Навеки твоя - Кэтлин Гаррингтон

— «Намного» — это на сколько? — спросила она.

Печально посмотрев на нее своими светло-голубыми глазами, господин Берби поджал губы и нахмурился.

— Скорее всего, на целых сто шагов, миледи. Иначе может случиться так, что Робин Гуд не попадет в «яблочко», — сказал он.

— О нет! — воскликнула Диана. — Это все сразу заметят, и спектакль будет испорчен. — Громко шурша зеленым шелковым платьем, она подошла к Франсин. — Принцесса Маргарет должна награждать Робин Гуда серебряной стрелой. А как она это сделает, если он не сможет победить других лучников? А что делать девице Марион? Она должна наградить его поцелуем.

— Я думаю, что этому горю м-можно помочь, — весело отозвался Колин. Подойдя к дамам, он стал возле господина Берби. Уперев руки в боки, он улыбнулся, и его веснушчатое лицо сразу оживилось.

Пусть Лахлан сыграет р-роль Робин Гуда. Он легко может попасть в центр мишени с расстояния в четыре сотни ярдов.

Повернувшись, Франсин посмотрела на графа Кинрата, который стоял возле своего дяди в дальнем конце площадки и с нескрываемым интересом прислушивался к их разговору. Сойдя с посыпанной гравием дорожки, она прошла по траве и встала перед ними.

— Вы действительно можете это сделать? — с явным сомнением в голосе спросила она. — Вы попадаете в центр мишени с расстояния в четыреста ярдов?

— Да, — ответил он.

— И никогда не промахиваетесь?

Шотландец кивнул и скрестил на груди руки. Понимая, что графиня откровенно сомневается в его способностях, он посмеивался, глядя на нее.

— Никогда.

Повернувшись, Франсин посмотрела на Уолтера Мак-Рата. Всматриваясь в его грубое, морщинистое лицо, в глаза этого убеленного сединами мужчины, она пыталась уловить хотя бы тень сомнения по поводу того, что его племянник умеет так хорошо стрелять из лука.

Уолтер улыбнулся ей. Щербатый рот и сломанный нос придавали ему вид несколько жуликоватого, но очень добродушного корсара. Его волосы были такими же длинными, как у племянника и сына. Он тоже заплетал их в косу, перевязывая черным кожаным шнурком.

Несмотря на то что они оставили мечи в своих апартаментах, у каждого из мужчин с левой стороны к поясу был пристегнут кинжал. Они не расставались с оружием даже во время игры в шары. У этой троицы был довольно воинственный вид.

— Не стоит беспокоиться, миледи, наш лейрд обязательно попадет в мишень, — ответил Уолтер своим скрипучим голосом. — Если Мак-Рат берет в руки лук и прицеливается, то он обязательно попадает в «яблочко».

Вытянув шею, Франсин посмотрела на площадку. На зеленой траве возле белого флага по-прежнему лежали три красных шара Кинрата. Они напоминали цыплят, которые прижимаются к своей маме-курице. Потом она снова перевела взгляд на Кинрата.

— Ответьте мне еще раз. Только честно и откровенно. Вы уверены в том, что сможете попасть в центр мишени с расстояния в четыре сотни шагов, не промахнувшись? — спросила она.

Кинрат пожал плечами, его лицо оставалось невозмутимо спокойным. Казалось, графа совершенно не обижало то, что она так упорно не хочет поверить в его способности.

— Говорю вам честно и откровенно, леди Уолсингхем: я в этом абсолютно уверен.

Франсин продолжали глодать сомнения, поскольку она знала, насколько важным будет это состязание лучников. Завтра принцесса Маргарет вместе со всей своей свитой придет на ярмарку на берегу реки, которую устраивает мэр городка Грентам в честь будущей королевы Шотландии. От Грентама до Шервудского леса всего один день пути, если ехать в восточном направлении. К тому же юной принцессе очень нравятся старинные легенды о Робин Гуде. В память о знаменитом герое местных преданий Франсин задумала устроить спектакль, в котором рассказывается о том, как легендарный разбойник со своими веселыми парнями сражается против шерифа Ноттингемского и его солдат.

— Если вы завтра не попадете в цель, — предупредила она Кинрата, — то весь спектакль будет испорчен. Принцессе Маргарет уже сообщили о том, что она будет награждать Робин Гуда серебряной стрелой, и нам не хотелось бы расстраивать ее.

— Она не расстроится, — заверил шотландец взволнованную графиню.

— О, ну разреши ему участвовать в спектакле! — воскликнула леди Диана, направляясь к ним по траве через игровую площадку. — Из Кинрата получится отличный Робин Гуд.

— Да, разреши ему, мама. Ну пожалуйста, разреши! — закричала Анжелика. Ее голосок был похож на звон серебряного колокольчика. Девочка начала дергать Франсин за платье. — Из лорда Кинрата получится замечательный, замечательный Робин Гуд!

— Я в этом не совсем уверена, — ответила Франсин. Посмотрев на Главного королевского комедианта, она покачала головой. — Даже если лейрд Кинрат всегда попадает точно в цель, стреляя с такого большого расстояния, то он все равно не годится для этой роли. Разве может шотландец изображать одного из самых знаменитых героев нашей страны, который обманывал английского шерифа и его солдат?

— Миледи, будет гораздо хуже, если придется передвинуть мишени, — осторожно заметил Чарльз Берби. — Зрители сразу заметят такую перемену. Ведь расстояние в три сотни ярдов гораздо короче, чем в четыре сотни.

Поймав удивленный взгляд шотландского графа, Франсин подумала, что больше всего на свете ей не хотелось бы обращаться за помощью именно к нему. Она долго ломала голову, пытаясь найти другой выход из того затруднительного положения, в котором они оказались, однако так и не смогла ничего придумать.

— Вы готовы сделать это ради господина Берби? — спросила Франсин.

Несмотря на то что у нее все-таки остались кое-какие сомнения по поводу того, что он сможет попасть в мишень, она, однако, понимала, что выбора нет.

— Ради господина Берби не готов, — ответил Кинрат и, не удержавшись, хмыкнул. Морщинки, появившиеся в уголках глаз шотландца, придали его лицу необыкновенно добродушный вид.

Он, похоже, радовался своей неожиданной удаче. Еще бы, ведь ей пришлось просить горца об одолжении, после того как она отчитала его за то, что по пути в Грентам он проявил своеволие, заставив всех подчиняться его приказам.

Низко, даже слишком низко поклонившись и при этом еще и выписывая рукой замысловатые вензеля, он сказал:

— Однако я почту за честь помочь леди Уолсингхем.

— Этот спектакль — не комедия и не фарс, — предупредила она его. — Если вы не попадете в цель и зрители начнут смеяться над вами, мне будет не до смеха. Я просто умру от стыда и унижения.

Кинрат подошел к ней ближе и наклонил голову.

— Однако, моя дорогая леди, — язвительно заметил он, понизив голос, — вы абсолютно не волновались и не переживали, когда зрители хохотали над цыганом, который, нацепив на себя килт, расхаживал на ходулях по тронному залу дворца Колливестон. Мне кажется, что в тот вечер именно я должен был чувствовать себя обиженным и оскорбленным.