеге, чем мы с тобой сейчас занимаемся.

На мониторе появилась красавица Кора Ляпатч, выходец из биологической Фазы, хроноагент прямого перемещения. Она плавно опустила длинные ресницы в знак приветствия и медленно, до невозможности красивым движением изумительной ручки откинула с высокого лба прядь каштановых волос. Сексуальна, как сама Эротика, Время побери! Про одних женщин говорят: «Увидеть такую и умереть не жалко!» А про такую хочется сказать иначе: «Переспать с такой и просыпаться не захочешь!» Я видел Клеопатру, за ночь любви с которой платили жизнью. И это — не красивая легенда, я видел это своими глазами. Так той Клеопатре до Коры Ляпатч весьма и весьма далеко. У Коры нет вызывающе-маняще-выпирающих форм, как у стандартной секс бомбы. В ней нет ничего такого, откровенно зазывного. Но… Всё в ней, в совокупности, отточенные по красоте, нарочито замедленные движения, выражение глаз, взгляд из-под длинных ресниц, осанка, посадка головы, любая мелочь говорят, что если с ней ляжешь, то вставать не захочешь.

Я вижу эту Кору всего второй или третий раз, но этого вполне достаточно, чтобы она стала являться ко мне во снах. И что в ней ещё примечательно, это — единственная во всех многообразных Мирах женщина, существующая в двух экземплярах. Как это получилось, понять не может никто, а меньше всего она сама. Но факт остаётся фактом. Один экземпляр Коры, который мы с Магистром сейчас наблюдаем, находится в штаб-квартире ЧВП и работает со Старым Волком или Шат Орканом, как она его называет. А второй экземпляр в данный момент вместе с Андреем Злобиным, который внедрён в некоего Риша Кандари, находится в Схлопке, то есть, в петле Времени, ограниченной примерно годом. Вот уж действительно, красивой женщины должно быть много! А Кора, тем временем, певучим голосом доложила:

— В данный момент мы готовим внедрение в адмирала Гомеса и в членов его штаба. Цель операции: побудить флот Федерации к активным действиям. В создавшейся обстановке командование не сможет найти хотя бы мало-мальски удовлетворительное объяснение тому, что произошло. А это повлечет за собой неуверенность в действиях и потерю инициативы.

— То, что вы намерены делать, мне понятно, — сказал Магистр, — Мне непонятно другое. Почему так своеобразно взбунтовалась система управления огнём? Почему вышла из-под контроля и проявила такую опасную инициативу система противометеорной защиты? И почему всё это сработало именно сейчас и именно так, что практически свело к нулю преимущество, которого добилось Человечество в результате первого удара? Как бы вы меня не уверяли, но всё равно, это сильно смахивает на целенаправленное вмешательство.

— А я и не собираюсь тебя уверять, — неожиданно согласился Старый Волк, — Вмешательство здесь действительно имело место. Но, повторяю ещё раз, это было не наше вмешательство.

— А чьё же это было вмешательство? — ехидно спросил Магистр, — Господа Бога? Таинственных, пока ещё не познанных, сил Природы?

Старый Волк ответил не сразу. Какое-то время он задумчиво смотрел на нас, как бы прикидывая, а что же ему ответить на эти вопросы. Наконец, он очень тихо, словно опасаясь, что его подслушают, медленно, но отчетливо произнёс:

— Ты, Филипп, даже не представляешь, насколько ты сейчас близок к истине.

Магистр вздохнул и махнул рукой:

— Вновь этот таинственный противник. Ты ведь это имеешь в виду? Очень удобно, когда надо списать на что-то свои неприглядные действия, иметь под рукой такую отдушину. Ты не находишь, Матвей? Слушай, — он снова обратился к Старому Волку, — А ты сам-то хоть знаешь, кто это вмешался и напакостил? Можешь назвать этого хулигана?

— Знаю, — всё так же тихо и медленно ответил Старый Волк, — Знаю, но назвать не могу. Пока не могу.

— Это почему же?

— Потому, что ты мне просто не поверишь. А убедительных доказательств у меня пока нет. Я сейчас как раз всё своё время трачу на поиски этих доказательств и обязательно найду их. Но боюсь, что это произойдёт слишком поздно. К нашей общей беде.

— Опять всё те же намёки и ничего конкретного, — вздохнул Магистр.

Они со Старым Волком ещё какое-то время молча смотрели друг на друга. Было видно, что и тот, и другой хотели что-то ещё сказать друг другу или спросить. Но что-то мешало им это сделать. Что хотел спросить Магистр, я знал прекрасно. А вот что вертелось на языке у Старого Волка, можно было только догадываться. Но какие догадки могли предсказать поведение этого Волчары?