Граничник (СИ) - Останин Виталий Сергеевич

— А он как на это отреагирует? — осторожно спросил я. — Когда в себя придет и спросит, где его товарищ?

— Мы же ему не скажем, как погиб Прол, да? — шепнула в ухо Стефану Малая. — Скажем — геройски, от лап Гончих. И клочка не осталось.

— Добавим, что его собой закрыл, он примет, — подтвердила Светлана. — Скажет, что хорошая смерть, за други своя. Ну и что вы там, мужики, еще там в таких случаях говорите? Всплакнет может.

— Он у нас такой правильный.

— У кого это у нас, доча? — мгновенно ощерилась Светлана.

— Глянь в зеркало, ма. Уже у нас, не у тебя точно, — звонко рассмеялась Малая.

Я думал, что Молодка сейчас растерзает свою дочь, до того страшное у нее сделалось лицо. Ощерилась, как лесная кошка, шагнула вперед, пальцы когтями выгнула… И тут же потекла, расслабилась и даже воздух вокруг нее перестал быть таким тяжелым.

— Верно, Лелька, — произнесла она с печальной улыбкой. — Верно. Твое время пришло — долго ты ждала.

— Да всего-то шестьдесят лет!

— Ну все, ша, Малая. Сегодня же семя Гриня возьмешь и смену себе родишь.

— А можно не Гриня, ма? Можно мальчика этого?

Ноготки младшей ведьмы пробежались по шее Стефана, пальцы огладили затылок, уши. Я попытался дернуться, но куда там! Сила, которая держала тело моего воспитанника, не давала даже шевельнуться. Только говорить Триада позволила.

— Дуреха! Мы же давно его подобрали, столько готовили, травами нужными поили. Смотри, как Сила его возросла в последний год! На пике даже с твоей сравниться может.

— Мальчик сильнее!

— Но не про твою честь, девка! Знаешь же, кому он надобен — чего на чужое лаешь?

— Но!..

— Ну! Вставай к правилу и веди телегу в топь! Разболталась! Ох, рано тебе еще взрослеть, простых вещей до сих пор не понимаешь! Еще бы годков десять-пятнадцать подождать, да мать, кошёлка старая, подкузьмила!

Малая, с каждой минутой становившаяся все больше и больше похожей на прежнюю Молодку, ворча ушла к рулю, оставив нас наедине со своей стремительно стареющей матерью.

— Вот так, Страж, — она обвела рукой свое лицо. — Вот так у нас заведено. Всегда трое — один в другого. Непрерывный круг жизни…

— Это не жизнь, а пародия на нее!

— Да чтоб ты понимал еще, моралист! — Светлана отмахнулась от моих слов без всякой злобы и раздражения. — Забили себе голову своим Распятым, и считаете, что других богов нет. А они есть, милый, есть! Сильные, грозные, милостивые и мстительные. Всякие. И они давно ждали, очень давно!

— А ты нас к какому везешь? К сильному или милостивому?

— Сообразил, да?

— А что тут соображать? Ты же сама уже все рассказала. Так к какому?

— Я вас представлю, Мертвый. По всем правилам, не переживай даже. И ты сам у него спросишь. А пока — спи.

И ведьма, положив руки на глаза Стефану, опустила ему веки. Но полностью зрения меня не лишила — о чем я, естественно никому сообщать не собирался. Как и продолжать спорить с Триадой. Вместо этого я сосредоточился на управлении дроном и наблюдении за дорогой.

С болотом ведьмы не обманули. Оно имелось в наличии и было огромным, так что и краев не разглядеть. Едва лес кончился, как перед нами раскинулось практически пустое пространство, кое-где залитое водой и обильно поросшее густой травой. В некоторых местах из влажной почвы торчали одинокие деревья, каким-то чудом выросшие в этом негостеприимном месте. Никаких тропок, гатей или чего-то еще, что могло бы свидетельствовать о том, что по болоту ходили, я не заметил.

Наверное, запах тут стоял премерзкий. Гниющая трава, застоявшаяся вода, болотный газ — бр-р! Но я его не чувствовал — лишь помнил, что таким он должен быть. Слава Богу, если честно! Хватило мне при жизни такого сомнительного удовольствия.

Младшая ведьма явно не собиралась нас тут топить. Уверенно она направила платформу на узкую, относительно сухую косу. Пройти по такой ногами было бы сложно, земля была настолько пропитана влагой, что человек бы провалился по щиколотку. Зато наше транспортное средство прошло над ней аки посуху.

Хорошо хоть Малой — или ее уже нужно называть Молодкой? — хватило ума не переть прямо через трясину, покрытую ряской. Словно бы она знала, что плотности воды не хватит для того, чтобы платформа удержалась в воздухе.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

А может и знала. Сколько, она сказала, ждала своего часа, чтобы превратиться из девочки в женщину? Шестьдесят лет? А сколько тогда на земле прожили Молодка и Старица? Можно предположить, что весьма много. Как бы старшая из них еще времена до Темных Веков не застала, почему нет? Тем более, если служит не демонам, а каким-то богам.

В моей памяти было очень много знаний. Много полезного, но и хлама, непригодного к практическому использованию, тоже хватало. Те, кто составлял библиотеку для Стражей, заливали туда все, что могло пригодиться даже в теории. И, кто бы мог подумать, были там сведения и о языческих богах — кого еще могла упоминать ведьма?

Они считались мифом задолго до крушения человеческой цивилизации. Силами природы, стихиями, которым дикие наши предки поклонялись, приносили жертвы и молили об урожае или дожде. Ничего такого, о чем можно серьезно рассуждать образованному человеку. Но Церковь считала иначе.

Правда, это мнение больше относилось к вопросам философским, нежели практическим. В неканонических текстах Святого Писания, в размышлениях златоустов-богословов языческими богами выступали вполне конкретные личности. Ангелы Божии, уже после Падения возжелавшие красоты дочерей человеческих и породившие нефилимов.

Я никогда не задавался вопросом, так это или нет. И при жизни был практиком, у которого отвлеченные размышления вызывали лишь усмешку, и в нынешнем статусе остался таким же. Признавал, да — они существуют — вспомнить того же Велеса Киевского, но не видел смысла об этом думать, покуда судьба с ними не сведет. И вот те на — сподобился!

Божеством, которому служат ведьмы, мог в равной степени оказаться Высший демон, нефилим или один из тех самых Сынов Божиих — ангелов, отринувших служение Творцу, но к армии Люцифера не присоединившихся. Для нас любой из вариантов практически гарантировал смертный приговор, а то и похуже что. И без всякой возможности сопротивления — мы ведь даже с Триадой справиться не в силах.

Заворочался Гринь. Я внимательно наблюдал за ним, надеясь, когда охотник проснется, попытаться внести разлад в этом магическом семействе. Уверен, он ничего не знал о планах ведьм, иначе бы те не придумывали легенду о «геройски павшем Проле». Да и человеком маг казался порядочным, даром, что нехристь.

Но в замыслы Триады пробуждение мужчины не входило. Едва только с кормы раздался стон, возвещающий, что Гринь вот-вот откроет глаза, как Светлана, окончательно превратившаяся в Старицу, тут же оказалась рядом с ним. Положив ладони на виски охотнику, она опять погрузила его в беспамятство. Видимо, не хотели ведьмы тратить время на освещение событий для своего «мужа».

Так, почти в полной тишине, прерываемой только редкими репликами ведьм и звуками живности, обитающей на болоте, мы отмахали километров тридцать. И добрались-таки до места назначения.

Это был небольшой островок абсолютно сухой земли, торчащий из топи, словно гигантская кочка. Трава на нем не росла, только торчали два дерева, вырастающих из одного комля, похожих на растопыренные пальцы, тянущиеся к небу. Подле дерева нас поджидал человек.

Едва заметив его, я отправил дрона изучить незнакомца, но затея моя провалилась. Разведчик не долетел до него каких-то несколько метров, после чего отключился и упал в трясину. На последнем изображении, которое он успел передать, был запечатлен высокий мужчина, закутанный в длинный плащ с надвинутым на голову капюшоном, прячущим его лицо. Не самое, надо сказать, удобное снаряжение для прогулки по болоту.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

Пока я поднимал в воздух нового соглядатая, а делать это приходилось очень осторожно, чтобы ведьмы не заметили, платформа приблизилась к островку уже метров на десять. И тут же между Триадой и незнакомцем завязался разговор. Из которого я не понял ни единого слова, хотя в мою память было загружено знание множества языков.