А Саша делает, как может (СИ) - Козьякова Наталья Дмитриевна

И тут мальчишка издает предупредительный писк. Ему вторит девчонка. Королева хватается за грудь — на лифе расплываются два пятна — молоко подошло.

— Давай, снимай свой наряд, — мирно говорю я, наливая в тазик подогретую воду. — Ополаскивай грудь и корми детей. У тебя молока — хватит выкормить целый детский сад, а ты дурью мучаешься. Это же высшее счастье для женщины — кормить своих детей. Кроме волшебства есть еще магия чувств.

— К-каких ч-чувств? — заикается Елисабель, поспешно обмывая грудь.

— Любовь к своим малышам, Белль. Садись — видишь, какое удобное кресло мы специально для тебя отыскали. Ногу на подставку…. Вот так. Держи сына…. И пока будешь его кормить — попробуй его почувствовать. Рассмотри личико. Бровки, носик, губки — попробуй определить, что в нем от тебя, что от отца. Или он на деда похож? А может быть — на бабушку? Как ты думаешь — какого цвета у него будут волосы?

Через пятнадцать минут точно так же к ее груди присосалась девчушка.

Генри

Я наблюдал за названной сестрицей, и был готов восхищаться. Или ужасаться.

Эдвин за ночь, видимо, успел отоспаться, одуматься, включил какие-то дополнительные резервы и вспомнил, что он все-таки король, а не приложение к королевской резиденции.

Правда, Энгель не дал брату сразу же призвать Сашу к ответу, вовремя переключив его внимание на маркиза Энвиля и его рудник с марионом.

Маркиз мялся, прятал глаза, мямлил — короче, нипочем не собирался сознаваться — откуда вдруг в его маркизате образовались целые залежи странного минерала. Намекал, что сведения эти он готов сообщить в обмен на принца Энгельберта. Приплел сюда дальнее родство с королевской фамилией. Дескать, если женить принца, то только на одной из его дочек. А что до той человеческой девки, Ваше Величество — так это же курам на смех. Кто она такая? За ее спиной не стоит род, нет никого, кто мог бы стать надеждой и опорой. А они, Энвили, род древний, достаточно богатый, многочисленный — да вы же как за каменной стеной будете!

Когда ему напомнили, что не так давно маркиз был замешан в заговоре против короны, он только ручкой этак махнул. Дескать, ошибся, с кем не бывает. И вообще, это не он, его запутали, с пути сбили. Так и наказание он отбывает со всем смирением, но и вы поймите, Ваше Величество — дочки подросли, пора их жизнь устраивать, а какие женихи в провинции? Разве что выдать одну за принца, вторую за его молочного брата.

Меня на этих словах перекосило. Дочки маркиза были на редкость некрасивы. Уж не знаю, почему. Для эльфов это было более, чем странно.

На беседу потратили почти весь день. Эдвин, видимо, не до конца поверивший в тишину, то и дело подходил к дверям своего рабочего кабинета, прислушивался. Дергался на любой шум.

Потом приказал поместить маркиза в закрытые покои, приставить к ним охрану, и отправился в покои жены, велев нам следовать за ним.

Мы последовали.

Чем ближе подходили, тем громче становился возмущенный гул голосов.

— Что там еще? — вымученно выдохнул Эд.

Тут на нас налетели курицы. То есть, фрейлины. Во главе со статс-дамой.

После всех положенных реверансов старшая фрейлина, леди Лианель, принялась высказывать королю свои претензии.

Дескать, верных фрейлин не пускают к Ее Величеству. Дескать, старый лорд де Карт поставил у покоев двоих мужланов в доспехах. Которые не желают даже пригласить королеву, чтобы та сама отдала приказ о пропуске. К тому же и лекарь, вызванный к детям, злорадно заявил, что у Ее Величества появились более важные обязанности, и теперь ей не придется целыми днями вышивать и сплетничать. Когда это они сплетничали?! Не было такого. А вышивание весьма полезное занятие. Кроме того, можно ведь еще и музицировать…

Тут не выдержал Энгель. Он и раньше-то с трудом переносил квохтанье расфуфыренных дам, а тут, видно, решил взять пример с супруги.

— Тих-ха!!! — гаркнул он так, что фрейлины присели, Эдвин вздрогнул, а с потолка посыпалась побелка, пыль, и паутина. Даже один паук свалился. Завис на длинной паутинке перед носом короля. Ей-ей, мне даже померещилось, что он повертел передней лапкой у мохнатого виска. Бр-р-р…

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

— Всем молчать!

— Да, всем молчать! — подхватил Эд, благодарно взглянувший на брата. — Леди Лианель, всем фрейлинам на две недели покинуть территорию дворца. Распорядитесь. Немедленно! У вас… как это…. А, каникулы. И пришлите ко мне нашего казначея.

Леди какое-то время раскрывала и закрывала рот, но спорить с разгневанными особами королевской крови не решилась. Я еще посмотрел, как курятник торопливо покидает коридор, ведущий к покоям королевы.

А в покоях Елисабель было на удивление тихо и как-то умиротворенно.

Камеристка королевы стояла навытяжку перед Сашей, и ела глазами начальство.

— Значит, так, — говорила моя сестрица. — Пока Елисабель отдыхает, ты метнешься к портнихе. Есть у вас нормальная, без помешательства на турнюрах и корсетах?

Камеристка кивнула.

— Пригласишь ее сюда. Пусть захватит образцы тканей. Потом пригласишь сюда… впрочем, они и сами уже пришли. Добрый день, Ваше Величество.

И безукоризненно исполненный реверанс. Сейчас Саша была одета в свободное домашнее платье из нежного серебристо-синего шелка, удивительно ей идущего. Волосы собраны и уложены в красивую прическу, на лице ни грамма косметики, но отчего же так выразительны ее глаза? Или я чего-то не понимаю? Впрочем, не важно. Энгель смотрит на нее с восхищением вновь посвященного.

Я даже загордился сестрой.

— Добрый, — кивнул Эд, внимательно разглядывая Сашу. — Что вы сделали с Елисабель? И что с детьми?

— Дети спят, Елисабель тоже прилегла отдохнуть, — пожала плечами Саша. — Присаживайтесь, мальчики.

И первая пошла к столу у окна.

— Исполнять, — кивнула камеристке и та с тихим шорохом исчезла.

— Вам знакомо такое слово — этикет? — выгнул бровь Эд. — Я король! Вам дОлжно дождаться моего разрешения подняться из реверанса. Вам должно….

Саша продолжения ждать не стала. Возвела очи горе и вздохнула.

— Ваше Величество, я понимаю, конечно, что этикет правит балом в королевском дворце, — сказала она. — Но, видите ли в чем дело…. Я и этикет между собой плохо сочетаемся. Может быть, договоримся?

— О чем?!

— Вы примите меня такой, какая есть, а я, в свою очередь, буду соблюдать правила этикета, находясь в обществе ваших придворных. Энгельберт обещал принести учебник для приближенных к монаршим особам. Так ведь, супруг мой? — слегка надавила она голосом.

— Так, драгоценная моя супруга, — чопорно ответил Энгель, подходя к ней. Сел в кресло и усадил Сашу к себе на колени. Похоже, ему это нравится — постоянно ее обнимать, тискать, чмокать во все доступные места. Интересно — как скоро у них появятся дети? И появятся ли вообще?

— Леди… Александра, так? — изобразил величие Эдвин.

— Слушаю, Ваше Величество, — склонила она голову, с интересом рассматривая короля.

— Леди Александра, откуда вы взялись?

Похоже, переполох во дворце здорово выбил Эда из колеи. Обычно он куда более величествен и неприступен. Высокомерен и надменен.

Маска, конечно.

А может, и не маска. С нами он был обычным мужиком.

— О, сир! — хлопнула глазками Саша. — Где я была раньше — там меня уже нет. И отдельные личности считают, что никогда и не было.

— Вы человек, — продолжил Эд. — Как вам удалось женить на себе моего недалекого брата? Вы его соблазнили? Приворожили? Напоили приворотным зельем? Что вы хотите за расторжение невыгодного нам брака?

Все-таки, Эд здорово утомился за эти дни. Иначе не задавал бы вопросы в лоб. А еще он и ауру прощупывает — вон, глаза расфокусировал, будто смотрит сквозь Сашку.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

— Эк вас приложило-то, — сочувственно сказала она. — Наш брак нарушил какие-то ваши планы на Энгельберта? Желаете выдать его за какие-нибудь прииски? Или что там у ваших соседей есть ценное?

— Это не ваше дело, леди! — построжел Эд. — Так что вы хотите за расторжение вашего брака?