Согрей моё сердце - Ани Марика

на амбразуру не имею права. Она ведь ещё совсем ребёнок. Ей и так сейчас нелегко. На неё давят. От неё ждут безупречных решений и внимательно следят за каждым шагом, ожидая падения. Не хочу, чтобы она страдала и боролась с системой ради меня. Присмотри за ней в моё отсутствие.

– Куда уж я денусь, – фыркает Арт. – Вот только простит ли она тебя?

– Или простит, или пристрелит, – усмехаюсь невесело.

– Если тебе нужна помощь, только попроси, Сир.

– Нет. Это мой путь, – качаю головой. – Будь рядом с ней, Арткур. Стань её тенью. Береги Ведану, как я берёг твою сестру.

Протягиваю ладонь, сурово смотря в глаза. Он подходит ближе и пожимает руку. Хлопнув по предплечью, разворачиваюсь и быстро поднимаюсь во флайт.

***

Ведана

Уже очень поздно. Бал закончен, все гости разошлись отдыхать. И я тоже спряталась в собственных покоях. Не помню остаток вечера. Наверное, было весело. Но вот из-за дурацкой бессонницы уснуть не получается. Поэтому я и спустилась вниз. Хотелось немного поработать, занять мозг чем-то более продуктивным, чем мысли о варваре. За мной тенью идут два стражника. Моя новая охрана. Молчаливая. Безэмоциональная. И холодная.

– Да как вы могли так поступить! – слышу крики из собственного кабинета и останавливаюсь. Мамочка раньше с такой яростью никогда не кричала.

– Он не подходит нашей дочери! – ругается папа Дани. – Он наёмный убийца. Отверженный! Преступник! Все девочки увлекаются опасными мужчинами, но замуж нужно выходить за надёжного и подходящего по статусу. А что даст ей наёмник?

– Любовь. Он даст ей любовь. Наша дочь любит его, а Сириус любит её! Неужели вы настолько слепы, что не видите очевидного! – рявкает мама.

– Этот варвар поиграет с чувствами Веды, получит желаемое, а когда надоест, так же легко улетит! Вы обе словно наивные дети! Такие бродяги без роду и племени не имеют чести! – влезает папа Мей.

– Я тоже была без роду и племени из отсталой планеты! А ты пошёл наперекор своей матери ради того, чтобы быть со мной! – кричит женщина, и раздаётся звон стекла. О, вот в кого у меня привычка швыряться вещами.

– Ведана – королева. На трон мужа–убийцу и преступника никто не посадит! – а вот и папа Стейбек. Ну конечно, какая родительская ссора без этого манипулятора? Сейчас задвинет речь, мигом успокоив родительницу и убедив всех, что так нужно.

– Нет, Стей! – перебивает его мама. – Только не тебе говорить об убийцах!

Устав слушать их перепалку, с силой толкаю дверь. Она ударяется об косяк, и родные замолкают. С удивлением смотрят на меня, а я на стёкла под ногами. Похоже, всё, что не успела разбить я, доделала моя матушка.

– Собирайте вещи и улетайте с моей планеты, – цежу сквозь зубы, смотря на папу Мея. – Вам здесь больше не рады.

– Ведана, – мама подходит ближе, пытается схватить за руки. Отступаю. – Твои отцы не знали о ваших чувствах с Сириусом. Но они всё исправят. Найдут его и притащат за уши.

– Нет. Вы больше не лезете ни ко мне, ни к Сириусу. Узнаю – разорву все связи.

Развернувшись на пятках, иду наверх. К себе в комнату. Ненавижу! Ненавижу их всех. И Сириуса ненавижу. Трус! Самый крутой наёмник в Федерации испугался моих отцов! Слабак! Вот пусть и катится. Никто мне не нужен. Я справлюсь со всем сама. А встречу этого наёмника – пущу пулю в лоб.

Спрятавшись под толстым одеялом, я, наконец, засыпаю беспокойным сном. И Сириус снится мне в чистом поле с табуном пегасов и пчёл. Стоит, сунув руки в карманы брюк, и смотрит на меня. С насмешливой улыбкой и молниями в глазах.

Утром ко мне вновь влетает Алькор. Громко причитая, синекожее чудо уносится в гардеробную и требует умываться быстрее. На первый королевский завтрак опаздываем. Это очередное нервное мероприятие. Завтрак двенадцати глав планет и их приближённых.

– Не пойду, – бурчу, высовывая нос из-под одеяла. – Скажи всем, что я заболела. Температурю, почти при смерти.

– Где болит? – Кор возвращается в комнату с ворохом одежды и прижимает прохладную ладонь ко лбу. – Покажите язык! Я вызову врача.

– Прекрати, я здорова! – отбиваю конечность. – Но ты ведь можешь соврать этим… Всем!

– Не могу, Ваше Величество. Таков протокол. Вам нужно провести первый завтрак. А в обед будет прогулка по Эридану. Вам нужно отдохнуть, развеяться. Пообщаться с кем-то, кроме нас. Вы ещё совсем молода, – Алькор как-то незаметно для себя взбирается на мою высокую кровать и хватает ладонями щёки. – Не запирайте себя в четырех стенах, не отказывайтесь от радостей и насладитесь праздничными днями в честь вас. Не превращайтесь в Церебру, Ведана. Не становитесь холодной королевой. Как только вы появились во дворце, он ожил. Отогрелся. И заиграл яркими красками. Вы вдохнули в него жизнь.

Пока я удивлённо хлопаю ресницами, мой безэмоциональный нянь пару секунду смотрит на меня с грустной улыбкой, а после, соскочив с кровати, уносится обратно в гардеробную.

– Ваше Величество. У вас осталось семь минут, или я буду вынужден сходить за указкой.

– Ты меня слишком боишься, чтобы ударить палкой, – фыркаю, тряхнув волосами, и ухожу в купальню.

Умывшись, возвращаюсь в комнату. Алькора нет. Вместо него горничная раскладывает выбранные советником платья. А на туалетном столике уже стоит новая корона. Меньше вчерашней и более нежная. Закатив глаза, ухожу в гардеробную. Не буду я разгуливать в платьях всю оставшуюся жизнь! Сами хотели видеть меня королевой, вот пусть и терпят мои выходки. Выбираю брючный костюм жемчужного цвета, на ноги – ботильоны и возвращаюсь в спальню.

Горничная, если и удивлена, виду не подаёт. Убирает в сторону наряды и быстро закалывает волосы в красивую причёску. Водрузив на голову корону, выхожу в коридор и удивлённо таращусь на безопасника.

– У вас что-то срочное, Коланца? – выгибаю бровь.

– Нет, Ваше Величество. Я взял на себя смелость стать для вас бессменным кавалером до окончания отбора, – заявляет мрачный мужчина.

– Вот как. И зачем?

– Только ради вашей безопасности, – улыбается уголками губ начальник Тайной канцелярии.

– Ну что ж, я не против. Умирать из-за вашей халатности не хочется, знаете ли, – соглашаюсь, укладывая руку на предложенное предплечье.

– Я тоже не желаю лишаться должности из-за вашей внезапной