География растений - Гумбольдт Александр

Как ориктогностическое9 изучение горных пород отличается от

науки о строении земли, так и частные описания природы отличаются

от общих описаний или физиономии природы.

Георг Форстер в своих Путешествиях и мелких работах, Гёте

в описаниях природы, которые так часто содержатся в его

бессмертных произведениях, Бюффон, Бернарден де Сан-Пьер и Шатобриан

с неподражаемой верностью передали характер отдельных стран.

Такие описания предназначены не только для тото, чтобы доставлять

одно из благороднейших наслаждений, нет, познание характера

природы различных местностей земного шара теснейшим образом

связано с историей человечества и его культурой. И если начало

этой культуры и не определяется исключительно одними естественно-

историческими влияниями, то направление ее, характер народа,,

мрачное или веселое настроение человечества в большинстве

случаев являются результатом климатических условий. Как велико-

было влияние неба Греции на ее обитателей. Как могли не

пробудиться более культурные черты характера и более нежные чувства

у народов, населяющих прекрасные и счастливые местности земного

шара между Ефратом, Галисом10 и Эгейским морем? И разве наши

предки, когда Европа погрузилась в новое варварство и религиозное

увлечение, внезапно открыв священный Восток, не привезли из

этих мягких долин более кроткие нравы. Отличительный характеру

присущий поэтическим произведениям греков и угрюмым песням

примитивных северных народов, в большинстве случаев связан с

обликом растений и животных, горными долинами, которые окружалш

поэта, и воздухом, который его обвевал. Кто не чувствовал себя

иначе настроенным в темной тени буков, на холмах, увенчанных

одиночно стоящими пихтами, или на травянистом лугу, где ветер

шелестит по дрожащей листве берез? Эти родные растительные ландшафты

воскрешают перед нами меланхоличные, серьезно-возвышенные или

веселые картины. Влияние физического мира на мораль, полное

тайны взаимодействие чувственного и сверхчувственного придает

изучению природы, если подняться до более возвышенной точки

зрения, особую, еще недостаточно оцененную, притягательную силу.

Но хотя характер различных местностей земного шара находится

в зависимости одновременно от всех внешних явлений, если

очертания гор, физиономия растений и животных, если синева неба,

строение облаков и прозрачность воздуха обусловливают

совокупность впечатления, то тем не менее нельзя отрицать, что главное,

определяющее это впечатление, принадлежит растительному

покрову. Животным организмам недостает массы: подвижность особей

и часто их незначительные размеры делают их незаметными для

нашего взора. Растительность в противоположность этому производит

впечатление на наше воображение своей постоянной величиной. Ее масса

указывает на ее возраст, и лишь в растениях старость и проявление

обновляющей силы находятся в постоянном сочетании друг с другом.

Гигантское драконовое дерево, которое я видел на Канарских

островах, имевшее 6 метров в диаметре, все продолжает нести'(как бы

в состоянии вечной юности) цветы и плоды. Когда французские

авантюристы Бетанкуры в начале пятнадцатого столетия покорили

счастливые острова, драконовое дерево Оротавы (священное для

туземцев, как масличное дерево в Афинах или вяз в Эфесе) имело

такие колоссальные размеры, как и сейчас11. Существующий под

тропиками лес из гименей (Hymenaea) и цезальпиний12 представляет

собою памятник быть может тысячелетней давности.

Если окинуть взором различные виды явнобрачных растений,

имеющиеся в настоящее время в гербариях, число которых может

быть оценено более чем в 80 000, то в этом удивительном множестве

можно найти известные основные формы, к которым можно свести

все остальные. При выделении этих типов, красотой,

распределением и группировкой которых определяется физиономия раститель-

ности страны, надо обращать внимание не на мелкие признаки, как

органы размножения, околоцветники и плоды (как это делается из

других побуждений в ботанических системах), а на то, что массой

общего впечатления индивидуализирует местность. В эти основные

формы растительности входят, правда, целые семейства так

называемой естественной системы. Банановые и пальмы, казуариновые

и хвойные могут быть приведены из их числа.

Но систематик выделяет множество групп растений, которые

физиономист вынужден объединять одну с другой. Там, где

растительность представляется в массе, сливаются очертания и

разделение листьев, строение стволов и ветвей. Живописец (а здесь слово

принадлежит тонкому ощущению природы художника) различает на

заднем плане ландшафта группы пиний или пальм от буков, но не эти

последние от других лиственных деревьев.

Шестнадцать растительных форм определяют, главным

образом, физиономию растительности. Я перечисляю лишь те, которые

я сам мог наблюдать во время моего путешествия через оба материка

и при многолетнем изучении растительности различных стран между

60° северной и 12° южной широты.

Без всякого сомнения, число этих форм значительно возрастет,

когда проникнут дальше в глубь материков и откроют новые роды

растений. В юго-восточной Азии, во внутренней Африке и Новой

Голландии, в Южной Америке от реки Амазонки до провинции

Чикитос растительность нам еще совершенно незнакома. Что если бы

когда-нибудь нашли страну, где деревянистые грибы—Genomyce

rangiferina или мхи росли в виде высоких деревьев? Neckera den-

droides, германский мох, в действительности древовиден, а бамбуки

(древовидные злаки), которые, как и тропические папоротники,

часто превышают наши липы и ольхи, еще и сейчас представляют

для европейца такое поражающее зрелище, каким был бы лес из

высоких мхов для первого, кто открыл бы его.

Абсолютные размеры и степень развития, которого достигают

организмы (виды растений и животных), принадлежащие к одному

и тому же семейству, определяются еще неизвестными законами.

Размеры тела каждой из больших групп животного царства:

насекомых, ракообразных, рептилий, птиц, рыб или млекопитающих,

колеблются между двумя крайними пределами. Но эти пределы,

установленные современными наблюдениями, могут когда-нибудь

быть еще более раздвинуты, благодаря новым открытиям, вследствие

нахождения до сих пор неизвестных видов животных.

У наземных животных благоприятные температурные условия,

зависящие от широты местности, повидимому, генетически

способствовали их органическому развитию. Наши маленькие и тонкие

ящерицы превращаются на юге в колоссальные, тяжеловесные,

покрытые панцырем тела страшных крокодилов. В огромных

кошках Африки и Америки, в тиграх, львах и ягуарах в крупных

масштабах повторяется строение одного из самых маленьких наших