Мне как молитва эти имена. От Баха до Рихтера - Игорь Горин

той роковой «болезни любви», но самого прискорбного алкоголизма. Никто не знает (о личной жизни Мусоргского вообще не так уж много известно), что послужило причиной этой погибельной страсти — перенесенное в молодости нервно-психическое расстройство, неудовлетворенность собой или жизнью, наследственность, но так или иначе уже на 42-ом году жизни он пришел к тому горестному состоянию, которое запечатлено на одном из самых потрясающих портретов всего 19 века его великим другом Ильей Репиным, всего за несколько дней до смерти композитора (16 марта 1881 г.).

                  Ты воспевал ее,

                Искал ее — и звал,

  Весь свой талант сложил к ее ногам,

Снедаемый безумной алчной страстью.

                  И ты ее нашел.

   И ты исчез в ее бездонной пасти!..

      Теперь тебе, надеюсь, хорошо.

Мусоргский родился в небогатой дворянской семье в деревне Карево Псковской губернии в марте 1839 г.; в 1852 г. был принят в юнкерскую школу в Санкт-Петербурге, спустя 4 года окончил ее и был произведен в прапорщики Преображенского полка. Но военная карьера его длилась недолго — всего два года. В 19 лет Мусоргский уже вышел в отставку, чтобы всецело посвятить себя занятиям музыкой, способности к которой у него проявились еще в детские годы. До этого, в период обучения в юнкерской школе, он занимался музыкой у известного пианиста и педагога А.Герке, теперь же его учителем и наставником на многие годы стал М.Балакирев. Денег было мало, и ему пришлось поступить на государственную службу — сначала в Инженерном, а затем в Лесном департаментах. По воспоминанием современников был он в эту пору «некрасив, но глаза у него были удивительные, в них было столько ума, так много мыслей, как бывает только у сильных талантов. Среднего роста, хорошо сложенный, изящный, воспитанный, прекрасно говорящий на иностранных языках.»

В 60-ые г. наиболее заметные произведения Мусоргского относятся к вокальному жанру, исключение составляет нередко исполняемая и в наши дни оркестровая пьеса «Иванова ночь на Лысой горе». Из-за нее у него возник (как и у Чайковского в свое время) конфликт с деспотичным Балакиревым, но зато он сблизился с Даргомыжским, позднее с Римским-Корсаковым, подружился с Репиным и Антокольским.

Осенью 1868 г. Мусоргский приступил к работе над главным своим творением — оперой «Борис Годунов» и закончил ее, во второй редакции, четыре года спустя. Премьера оперы состоялась на сцене Мариинского театра в январе 1874 г. и принесла Мусоргскому одновременно и огромный успех у публики, и многочисленные критические нападки.

За оставшиеся ему 7 лет жизни Мусоргский успел создать еще одну эпохальную оперу, «Хованщину» (неоконченной осталась «Сорочинская ярмарка»), несколько ныне знаменитых вокальных циклов на свои и чужие слова («Детская», «Песни и пляски смерти» — обратите внимание на названия), а также свой «русский «Карнавал» — гениальный фортепьянный цикл «Картинки с выставки», написанный под впечатлением от посмертной выставки художника и архитектора В.Гартмана. В память о Мусоргском я создал поэтический цикл под тем же названием (оно подходит и ко всей жизни композитора); сюжеты, естественно, иные, но в настроении, возможно даже в мироощущении, есть, мне кажется, что-то общее с Мусоргским.

КАРТИНКИ С ВЫСТАВКИ

/Приглашение.

Вечер в лесу. Старое кладбище. Зимнее утро.

Контрасты. Интермеццо. Свидание.

Сюжет для Дали. Чечеточник — дождь.

Осенний пейзаж. Интермеццо. Барвинок и роза.

Одинокие звезды./

                    В душу свою заглянуть —

             Все равно что в глубокий колодец:

                    И любопытно и жутко.

              Ну кто здесь смелый со мною?

             Я попробую быть вашим гидом

            И тропою, мне лишь известной,

              Над бездной, по самому краю

                 Постараюсь вас провести.

                                    * * *

             Гаснет день. Со стынущего неба,

            Над поляной бело-синей оба сразу

       Циклопических недобрых круглых глаза

               На меня взирают, не мигая.

             Прожигая леса черный гребень,

            Слева глаз уставился кровавый;

         Бледная, как смерть, уселась справа

                 Прямо на сосну луна нагая.

            Волчий вой, похожий на молебен,

            Из лесу плывет луне навстречу

           И в лицо заглядывает Вечность,

                   Душу холодя и обжигая.

                                    * * *

        ... А здесь, внизу, откуда круто вверх

    Нелегкий свой разбег холм к небу начинает,

              Разодран в клочья белый полог.

                    И хаотично, из земли

      Восстали каменные плиты, будто тени

         Далеких предков, проклятых богами.

    В рост человеческий — и взрослые, и дети —

            Все плоские с округлыми верхами,

            Они в едином бешеном движенье

                       Окаменели вдруг!

                         Вот эти пали

        К ногам своих собратьев — и лежат,

       Ничком лежат на поле давней битвы,

           Иные в ужасе шарахаются прочь

          Или друг другу падают в объятья,

             И словно оглашают эту ночь

      Молитвы древние и стоны и проклятья,

          Рожденные из недр самой земли,

        И где-то в вышине сливаются они

  В протяжногулкий вопль страданья и тоски

                 Судьбою обделенного народа!

               Бело вокруг. В пучине небосвода

       Луна вступила в смертный бой со мглой,

           Да веет ветер холодом могильным

                  Над старым кладбищем.

                         Да черные кусты

           Щетинятся, безжизненны, черствы,

       Колючей проволокой в ярости бессильной!

                                    * * *

                      Старушечий рассвет.

            Спеленутое катарактой око дня

               Повисло на распятиях антенн.

  Что может чувствовать береза в саркофаге!?

                  По небу — траурные флаги.

              Над ними — пиратский вымпел.

         Застревает в горле свинцовый иней.

        На черной крышке люка — ржавый кот.

            И, увязая в рыхлом снеге, пешеход

               Везет какой-то кокон на санях.

                                    * * *