Братья - Юрий Градинаров

– Никак почтовик поехал на майны в такую темень. На собак надеется, что ли? Заплутать в непогодь – раз плюнуть. Нужда, что ли, заставила? Мужик-то серьезный, – ни к кому не обращаясь, рассуждал купец.

Аким подбросил в печку дров, прочистил колосники, прикрыл трубу. Показалось, что хозяин обратился к нему. Он отозвался:

– Собаки у него – лучшие в Дудинском. Его и шесть кулей рыбы волокут на угор без бича. Вожак Валет – чего стоит! В такую згу на него только и надейся. Он найдет дорогу домой. Охотники всего низовья хотели б иметь у себя Валета. Герасимов друзей не продает.

– Ну дай Господь, чтоб не заплутал в таком молоке. Ты, Акимушка, заправь лампы в зале и сенях. Фитили замени и керосину долей. Стекла вроде не закоптились.

– Знаю, хозяин! Я уже приготовил и фитили, и керосин. Кушанье закончим готовить – сразу и примусь за лампы.

Послышался плач ребенка. Екатерина спешно вытерла руки о передник и протиснулась между штор в спальню. Сашка кричал что было мочи. Веки покраснели от натуги, а посиневшие губы то растягивались, то сжимались. Екатерина сунула ему в рот соску, потом пощупала пеленку под ним. Пеленка была теплой и влажной.

– Ах, да мы описялись и уросим! Сейчас заменим мокрушки и снова будет тебе тепло.

Она заменила подгузник, снова спеленала ручки и ножки и поцеловала в темечко. Но сынок не унимался. Он выплюнул соску, напрягся, как бы желая освободиться от пут.

– Знаю, знаю, маленький, кушать захотел! Уж утро занялось, а мы голодные!

И она поднесла к губам сосок. Саша жадно, вместе с воздухом, втянул его в рот, поперхнулся, закашлялся, а потом успокоился, поняв вкус молока.

На крик заглянула повитуха:

– Вот и хорошо, что проснулся. Корми, но глазкам не давай уснуть, а я пойду купель готовить до прихода гостей.

Она ловко, волноподобно, взмахнула резным снаружи корытцем, сделанным Стенькой Буториным, и поставила на широкую дубовую лавку, обдала кипятком, протерла вехоткой[29] и слила мутную воду в поганое ведро. Запахло влажным деревом, будто в бане.

– Аким, добавь снежку в ведро и дай собакам попить! – окликнула строгающего рыбу сторожа. – Пусть душу согреют.

Потом разложила в только ей понятном порядке пеленки, распашную кофточку, марлю, одеяльце, поставила рядом с корытцем деревянный ковшик. Пошла к образам, перекрестилась и по-хозяйски, руки в боки, окинула взглядом место, где будет делать размывание рук:

– Вот теперь, кажется, все.

Осталось плеснуть в корытце чистой воды, постелить туда пеленку, и можно начинать обряд.

– Катенька! – вытянула она шею в сторону спальни. – Как Сашок? Покушал? Не уснул? Пусть на свой праздник смотрит глазенками. А где Киприян Михайлович?

Конец ознакомительного фрагмента.

Примечания

1

Майна – ледовая прорубь.

2

Катух – загон для ездовых собак.

3

Вахтер, смотритель – начальник по надзору за казенными хлебозапасными магазинами.

4

Рухлядь – пушнина.

5

Юрачка – ненка.

6

Маут – аркан для ловли оленей.

7

Аргиш – движение обоза оленьих нарт в тундре.

8

Сокуй – летняя и зимняя одежда инородцев, сшитая из оленьих шкур.

9

Бокари – обувь, сшитая из камуса (шкура, снятая с ног оленя).

10

Наволочный – низменный берег реки.

11

Станок – селение на Севере.

12

Гармахерский горн – металлургическая печь для очистки черновой меди.

13

Дивильце – зеркало.

14

Плашкоут – плоскодонное судно.

15

Мертвяк – вкопанная в землю деревянная стойка для чаливанья судна.

16

Иряки – легкие оленьи нарты.

17

Хорей – длинный деревянный шест для понукания упряжных оленей.

18

Балок – легкая избушка на полозьях.

19

Почтовая гоньба – перевозка почты между станками на оленьих упряжках.

20

Полати – лежаки.

21

Выпорток – олененок-выкидыш.

22

Юраки – древнее название ненцев.

23

Санка – оленья нарта.

24

Ягель – тундровый мох, пища северного оленя.

25

Полевка – тундровая мышь.

26

Пущальня – рыболовная снасть.

27

Сагудать – есть сырую рыбу.

28

Копылья – стойки, вдолбленные в полозья нарт.

29

Вехотка – мочалка для мытья посуды.