Гроза над Польшей - Андрей Максимушкин

Постепенно к работе присоединялись все освобождавшиеся мужчины. К обеду, когда пани Марта выглянула во двор, старый трактор было не узнать. Все блестело свежей краской, колеса подкачаны, помятую дверцу выправили. Молодежь аккуратно перебирала подшипники и протирала поршни гидравлики. Сам Ринат увлеченно разбирал нутро мотора, с его губ то и дело слетали короткие фразы на смеси русского, польского и татарского. Любой переводчик сошел бы с ума, а люди вокруг – вот чудо! – все прекрасно понимали.

– Обед стыне. Проше, панове, ше чэнстовач!

– Ну, пойдемте. Баста. Кончай работу. Пани Марта ждет, – озорно скомандовал Виктор Котлов и первым пошел умываться, оттирать с себя черную едкую грязь.

Он успел как следует проголодаться и уже предвкушал наваристый куриный суп пани Марты и блинчики с медом в исполнении красавицы Владиславы. Кормили в доме Завадских от пуза. По старой крестьянской манере считали, что кто ест за двоих, тот и работает за троих.

Но вот мяса на крестьянском столе было мало. Скотину берегли. Предпочитали разнообразить стол супами, кашами разными, пирогами, блюдами из репы, картошки, молочным. Масла, сметаны и творога не жалели, на стол ставили полными мисками, чтоб всем хватило. Что уж о хлебе говорить! Кто не ел деревенский хлеб прямо из печки, тот не поймет.

Трактор после обеда собрали быстро. Ринат завел агрегат и сделал круг почета по двору. Все работало как часы, стальная зверюга басовито ревела перебранным движком и пускала вонючие клубы сизого дыма. Подскочивший к машине Вильк обнял перемазанного маслами штурмана и долго тряс его руку. Уборочную страду «Шкода» протянет. Только масло заливай и о солярке не забывай. Трактор надежный, хороший.

Все дела сделаны. Виктор Николаевич собрался пройтись по окрестностям. В качестве провожатого он выбрал бородатого толстопузого здоровяка Збыха. Капитан Ост рекомендовал своим людям русских не обижать, на просьбы откликаться, вот этим Котлов и надеялся воспользоваться. Проведенная за время отдыха на хуторе разведка и разговоры с местными позволили определиться с местностью. Все четверо пленников прекрасно знали географию района. Прекрасно, с точки зрения горожанина. Могли рукой показать, где что находится, и не путались с направлением дорог.

Сегодня Виктор Котлов хотел дойти до края картофельного поля и спуститься к протекавшему в паре километров от хутора ручью. Если русло действительно не заросшее, ручей глубокий, то можно будет завтра поутру прогуляться с бредешком. Збых завзятый рыбак, потому Котлов выбрал именно его. Сам поляк уже пару раз прогуливался к Радомке и возвращался с хорошим уловом. Радость соскучившимся по жареной рыбке мужикам и работа дочкам Вилька. На Радомку Котлова бы не отпустили, больше пяти верст, а вот на ручей – пожалуйста.

Збых сразу согласился с предложением пройтись по окрестностям, еще больше здоровяка обрадовала перспектива утренней рыбалки. Порасспросить хозяйских детей, можно ли и как лучше на ручье рыбачить, партизан забыл. Особой живостью ума он не отличался да и понадеялся на Виктора Котлова. Зато Збых не забыл бросить в карман моток лески и несколько насаженных на деревяшку крючков. А вдруг на вечерней зорьке посидят?

Недогадливость попутчика была как нельзя на руку вице-адмиралу Котлову. Его больше заботила не рыбалка, а именно прогулка по окрестностям – была надежда найти легкий мостик на другой берег ручья, а если и вода окажется глубокой – это полный ажур. При удачном стечении обстоятельств можно будет рвануть ночью на свободу.

Собак пленники не опасались, за прошедшую неделю обе овчарки привыкли к новым людям, брали еду из рук, радостно виляя хвостом и заглядывая в глаза умильным взглядом. Часовые на ночь не выставлялись. Если не разбудить кого ненароком скрипом половиц и двери, то можно спокойно выбраться за забор. Проверено Алексеем Черкасовым лично. Два дня назад бравый летчик ночью три часа бродил по окрестностям хутора, и о его отсутствии, что характерно, знали только его друзья по несчастью. Они же и следили за обстановкой в доме, не проснется ли кто, не зажгут ли свет. Нет, все прошло тихо-спокойно, Алексей вернулся на хутор тем же путем, через калитку, и спокойно завалился спать до утра.

Виктор Котлов и Збых уже собрались на прогулку, как в их планы вмешалась неумолимая и непредсказуемая сила в лице капитана Оста. Юрген прикатил на новеньком «Фольксвагене-Висель». В качестве водителя у него был Сташко. Паренек явно гордился оказанной честью управлять машиной командира, нос кверху, движения нарочито вальяжные, щегольская фуражка с околышем сдвинута на ухо. Заехав во двор, Сташек остановился прямо у крыльца и просигналил.

– Пан Юрген воротился! – радостно оскалился Збышко.

Он и Котлов как раз вышли на крыльцо и уже собирались двинуть на ручей.

– Незваный гость хуже партизана, – пробормотал себе под нос Виктор Николаевич.

Прогулку явно придется отложить на вечер или на завтра.

Предчувствие не обмануло. Капитан Ост выпрыгнул из машины, успев надвинуть Сташко фуражку на нос, взлетел на крыльцо, поздоровался за руку.

– Адмирал, на пару слов, – говорил Ост по-немецки, – новости есть.

– Пошли в дом или покурим? – Виктор Николаевич успел разжиться запасом курева во время налетов партизан на фольварк и пионерлагерь.

Цинично, конечно. Неприятно было запихивать в карманы пачки папирос, чувствовал себя мародером, обирающим покойников, но, с другой стороны – законы войны в действии. Товарищи, участвовавшие в региональных войнах, и не такое рассказывали после третьей рюмки. Мораль – штука интересная, зачастую ее приходится растягивать или поджимать, и благословен тот, кто о таких вещах только в книгах читал.

– Покурим на солнышке, – согласился Ост.

Спустившись во двор, капитан неторопливым шагом направился в сторону свинарника. По дороге он закурил, жадно затянулся и медленно выдохнул облако дыма. Глаза Юргена закатились в неземном блаженстве.

– С самого утра не курил.

– Я тоже. Это у меня третья за день, – заметил Виктор Николаевич, размяв папиросу и забивая табак в трубку. – Пора завязывать. Вредная привычка.

– Это не самое вредное в нашей жизни. Я точно умру не от рака.

– Один мой старый знакомый тоже говорил, что погибнет на мостике корабля.

– И что? Не утонул?

– Утонул. – Котлов повернулся к собеседнику и заговорщицким тоном прошептал: – Улетел на машине с моста через Везер.

– Дурная смерть, – покачал головой Юрген Ост. – Не повезло человеку.

– Вот и ты не заговаривайся. – И, не давая собеседнику опомниться: – О чем поговорить хотел?

– О жизни.

– А что о ней говорить? Она идет. Быстрее, чем хотелось бы.

– Вот именно, – согласился Юрген. – Я вот хотел бы поинтересоваться: легко ли в России поступить в институт?

Следующие два часа благополучно были убиты. Капитан Ост расспрашивал Котлова о жизни в Союзе, о современной политике, о том, что за пределами генерал-губернаторства думают о политике рейхсканцлера Гюнтера Кауфмана. Разговаривали черт знает о чем, а к занимавшему вице-адмирала делу так и не подошли. Было такое ощущение, что Юрген намеренно уходит от скользкой темы, вовремя уводит разговор в сторону, стоит Виктору Николаевичу затронуть вопрос собственного будущего.

Наконец, Котлову все надоело. Пропустив мимо ушей очередную тираду Оста, он задал прямой вопрос в лоб:

– Это все, конечно, интересно, а как насчет связи?

– Сложный вопрос, – скривился Юрген Ост. – Нормальных раций нет. Есть только старые английские с фиксированными диапазонами.

– Это что ж за раритет такой? С какого года сохранились?

– С того самого. Пока вы с немцами бриттов не разбомбили, они нам немного оружия поставляли.

– Вот это да! Лихо законспирировались! – присвистнул Виктор Котлов.

По его мнению, ничего из поставок сорокового просто не могло уцелеть. Двадцать семь лет прошло. За это время повстанцев громили ежегодно, регулярно и подчистую. Отлову радистов, уничтожению каналов связи восставших с заграничными благодетелями немцы уделяли достойное внимание. Любое государство серьезно относится к вражескому шпионажу.

Получается, несколько раций и другого снаряжения были законсервированы в начале сорок первого года, пока связь Армии Крайовой с правительством Польши в изгнании не оборвалась. Изумительно. Как же так получилось сохранить рации и поддерживать их в работоспособном состоянии?

– Нашли недавно тайник Армии Крайовой, еще первого состава, – пояснил Юрген, – там и пара раций была. Батарейки давно сели, все окислами покрылось, но мы наладили, почистили, батарейки заменили на современные. Старье, барахло настоящее, только если для себя использовать, – подразумевалось, видимо, для связи между отдельными группами.

– А твое руководство может организовать радиосеанс?