Облом. Последняя битва маршала Жукова - Виктор Суворов

Но никакого дисциплинарного взыскания я на рядового Рзаева не наложил. И ротному командиру о чрезвычайном происшествии докладывать не стал. Не потому, что я такой добрый. А потому, что я лично отвечал за дисциплину своих подчиненных.

Мой ротный, Валера Арбузов, — такой же лейтенант, как и я, только на год раньше выпущенный. Армия стремительно росла. В Чехословакии Центральную группу войск сформировали, на Дальнем Востоке с китайцами сцепились и уйму новых дивизий развернули. Офицеров не хватало. Кроме того, из моей родной 66-й гвардейской дивизии офицеров всех рангов забирали и на Кубу, и в Египет, и в Алжир, и во Вьетнам, а ведь кто-то взамен ушедших должен был выполнять их обязанности, потому на капитанских и майорских должностях работали лейтенанты или старлеи.

О том, что происходило тогда в моем Прикарпатском военном округе, покажу на примере. Округом командовал генерал армии Лащенко Пётр Николаевич — тот самый, который двенадцатью годами раньше в звании генерал-лейтенанта командовал Особым корпусом в Венгрии. Но командующего округом мы не видели ни разу. После разгрома египетской армии в 1967 году Лащенко отбыл в Египет, где восстанавливал боевую мощь наших африканских братьев. Но должности убывших в загранкомандировки было приказано не занимать. Он так и продолжал считаться командующим войсками Прикарпатского военного округа. Военный округ, в котором было четыре армии и два отдельных корпуса, не считая отдельных дивизий, бригад и полков, почти два года существовал без командующего. То же самое происходило на всех других уровнях. Потому лейтенанты командовали не только ротами, но и поднимались гораздо выше.

С ротным командиром лейтенантом Валерой мы друзья, только не мог я ему доверить, что у меня чрезвычайное происшествие, за которое солдатика неплохо бы и в дисбат законопатить.

Я — первый фильтр на пути правдивой информации о состоянии воинской дисциплины. Начальник караула или его помощник посты проверяют не в одиночку, а со сменой из двух-трех караульных. Так что информация о происшествии могла всплыть. Если ротный каким-то образом пронюхает про случившееся, он мне вмажет: распустил взвод! Порядка навести не способен!

Но, устроив мне нагоняй, Валера ничего не доложит командиру батальона. Потому как солдатик подчинен мне, а далее — ему. За любое нарушение накажут не только меня, но и его. Он — второй фильтр.

Командир батальона подполковник Протасов ничего об этом узнать не должен. А если узнает, устроит нагоняй и мне, и ротному, но командиру полка подполковнику Бажерину не доложит. Комбат — третий фильтр.

Если командир полка Бажерин пронюхает о случившемся, то попадет всем нам. Командиром дивизии был генерал-майор Нильга. Он, понятно, ничего узнать не мог, потому как командир полка — это четвертый фильтр.

Случись что более серьезное, командир дивизии будет пятым фильтром.

Командующий 13-й армией — шестым.

Командующий Прикарпатским военным округом — седьмым.

И так до самого верха. Благодаря применению Жуковского принципа наведения порядка руководство всех рангов получало отфильтрованную информацию. Чем выше стоял командир, тем краше вид перед ним открывался. А оборачивалось это тем, что рядовой Рзаев четко понимал: за его сон на посту отвечать будет не он сам, а гвардии лейтенант Резун и все его вышестоящие командиры.

Много лет спустя, оказавшись на Западе, я написал книги о советской армии, которые имели определенный успех. Потому меня приглашали в военно-учебные заведения и боевые части армий разных стран мира рассказать о советских порядках. А я, пользуясь случаем, интересовался, как обстоят дела с дисциплиной.

Оказалось, что в нормальных армиях офицер, от лейтенанта и выше, — это организатор боя. И это все. Контроль над состоянием дисциплины держат сержанты, военная полиция и военная прокуратура. Каждый солдат за свои преступления и проступки отвечает лично. По всей строгости. А другим наука.

В советской армии Жуков насаждал иные порядки. Маршал Советского Союза Тимошенко свидетельствует:

За проступки нерадивых солдат и сержантов, заслуживающих сурового наказания, как правило, снимали с должностей и увольняли из рядов армии заслуженных командиров полков и заслуженных командиров дивизий (Георгий Жуков. Стенограмма октябрьского (1957 г.) пленума ЦК КПСС и другие документы. С. 306).

Еще пример. Невеста, не дождавшись солдата из армии, вышла замуж за другого. Солдат застрелился, оставив записку, в которой просил в его смерти никого не винить. Доложили Жукову. Разве мог Жуков никого не винить? Не мог! Жуков, понятное дело, взбесился. Командиру дивизии выговор! Командира полка снять с должности к чертовой матери! Заместителя командира полка выгнать из армии!

Что делать заместителю командира полка, который отдал всю свою жизнь службе, но до пенсии не дотянул? В чем его вина? Он должен был заменить солдату невесту? Куда ему податься, без денег, без профессии и, надо полагать, без квартиры? Офицер застрелился. (Там же. С. 241.)

В данном случае никто (кроме Жукова) к командирам никак придраться не смог бы. Когда к командиру можно было придраться, наказания были куда более серьезными и массовыми.

В той же книге утверждается, что в результате принятых мер «произошли положительные сдвиги: укрепилась дисциплина, сократилось число чрезвычайных происшествий» (там же. С. 9).

Нет, граждане. Дисциплина упала, а чрезвычайных происшествий действительно стало меньше — в статистических отчетах.

Взваливая на командиров ответственность за проступки и преступления подчиненных, Жуков снимал ее с солдат и сержантов, толкал командиров всех рангов от взвода и роты до командующих армиями, округами, группами войск, главнокомандующих видами Вооруженных Сил на путь показухи, очковтирательства и сокрытия преступлений.

Так Жуков разлагал Советскую Армию.

Жаль, что Жуков был примером для тех, кто управлял армией после него. Именно такие порядки насаждали в Советской Армии Маршалы Советского Союза Чуйков, Гречко, Якубовский, Куликов, Устинов, Огарков, Ахромеев. Им было проще карать командиров, чем наводить уставной порядок в войсках. Следуя примеру Жукова, они довели Советскую Армию до полного разложения и развала.

ГЛАВА 11

Лаврентий Павлович Берия считал, что колхозы надо распустить к чертовой матери, землю надо отдать народу, пусть народ сам работает, сам решает, что сажать и что сеять. Но существовало одно препятствие. Если народу отдать землю, если мужики будут сами себя кормить, то зачем им нужна Коммунистическая партия?

Потому Маршал Советского Союза Жуков лично арестовал Лаврентия Павловича Берию. Потому Маршал Советского Союза Конев выписал Берии смертный приговор. Потому будущий Маршал Советского Союза Батицкий лично убил Лаврентия Берию.

Следующим после Берии был Маленков. Этот был осторожнее. Он только предлагал не душить приусадебные участки дикими налогами. Он только увеличил эти участки.

И его немедленно сняли. Летом 1957 года Маленков был изгнан с вершин власти и вообще из Москвы.

Если бы не Жуков, не было бы военного переворота, в ходе которого отстранили от власти человека, пытавшегося освободить крестьян от рабства и спасти русскую деревню. Если бы Маленков остался в руководстве страны, возможно, Советскому Союзу не пришлось бы закупать хлеб за границей. Колхозное рабство не было отменено после смерти Сталина, и в этом виноват Жуков.

Итог июньского пленума ЦК КПСС 1957 года: тех, кто выступил против Хрущёва, объявили «антипартийной группой». Персональный состав группы: Молотов, Маленков, Каганович и примкнувший к ним Шепилов. Это повторялось на все лады со страниц всех газет, с высоких и низких трибун: и примкнувший к ним Шепилов. .. и примкнувший к ним... и примкнувший...

Чтобы «антипартийная группа» не выглядела слишком большой, официально в нее не включили товарища Первухина. Его тихо перевели из членов Президиума в кандидаты, то есть лишили решающего голоса. На следующем съезде его просто не выберут в состав руководящих органов партии.

Товарища Сабурова тоже официально не включили в состав «антипартийной группы», но с вершин власти прогнали сразу.

Товарищей Булганина и Ворошилова, как раскаявшихся, оставили в руководстве страны. Булганина выгонят через год, Ворошилова — через три.

Бытует мнение: Жуков спас Хрущёва.

Мнение правильное. Однако к этому надо добавить совсем небольшое уточнение: спасая Хрущёва, Жуков прежде всего спасал самого себя.

Жуков был ставленником Хрущёва. Если бы Молотов, Маленков, Каганович, Ворошилов, Булганин, Первухин и Сабуров вышибли Хрущёва из кресла Первого секретаря, то вслед за ним полетел бы и Жуков. Безграмотный хам, своими безумными действиями разваливавший армию, был не нужен ни стране, ни ее руководству.