Яху Гуглович - Юрий Сергеевич Красуля

Конфликт произошел буквально перед нами. В-то время, когда мы на обочине ожидали мою служебную машину, в паре десятков метров на пешеходном переходе прямо перед носом старушки пронесся таксист, заставив ее сделать резкое движение с перепугу. Не упала, но очень перепугалась.

Дело было летом. Окна в машине у таксиста были открыты. Так что вся улица услышала от него еще и хамские высказывания в честь пенсионеров.

Оба эти дела не понравились многим. В том числе и байкеру, который оперативно прижал легковушку грубияна.

Небольшие тычки кулаками таксиста и байкера не стоят особого внимания, но то, что коллега по платным перевозкам, проезжающий мимо, решил не только поучаствовать на стороне хама, но и, судя по всему, вызвал подмогу по рации.

Я предложил Петру немного помочь мотоциклисту в кожаной одежде. По крайней мере, до того, как он получит подмогу от своих.

Но разрулить ситуацию правильными словами не удавалось. Перевозчики не разбираясь, выскакивали из своих машин с битами или железяками и бросались во все растущую толчею. Но неплохое пользование электрошокерами мною и Петра, не позволяли применить им оружие.

Байкер немного помешкав от переполняющего адреналина, все-таки дозвонился к своим друзьям, после чего неосмотрительно засунул телефон в задний карман и продолжил размахивать кулаками.

Я все гадал, кто приедет раньше – правоохранители, или мотоциклисты. За таксистов гадать не нужно. Машин двадцать заполнили тенистую улочку. Парочка из них была весьма неплоха, не смотря на сидячую работу, профессиональный геморрой не размягчил еще боксерские навыки.

Словил себя на мысли, что перевозчики неплохой пример взяли у кавказцев с базаров – как переть толпой, не разбираясь в правоте. Только после победы, по настроению проводить разбор полетов и показывать свое дешевое уважение к тем, кого не смогли сломить.

Но прибыли байкеры. Нам с Петром уже не нужно было прикрывать фланги мотоциклиста – правдоруба. Пока не появились правоохранители, мы с бурлящим в теле адреналином, аккуратно скрылись из заварушки.

Весело было. Но, пока, недостаточно еще для рождения некоего братства.

А в тенистом кафе на морской набережной соседнего городишки, легкий конфликт, наконец то, довернул в душе нужную гайку и родилось ощущение, что рядом со мной настоящий побратим.

Зашли в маленькое заведение общепита попить чай и обсудить кое-что. Вокруг ничто нас не волновало, вели себя тихо и бесцветно. Я смотрел в окно на море, Петр в зал.

– Чего ты смотришь на мою женщину. – грозным тоном пробурчал вроде и не выпивший тип за столиком через проход от нас. Ясно, что ответ ему не нужен, а манера так говорить служила ему еще из бестолкового детства, когда он среди сверстников сымитировал строгую мамашу и получил результат – маленькую власть.

Мы с Петром не начали послушно бояться. Напротив, оба развернулись и стали рассматривать запрещенный объект. На жаль, вид дамы немного разочаровал. Но не успели в безразличии отвернуться, как услышали уже нецензурную брань.

Но реагировать жестко на такое поведение нам не стоило. В случае разбора последствий, нам мужичку предъявить было нечего. Может он хамил и не нам, просто лицо повернуто в нашу сторону. Матеря, тот тип, не давал наши признаки, так что расценивать выше, чем лай пса за забором, не стоило.

– Меня это раздражает, – тихо признался Петр.

– Да, после такого обаяния, ощущение, что искупался в дерьме, – с грустью подтвердил я.

И тут, как по заказу, удача подвернулась нам. Проходя мимо нашего стола, официантка с подносом немного потеряла равновесие. Петр резко двинулся ей помочь, чем еще больше нарушил равновесие посуды, я быстрым движением стал прикрываться от нависающей еды. Легкий звон, крики «ой». Но в этой суете мы как фокусники, сотворили веселое озорство. Я, типа случайно, отбил падающую чашку четко в сторону хама. И, что порадовало, практически одновременно с этим, мой товарищ ногой подфутболил блюдце в том же направлении.

В цель попали оба предмета. Но мы, как ни в чем небывало, помогали официантке собрать рассыпанную посуду.

Мужик, по его мнению уже третий раз пострадавший, первое – мы рассматривали его женщину, второе – никак не реагировали на его грозные высказывания, третье – получил в голову грязной посудой, очень разозлился. Он вскочил и направился к нам.

– А ну, пойдем выйдем, – приказал он Петру, беспардонно обойдя вниманием меня.

– Кто приказывает? – с ухмылкой развернулся к нему мой товарищ.

Хам был долговязый, но достаточно крепкий. Подобного сложения типы мне всегда навивали мысль, что в древности люди были именно такими, пока не обзавелись нормальными мозгами. Неуклюжими, сильными и длинными конечностями.

– Что, боишься? – погромче сказал мужик.

– Кроме страха у людей есть много чувств. Вот у меня сейчас есть и безразличие и брезгливость. – ответил Петр и, не сводя с хама глаз, показал мне в сторону видеокамер. Понятно, в этом месте конфликт решать нам не стоит.

Мужик засопел, лицо стало наливаться кровью, но тело не приняло удобную форму для резкой атаки.

– Хочешь снаружи выяснить, правильна ли твоя личная неприязнь ко мне, иди на крыльцо. Когда я допью чай, непременно туда выйду. – сказал Петр.

Хам чуть замешкался, стукнул по столу достаточно крупным кулаком и направился к выходу, пробурчав что-то нечленораздельное.

Мы молча посидели минут семь. Чай уже не пился. Петр позвал официантку для расчета. Я незаметно вытянул пояс и передал товарищу. Не стоит исключать в кабацкой драке и поножовщину. А против атак с финтами, не стоит выходить с голыми руками. Ремень не боевой шарф, но помочь должен.

Концовка была бескровная. Интересного там ничего не было, грубую силу победило кулачное искусство Петра. Моя помощь не потребовалось.

Но, когда мы шли в сторону машины, во мне проснулось скоморошье настроение, именно такое, которое я впервые ощутил после разговора с Никосом и перед первым серфом поиска. На мгновение передо мной засиял образ серовато-голубоватой пещеры, той, в которой я обычно несусь к цели поиска. И эта сияющая нора была гораздо шире. Аккурат на двоих.

Видимо, яблочко созрело – старое товарищество переросло в мистическое партнерство, плюс ко всему хамовитый мужичок оказался нужным в этот момент символом, победа над которым заставила проснуться какие-то еще силушки.

Я уже стал весьма зрелым индивидуумом. Еще в студенческие времена мне перестали интересны тусовки с товарищами, общие интересы сводились к животным удовольствиям – коллективная охота за прекрасным полом, или совместное распитие алкоголя, да и остального дурмана. Не увлекался особо погоней за адреналином. Но рафтинг радовал. Так что, учитывая очень приятную семейную жизнь, у меня не было