Несущественная деталь - Иэн Бэнкс

Правда, войны такого рода считались наилучшим способом уладить возникшие разногласия. Подавляющее большинство противоборствующих по обе стороны соглашались на то, что вести сражения они будут в пределах контролируемой виртуальности под наблюдением бесстрастных арбитров и победитель признает результат; если победят сторонники Адов, то никаких дальнейших санкций и лицемерных упреков со стороны противников Ада не последует, если же победу будут праздновать противники Адов, то Ады их противников подлежат закрытию.

Обе стороны полагали, что одержат победу; противники Адов — потому, что были более продвинутыми (преимущество, которое частично проявится в имитации войны), а сторонники — потому, что были убеждены: они не такие изнеженные, как противник, война у них в крови. Кроме того, у сторонников Адов имелось несколько тайных союзников в виде цивилизаций, прежде содержавших Ады (о чем никому не было известно). Их, однако, удалось убедить присоединиться к сообществу, и они почти что (как было решено после продолжительных юридических процедур) годились для этого благодаря крючкотворству составителей соответствующего соглашения.

Естественно, обе стороны были убеждены, что правда на их стороне, хотя никто не был настолько наивным, чтобы думать, будто это может оказать какое-то воздействие на результат.

Начиналась война. Она бушевала на безмерных виртуальных просторах в пределах отведенных для этого субстратов, за которыми велось тщательное и многоуровневое полицейское наблюдение, осуществляемое народом Ишлорсинами — вид, славившийся своей неподкупностью, спартанским образом жизни, почти полным отсутствием чувства юмора и справедливостью, которая большинством других нормальных цивилизаций считалась абсолютной патологией.

Но теперь война приближалась к концу, и Ватюэйлю казалось, что его сторона проигрывает.

Это был микроядерный снаряд, но низкой мощности. Заменяемые сенсорные устройства на его бронированных Башнях главных стволов — его верхний сенсорный купол был убран вниз под бронированную крышку — наблюдали за происходящим. За мгновение до взрыва основной боеголовки из нее вышли три вспомогательных снаряда и направились к полу — в то место, где он сидел, скорчившись, прежде. Трудно было сказать наверняка, но он подумал, что она — та штука, внутри которой он находился, — выдержала бы взрыв, оставайся он все еще там.

Пол под ним вздрогнул.

Взрыв сильно повредил то место, где он находился прежде; в перегородке за ним образовалась дыра, в потолке наверху появились пробоины, он выгнулся, а потом обвалился, раскалившись, засиял белым и желтым, когда элементы опоры расплавились и рухнули под воздействием силы тяжести, обеспечиваемой вращением Заброшенной космической фабрики. Неидентифицированный объект высокой плотности, за которым он прятался прежде, частично испарился/уничтожился, а остатки его полетели по полу ангара и остановились, лишь ударившись о вздыбившуюся секцию уже поврежденного пола.

— Все еще там! — (Другой голос № 4.)

— Прикончи его, Гультон.

Яркая желто-белая линия устремилась вниз оттуда, где прежде был потолок, врезалась в палубу ангара в том месте, где раньше находился Ватюэйль, и там возник белый шар плазмы — вылетел наружу в кипящем облаке за фронтом волны из сгущающихся частиц расплавленного металла. Метровые, отливающие желтым фрагменты пола полетели во все стороны с разными скоростями, в основном высокими. Он увидел, что один фрагмент, вертясь в пустоте, летит в его сторону, ударяясь то об пол, то об потолок. У него не оставалось времени отпрыгнуть в сторону. Может быть, если бы он не сидел, пригнувшись, то ему удалось бы избежать удара.

Кусок металла сильно ударил по бронированному корпусу того, в чем он находился. И удар был неудачный. Не плоской стороной или даже хотя бы кромкой, а заостренным неровным концом. Он ударил по его верхней части сбоку, отчего его крутануло, а обломок попал в плечевую секцию его левого кокона главного ствола.

Все сотряслось. Поле его видения заполнилось скрин-спредами контроля повреждений. Последовал еще один удар сверху. Относительно медленный, предположительно, высокоинерционный, сминающий.

— Сучий ты потрох! Вот тебе, сука, вот тебе, сука! — (Гений.)

— Господин командир, снаряд взорвался. — (Гультон.)

— Вот хрень, у меня, кажется, из жопы затычка вывалилась. — (Другой голос № 2.)

— Размазали его. Размазали эту сучью Бронированную боевую единицу. — (Другой голос № 3).

— Похоже, дело сделано. Сукой буду. Получил, сучий потрох, сволочь трехногая, танк космический долбаный. — (Гений.)

— Все вперед — офицер в конце. Ничего личного, господин командир. — (Другой голос № 2.)

— Спокойно. Не спешить. Эти штуки крепкие.

Он был ранен. Машина, в которой он находился, свалилась в режим ниже оптимального. Называлась она Бронированная боевая единица.

Защитная крышка приняла на себя серьезный кинетический удар и теперь не открывалась, что не позволяло ввести в действие верхний сенсорный купол. Его левая Башня главного ствола была оторвана все тем же обломком. Четыре кокона вспомогательного оружия вышли из строя, а верхний ворот вспомогательного оружия заело. Что-то повредило и его Главный силовой распределительный узел. Он не понимал, как это случилось, но случилось. Кроме того, он теперь не мог толком двигать ногами. В его Ноге № 1 осталось немного вторичной энергии. И все. Определить, сколько имелось энергии или подъемной силы, было затруднительно.

Какое-то тяжелое оборудование, упавшее сверху, причина полученного им удара высокой инерции, похоже, пригвоздило его к полу. Кроме того, конденсирующиеся металлы после плазменного события, казалось, приварили какие-то его части к другим его частям, а какие-то его части — к полу ангара.

Он ввернул еще один комплект заменяемых сенсоров на место в правом плече. Теперь ему придется довольствоваться только этим.

Ему придется оставаться на том месте, где он сейчас. Он все еще мог поворачиваться, но когда он делал это, возникало какое-то скрежещущее ощущение, и он не мог плавно поворачиваться, что исключало возможность сплошного огня.

Он мало что видел. Нижний сенсорный купол был перекрыт широким корпусом его обездвиженной ноги.

— Ладно. Боец Друзер. Я, пожалуй, удостою тебя этой чести.

— Господин командир. — (Гений = Друзер.)

В кривом входе появилась фигура, прыгавшая на всех четырех и старавшаяся прижиматься как можно ближе к полу, на его спине с помощью треноги было закреплено кинетическое ружье средней мощности, брюхо его раскачивалось из стороны в сторону.

Ватюэйль пропустил его мимо себя почти до самой дыры в полу ангара, а потом тихонько бросил ему вслед сверхчерную гранату-снежинку. Сверхчерное покрытие делало гранату невидимой, к тому же в ангаре было слишком темно, и боец не смог бы увидеть падающий к нему в вакууме снаряд.

Он запустил вторую гранату, прицеливаясь так, чтобы та упала на спину облаченной в бронекостюм фигуры, если бы она остановилась… О-па.

Первая граната ударилась об пол в двух метрах за бойцом, потом взорвалась со вспышкой и глухим ударом. Фигура остановилась и развернулась. Боец оказался под колпаком осколков размером от миллиметра до сантиметра.

Раздался вопль. (Друзер.)

Установленное на спине ружье выстрелило дважды в то место, где взорвалась первая граната. В этот момент упала вторая граната. Она должна была упасть прямо на спину фигуре, но приземлилась в полуметре слева и спереди, потому что его сенсоры теперь не позволяли произвести точное прицеливание и не учитывали, что бойца отбросило назад дождем осколков первой гранаты.

Вторая граната была настроена так, чтобы взорваться при контакте. Взрыв откинул назад голову бойца. Кроме того, он оторвал и аннигилировал щиток со шлема Друзера, что явно привело к разгерметизации. Фигура рухнула на пол, где замерла, не издав больше ни звука.

— Друзер?

— Черт. — (Другой голос № 2.)

— Друзер?

— Господин командир, я думаю, он попался на растяжку. Ловушка для простачков. А эта штука все равно уже мертва. Наверняка. — (Другой голос № 4.)

— Господин командир? Сюда скоро прибудут по-настоящему серьезные ребята. Мы должны войти туда хотя бы для того, чтобы спрятаться. — (Гультон.)

— Я это понимаю, Гультон. Ты хочешь быть следующим?

— Господин командир, мы с Ковиуком думали, что нам лучше вдвоем отправиться на место боестолкновения. — (Гультон.)

— Ну, это бога ради, Гультон.

Сквозь дыру в потолке спрыгнули две фигуры. Их темные бронекостюмы на мгновение мелькнули в оранжевом сиянии, все еще исходящем от расплавленных материалов того, что прежде было потолком и полом ангара.

Ватюэйль мог бы уничтожить их обоих, но он слышал, что они сказали, и решил: из их слов вытекает, что они считают его мертвым. Пусть тогда они пока так и думают, а вот когда войдут в Непосредственную тактическую среду, в которой он находится, то ему будет легче их уничтожить.