Глубокая охота - Михаил Александрович Лапиков

Операторы дежурной смены молча переглядывались между собой.

– Я не могу дать им то, что они сами не взяли, когда было время! – яростно произнёс Такэда. – Их «слишком поздно» случилось не сейчас. И даже не в момент прибытия на борт. Слишком поздно стало, когда они в это всё полезли, слишком безграмотные, чтобы вовремя заметить, насколько же мало знают о том, во что ввязались! Збых-сан, вот почему я не врач? У психиатров этот групповой бабский психоз наверняка бы стал поводом накатать шикарную монографию. В кожаном переплёте, с золотым обрезом, чтобы вот просто обязательную для кабинета любого мозгоправа страны!

– Айвен Иванович, у нас есть врач на борту, – напомнил Збых Кащенюк. – И очень многие из наших девочек её посещали. Ну, тогда. В мирной жизни. Джинни Хунта им всем делала всякое, ну, косметическое. Она хотя бы знает к ним подход. Возможно, если она сможет нормально с ними поговорить…

– Только уговорами врача-подтиролога в боевом походе и ликвидировать пробелы в лётной подготовке, – усмехнулся Такэда. – Но да, Збых-сан, на устную капитанскую благодарность вы уже наговорили. Теперь осталось лишь дождаться их двоих назад и попробовать.

– Им лететь осталось всего ничего, – удивился Збых Кащенюк. – Что с ними теперь может случиться, Айвен-сан?

– Вы правда хотите услышать список вариантов, которые первыми лезут мне в голову? – невесело пошутил Такэда.

Продолжать этот разговор квазиесаул уже просто не рискнул. Что-то ему подсказывало, что на этот раз вахта получится долгой. Куда дольше, чем ему бы хотелось.

Глава 11

Подводная лодка является идеальным носителем торпеды.

Карл Дениц

Подводник

– …Разбиты целевая колонка для бинокля, зенитный перископ и стойка радарного детектора. – Последние слова главмех выговорила, утрамбовав в рот сразу половину бутерброда, поэтому разобрать их получилось только у фрегат-капитана. – Антенна радиостанции тоже перебита, но на каких-то соплях пока держится. Перископ атаки, «хобот» дизелей и та секретная хрень в задней части рубки вроде целы. В легком корпусе куча дыр от пуль и осколков, но это вообще переживабельно. Как и последствия близкого разрыва, хотя там еще хрен знает, что аукнется. Да, командир, после совещания мне потребуется ваша помощь, в виде грубой мужской силы.

– Для чего?

– В дизельном отсеке сальник маслопровода подтекает. Надо закрутку подтянуть, но там коленца такие, – свободной от бутерброда рукой главмех изобразила нечто вроде бьющегося в падучей удава, – что двух рук явно не хватает. Нужна третья, причем длиной в ногу, и чтобы росла примерно из жопы. А я пока не орангутанг с пальмы, хотя с этой работой…

– Хорошо, я подойду, – поспешно сказал Ярослав, не дожидаясь, пока главмех начнет излагать собравшимся свое видение теории обратной эволюции. Хотя формальное образование у Сильвии ван Аллен отсутствовало, любовь к чтению в сочетании с книжицами Имперского просветительского благотворительного общества «Сила в правде и ньютонах» порой рождало химеры, оспаривать которые не бралась даже доктор Харуми.

А сейчас доктору было явно не до теорий.

– Два легких ранения и одно средней тяжести. У старшины Сайко сквозное пулевое в левое плечо, но рана чистая. Полагаю, она даже может частично выполнять свои обязанности, но я бы настоятельно рекомендовала на какое-то время обеспечить ей полный покой, для скорейшего восстановления.

– Покой нам только снится, – пробормотал фон Хартманн и уже громче добавил: – Насчет покоя не обещаю, а вот что могу… отражение воздушного налета личным оружием плюс ранение в бою по совокупности тянут на «Отважный крест».

– «За мужество в бою» по статусу подходит, – кивнула Герда Неринг. – Но… «крест» обычно вручается офицерскому составу.

– Значит, напишем два представления, на «крест» и на ялик-мичмана, – пожал плечами Ярослав. – Комис сар-сама, добавите вашу подпись, для весомости? Заодно и моральный дух экипажа хоть немного приподнимем.

– На моральный дух экипажа, – зло сверкнула очками Таня Сакамото, – очень негативно повлияло ваше решение о срочном погружении. То, как вы оставили на мостике тела их боевых подруг… Что не так, мичман ван Аллен?

– Нишего-ничего, – замахала на этот раз обеими руками главмех, – я прошто булошкой подавилась.

– Знаете, комиссар-сама, – задумчиво произнес фон Хартманн. – Вы действительно талантливый человек. Как только я подумаю, что вы не безнадежны, сразу же снова начинаете нести бред. Что, по-вашему, надо было делать с убитыми? Затащить внутрь подводной лодки? Устроить официальную церемонию погребения в море, с прощальными речами, салютом и так далее? Не уверен, что мы бы уложились до прилета нормальной противолодочной группы, но шанс был, да.

– Вы могли… нет, должны были запросить воздушное прикрытие. Наш груз…

– Послушайте, комиссар-сама, – устало вздохнул фрегат-капитан, – я понимаю, что у вас проблемы с логикой, но начните пользоваться хотя бы арифметикой. Ближайший клочок суши, с которого хотя бы очень теоретически могут взлететь «кайсары», от нас примерно в двух часах лёта. Практически в трех, потому что, как ни понукай летунов, они будут всю дорогу играть с обедненной смесью, чтобы не остаться над целью с запасом топлива на две минуты боя. Нас же атаковал палубный одномоторник, это даже на пределе поискового радиуса полтора часа. Практически меньше, потому что новые конфедератские «плешивые шакалы» тащат два лишних пулемета, и смесь там регулирует автомат, а не пилот ручками.

– Это был не «шакал», – неожиданно вмешалась в разговор молчаливо вжимавшаяся в угол Анна-Мария. – Одномоторник, но двухместный, на выходе нас еще хвостовой стрелок обстрелял.

Фон Хартманн и сам запоздало сообразил, что штурмовавший «Имперец» самолет отличался от стандартного палубного истребителя конфедератов. Правда, суть проблемы от этого ничуть не менялась – поплавков на нем не было, следовательно, где-то поблизости болтался и корытоноситель, как прозвали подобные корабли за характерные носовые обводы первого имперского авианосца специальной постройки. Либо в очередном «комарином укусе», как презрительно именовала пропаганда рейды конфедератских авианосцев в стиле «ударил и удрал», либо – что куда более вероятно – в составе полноценной десантной армады. А это, в свою очередь, значило, что время существования имперского форпоста на Маракеи можно начинать считать в часах. И вряд ли полученная цифра окажется трехзначной.

Ярослав знал, что средний командир Глубинного флота в подобной ситуации с чистой совестью повернул бы назад. И также ясно он знал, что прежний Хан Глубины наверняка бы продолжил поход. Прямиком в зубы морскому черту, это было в его стиле. А сейчас…

Если повернуть, за ночь они успеют уйти за пределы поискового радиуса «корыта». К тому же конфедераты наверняка будут заняты «работой» по атоллу и поиском возможных имперских соединений на подходе. Но…

Он обвел