Настоящие - Екатерина Белецкая

— Это как это — нет? — с возмущением спросили откуда-то из невидимого Нарелину угла. — Почему это — нет? Я тут двадцать минут стою, и хоть бы одна собака в мою сторону посмотрела!

— Охрана! — тут же крикнула Джения.

— Не надо орать, — мирно посоветовали из угла. — Это неэстетично. Я бы даже сказал, противно. Охрана ваша отдыхает. Как и автоматика, кстати.

«Вот Рыжий и пришёл, — расслабленно подумал Нарелин, уплывая куда-то на волнах дурноты. — Вот всё и закончилось. Меня спасли. Хотя нет, конечно, всё только начинается. Но детектор они включат, и всё будет хорошо, не будет больше никакой боли. Скорее бы, а то я совсем разучился терпеть».

— Томас, — сдавленно прошипела Джения, — и где твоя хвалёная защита?!

— Джения, помолчи уже! — досадливо оборвал её Грем и радушно улыбнулся Рыжему Лину. — Так вы, молодой человек, и есть один из знаменитых Сэфес? Рад, очень рад вас приветствовать…

— Ну не такой уж молодой, и в общем даже не человек. — Лин галантно улыбнулся. — Но всё равно спасибо. Рад приветствовать, стало быть. С особым цинизмом. Нарелин, как ты относишься к тому, чтобы немножко прогуляться?

Он подошёл к эльфу и ободряюще ему подмигнул.

— Детектор, — прошептал Нарелин, — пусть детектор заработает… И узнайте, что с Клео. Наверное, это они его пытались убить…

— Это не так! — энергично возразил Грем. — Господин Найрэ погиб из-за досадной случайности, в этом нет нашей вины. Мы сожалеем.

— Рыжий! — Нарелин в очередной раз инстинктивно попробовал приподняться; фиксаторы по-прежнему не позволили ему это сделать. — Что происходит снаружи? Что с Эвеном? Им известно про меня? Что говорят в Федерации?

— Это мы всё дома обсудим. — Лин провёл рукой над фиксаторами, и они просто исчезли. — Пока лежи, сейчас Пятый подойдёт — и отправимся. А вы двое, — он обернулся к Грему и Джении, — пошли отсюда вон! Или лучше вас поставить в угол?

Надо отдать должное: Грем отлично владел собой. Оскорбление никак не отразилось на его лице.

— Позвольте, — возразил он, — чем мы заслужили такое отношение? Тем, что обеспечили вашему другу жизнь, тогда как иначе он бы давно умер? Вы врываетесь на чужую территорию, ведёте себя как хозяин…

— Рыжий, — укоризненно прошептал Нарелин, — ты чего так грубо? Мне с ними ещё работать. Ну что поделать, противники мы, давние, да. Они, в общем, в своём праве…

— Боюсь, что работать с ними тебе больше не придётся, — покачал головой Лин. — Они тебя двое суток назад торжественно похоронили, если ты не в курсе. Атака экстремистов. Федерация приносит Эвену извинения и выражает соболезнования, виновные будут найдены и сурово наказаны. Так что Рауля Найрэ официально больше нет в живых. На самом деле я с огромным удовольствием просто набил бы им морды, жалко, воспитание не позволяет. Насчёт отношения, Томас Грем, я скажу вам следующее. Если вы вот это, — Лин обвёл помещение враз потяжелевшим пристальным взглядом, — называете «обеспечить жизнь», то я при первом же удобном случае постараюсь вам обоим её обеспечить. В точно таком же объёме. Доступно?

Похоронили! Нарелин с трудом поднял голову и уставился Томасу в глаза. Сыворотка правды всё ещё действовала — врать сейчас он не мог, равно как и сдерживать чувства.

— Похоронили, значит?! Слушай сюда, ты, Председатель. А вот это ты видел? — Нарелин скрутил фигуру из трёх пальцев. Поднять руку сил не было, но Грем жест разглядел. — Я смотрю, любовь к похоронам у тебя осталась от предшественников. Одисон, твой учитель, тоже любил тренироваться: и меня хоронил, и генерала Шалеру, а вот хрен ему достался. Где тот Одисон? И тебе хрен достанется. Хотел от меня избавиться, верно? Не выйдет! Теперь слушай и запоминай, погань ты политическая. Всем станет известна правда о том, кем был Рауль Найрэ. И о том, что вы учинили здесь, тоже всем станет известно. Я буду не я, если ты не просидишь на своём посту и полгода. И когда парламент будет выносить тебе вотум недоверия, сукин ты сын недоделанный, я приду на заседание как Нарелин Эльве и спою от радости, что ты, лицемерная тварь, обманщик, расстался со своим креслом.

— Не тебе судить о лицемерии, — сдержанно произнёс Грем. — Ты лицемер в прямом смысле слова. Лицемер и убийца. И вдобавок ханжа. Пойдём, Джения.

Стальная диафрагма расступилась и сошлась снова, пропустив Грема и его жену.

— Куда? — спросили из двери. — Лин, ты их зря отпустил. Я тут ещё не закончил.

Диафрагма снова раскрылась. Растерянная Джения стояла на пороге. За её спиной маячил Пятый.

— Да что же это творится! — чуть не плача, воскликнула она. — Что всё это значит?!

— О… — протянул Пятый, входя. — Это значит… Это значит, сударыня, что вам придётся пару часов посидеть тут и подумать о чём-нибудь важном, потому что мне лично совершенно не нужно, чтобы вы подняли хай сразу после нашего ухода, Лин, забирай тёзку и уходи. А я тут немножко ещё побуду.

— Только недолго, — предупредил Лин.

— Пять минут, — согласился Пятый. — Забирай его. Лин осторожно поднял эльфа на руки и шагнул в ближайшую стену. Пятый стоял у закрывшейся двери, скрестив на груди руки, и спокойно смотрел на Грема и Джению.

— Отлично, — прокомментировал он. — Теперь присаживайтесь. На койку, или как там это у вас называется. Наркотик правды, значит?

— Да, — спокойно подтвердил Грем, тоже скрестив руки на груди. На кровать он конечно же не сел: они с Пятым так и стояли друг против друга в одинаковых позах. — А что вас смущает, господин Сэфес? Ваш протеже вот уже десять лет использует аналог этого наркотика для работы с подозреваемыми. Эвенский вариант гораздо лучше качеством, но принцип один. Или «что позволено Юпитеру, то не позволено быку»?

— Да никакого принципа, — поморщился Пятый. — Что он там использует, это его личное дело. Я говорю про «здесь» и про «сейчас». А сейчас вы ввели препарат человеку с перебитой спиной, искалеченному, находящемуся практически при смерти. Хорошо, не человеку, эльфу. И потом, вы всерьёз считаете, что чей-то поступок даёт вам карт-бланш для совершения такого же поступка?

— Вы действительно хотите узнать, что я считаю? — осведомился Грем. — Или вы хотите получить подтверждение тому, что я… как там выражался ваш протеже?.. сукин сын и по отношению ко мне все средства хороши?

— Не нужно мне ваше подтверждение, зачем? Что вы сукин сын — тут я с Нарелином согласен. Сволочь вы, Томас Грем, обычная и совершенно неинтересная. — Пятый зевнул. — Я не услышал ответа на свой вопрос, кстати.

— Хорошо, я отвечу. И вряд ли ответ вам понравится. Да, в этом случае карт-бланш. По отношению к этому… существу… человеку… эльфу или кто он там в действительности.