Четвёртый поросёнок - Сергей Калашников

Потом шипящий от боли Бероев возмущался тем, что тупой, но твёрдый коготь полосатика крепко прошёл ему по рёбрам, боку и бедру. Ещё он извинялся перед Федькой за глупые рефлексы. А потом спросил:

— Твоя — что, тоже к Хозяину бегает?

— Так Вадим Петрович! Сами понимаете — не для нынешнего нашего положения разговор, — решил Федька поднапустить туману, чтобы, с одной стороны, добраться до дому в компании со взрослым, а с другой — не дать понять, что даже представления не имеет о чём его спросили.

— Охота, — сказали визоры. Это программа переводчика с мегакотячьего засекла чей-то сигнал.

— Еда, — ответил он машинально. Это слово означает приглашение к обеду.

Несколько мегакотов появились прямо из-за дерева, на котором он недавно сидел, и проследовали к туше амфициона. Не дикий лес, а проходной двор какой-то!

Глава 15

Альдебаранский таракан

Надо признаться — приключения на Федькину долю выпадали редко. В основном занимался он учёбой, в бешеном темпе навёрстывая то, чему в земных школах отродясь не уделяли никакого внимания. Скажем, в четвёртом классе детки могли сварить мыло, выделить из жира стеарин и натереть чёрного пороха. Откуда для этого взять кислоту, щёлочь или селитру? Этому тоже учили, но позднее. Как раз в шестом. А теперь представьте себе пацана, умеющего добыть всё необходимое для создание взрывчатого вещества, но само его изготовить не умеющего.

Вот во избежание этого парадокса и приходилось Нах-Наху крепко заниматься пропущенным материалом. Тем более, что ботаника предметно изучала растительный мир не только по научной классификации, но и по системе Жюль-верновского Неда Ленда — то есть съедобности внимание уделялось в необходимую меру. А плетение корзин уже после третьего класса считалось давно пройденным… заполнять эти лакуны было необходимо обязательно, иначе то и дело ощущал себя недочеловеком. Понятно, что «приключаться» было решительно некогда.

На это наложилось воспоминание о том, что давным давно, ещё до войны, дал он самому себе обещание научиться танцевать танго. А хореографию в Плёткино не преподавали. То есть нужно было действовать самостоятельно. Разумеется — методом подражания. И кроме того, что удалось скачать из сетки, здесь для занятий не нашлось решительно ничего.

Мелкая, выслушав его убедительную речь (вот настоящий друг!) не отказалась стать, как он выразился, учебным пособием. Поначалу — такая фигня получалась… с падениями, разбитыми коленками и оцарапанными локтями. Но несколько танго из самых известных фильмов они разучили. Зрители (а куда ж здесь без них?) перестали покатываться от смеха, хотя никто не торопился присоединиться к танцующим.

— Если я с кем такое отожгу, — объяснил Фитиль Панасу, — так после этого однозначно — сговорят за меня девку. Нах-Нах-то уже давно с Нинкой супругами живут — им всё пофиг.

— Не. Не живут, — отозвался Петя-староста. — Им предлагали поселиться отдельно, а они не стали. Значит, женихаются пока. Но про то, что Федьке всё пофиг, если для Мелкой старается — это да. Будто сговорились уже.

— А может и сговорились? — встряла Белка.

— Тю на тебя, с какого перепугу сговорились? Он же городской, к тому же землянин. Нет у них такого обычая — смолоду сговариваться. Хотя, это ему тоже пофиг, — уважительно сказала Одуванчик, теребя свою пушистую косичку, — если для Нинки. Он для неё даже в зыбун прыгнул. Рассказывала она как он сам погружался, а её вверх тянул. С таким любая сговорится не задумываясь.

— Она с куркулиного куста, — заметил Петя-староста. — У них там обычно родители сговариваются, чтобы деток оженить. Тогда, выходит вообще ерунда. Не бывало ещё, чтобы городской папенька согласился на подобное. Так что, если сговорились, то сами. Точно. И разрешения не спросили. Вообще — делают, что хотят! Но посмотреть приятно.

С тех пор, как дело с танцами пошло на лад, Мелкая стала бросать на партнёра уж очень взрослые взгляды. Федьке порой делалось от них не по себе. Надо сказать, он и сам испытывал доселе незнакомые чувства, весьма смущавшие его. В общем, затея с танго имела далеко не простые последствия…

— Федя, полетели купаться? Очень хочется поплавать, — вообще-то занятия парапланеризмом воспринимаются, как время отдыха — идёшь себе заданным маршрутом, «собирая» контрольные точки. С одной стороны, задачи раз от разу сложнее и сложнее, с другой — получается всё очень хорошо, что у Нах-Наха, что у Мелкой.

— Вадим Петрович! Учлёты Матвеев и Уткова просят разрешения на внеплановую посадку у Хорькова озера. Очень уж искупаться захотелось, — Федька и не думает отказывать подруге, тем более — урок последний и до наступления сумерек осталось не меньше часа.

— Посадку разрешаю. Только вернитесь засветло, — Бероев и раньше был с понятием, а после разговора о Хозяине и чудачествах некоторых девушек, стал к этой паре шестиклассников относиться с большим уважением. Ну и понимает, что девчонка, разгуливающая одна по ночной Прерии, и сама в беду не попадёт, и спутника своего не пустит. А уж после застреленного амфициона он и мальчика считает человеком осторожным и предусмотрительным.

Плотный песчаный пляж, Нинка, вбежавшая в воду обнажённой… в общем, нет надобности мочить трусы — Нах-Нах тоже решил купаться в костюме Адама. Поплавали немного, поныряли и выбрались на берег.

— Ой, а ты по-прежнему на меня не реагируешь, — Мелкая выглядит озадаченной. И смотрит как раз на то место, которое непроизвольно хочется прикрыть рукой.

Однако, этот порыв Федька сдержал. И вообще, ему нужно немедленно на что-нибудь отвлечься, иначе он обязательно среагирует.

— Ты куда уставился?

— След незнакомый.

Девочка повернулась, всматриваясь в тонкую полоску мокрого песка на самой границе с водой:

— Незнакомый. Ни на что непохожий, — озадачилась она.

Одевание и вооружение после этого прошли в автоматическом режиме, отчего Федьке сделалось жалко — возникло понимание, что ему сделали предложение, которым он не воспользовался. Был ли он в состоянии сделать это — кто знает? Но ведь даже не попытался — трус несчастный.

Вообще-то науку чтения следов они тоже изучают, но с прирождённой охотницей Мелкой ему не сравниться. Поэтому просто изготовился к стрельбе и стал прикрывать. Девочка же осмотрела не только отпечатки на песке, но и в траву заглянула, чуть ли не вынюхивая там что-то, ведомое ей одной. Сделала знак «много» из мегакотячьего языка кивалуса, а потом отвела друга подальше от этого места, где принялась маскироваться, жестами требуя от своего товарища того же самого. Вообще-то парню, как обычно, досталась задняя полусфера, но картинку со своего шлема подруга ему транслировала — все, что он увидел, было из «вторых глаз», так сказать. Уши, правда, собственные работали.

Больше всего это было похоже на попадание артиллерийского снаряда или ручной гранаты в устье впадающего в озеро ручья, на берегу которого собственно и находился их пляжик. До динамита, которым иногда глушат рыбу, картина никак не дотягивала, да и звук не столь выразительный. А ведь они находились близко…

Уши успели зафиксировать удар, глаза — взлетевший из зеркала озера фонтан воды с песком и илом. Еще, кажется, на фоне всех этих эффектов мелькнуло что-то продолговатое и… всё. Нет! Фонтан был наклонён в сторону берега.

Когда Нах-Нах обернулся, столб уже опадал и больше ничего видно не было. Из всех достопримечательностей наблюдались только обворожительно квадратные глаза Мелкой. Федька искренне надеялся, что выглядит менее ошарашенным, но, все же, старательно прищурился. Так, на всякий случай.

— Будем надеяться, что аппаратура увидела больше, чем наши глаза.

— Ага! Аж целых два с половиной кадра есть! — заявила Мелкая, уверенно копаясь в памяти шлемов.

Просмотрели — из первого кадра вытянуть удалось немного — камера не смогла отреагировать на быстрое движение, и картинка «размазалась».

Все что удалось понять из увиденного (больше всего это напоминало фотографию летящего метеора) то, что у этого метеора есть несколько лап, продолговатое тело и, кажется, хвост.

Вторая картинка вышла не в пример лучше. Камера, поняв, что съемкой видео тут не взять, переключилась на «мгновенную фотографию». Так что весь центр экрана занимала громадная, килограмм на пять-семь рыбина, снятая с точностью до мельчайших чешуек и разлетающихся капелек воды.

Только в углу наблюдался тоже несколько смазанный от движения кончик членистой лапы, увенчанной таким себе… коготком.

Как ни странно, самой приличной фоткой стал третий кадр, уже с Федькиного шлема — видимо хитрая техника успела между собой договориться о нужных для съемки выдержках и упреждениях. Или просто на курсе ухода смещение относительно объектива было удачнее. Более всего их «рыболов» членистым обтекаемым телом походил на таракана. Ага, альдебаранского — размером с крупную собаку. За телом явно тянулся скорпионий хвост. С приличным таким жалом на конце. Судя по размазанности хвоста — им еще и рулили в полете… Летающий таракан. Мрак!