Чудная деревня. Четвертая часть. Последний дракон - Татьяна Анатольевна Нурова

не решался, и пытался просто отодрать меня от себя, разжимая одной рукой мне пальцы. Я расслабила руку и обхватила его двумя руками для надежности, а потом оглянулась, кто то рядом держал фонарик в руке, и его луч освещал шахту, из которой я только что выбралась, на свету оказалось все еще страшней. Невероятная глубина с хлипкой редкой лестницей, как я вообще смогла по ней проползти. Я увидела Деда, который был рядом и теперь пытался подтянуть меня к себе, оторвать от Николая, я перецепилась на него, замазгав дорогущий костюм Деда своей кровью и грязью. Ну да грязь то там тоже копилась не одно столетие. Сколько лет Деду мелькнула дурацкая мысль у меня, как раз вовремя, это я к тому, живем то мы долго, а тайник оборудовал прадед до рождения деда и значит, времени прошло, ой, как много, и пыль столетий на мне. Одна стоять я просто не могла, мне было жутко страшно, холодно, больно, плохо, я вжалась в Деда и затихла, как тепло хорошо, и я дома. Услышала рядом рыдающую в голос Бабушку, но голову поворачивать было лень, кто набросил на меня одеяло. Дед трясущимися руками завернул меня в него, отодрал мои руки, я уже не так сопротивлялась, к тому же мы отошли от двери. Он закинул на плечо и быстро вприпрыжку понес наверх, говорить я не могла, зубы выбивали крупную дрожь. Но когда я оказалась в своей спальне, то уже хоть как-то соображала, и мне нестерпимо хотелось под горячий душ, согреться. Я скинула одеяло, и, шатаясь как пьяная, кинулась в ванну, замерзшими пальцами сдирала с себя одежду и случайно глянула на себя в зеркало. Ну да, такое ночью увидишь, умрешь со страху точно. Сначала я просто стояла под горячей водой, нежась от тепла, а когда мою кожу закололи крохотные укольчики, это отогрелись замёрзшие конечности, я поняла, что отхожу и согреваюсь. Затем я стала прогонять свою энергию, закрывая раны на голове, я хорошо сняла кожу с виска и половины лица. Боль тоже потихоньку затихла, отошла и в ванну влетела Бабушка, и тут же стала помогать мне, промывать волосы от крови, это оказалось непросто, вся коса была густо пропитана загустевшей пленкой. Запах железа и кровавые струйки потекли по ванной, меня затошнило, сколько же я крови то потеряла. Наконец я согрелась и стала чистой, с помощью Бабушки натянула халат, и вышла из ванной.

Ко мне сразу кинулся заплаканный Ваня, — прости, все случилось и — за меня.

Я с укоризной посмотрела на родных, Ванину царапину довольно глубокою, так никто и не обработал. В комнате за спиной Деда увидела бледного Андрея, оказывается и он здесь.

Обняла малыша, и быстро заживила ему рану, приговаривая, — Ты то здесь причем, я сама туда попала и уже все хорошо.

— Долго я там была, — спросила я, поглядывая на окружающих и прижимая к себе напуганного брата.

— Уже ночь, — коротко ответил Дед, — мы уже не знали что делать, пробовали стену долбить.

— Что мы только не пытались сделать, что бы хотя бы увидеть эту проклятую дверь, — добавил Андрей.

— Это бесполезно, старая работа, — вздохнула я, — не думала, что мне доведется такое увидеть, и побывать там.

Поежилась, вспомнив подвал, ну почему мне везет на такие приключения, нет бы, что по приятней, и непременно что бы меня кто — то спас, ага, прекрасный принц, а тут все сама, ползком, еле выжила. Ну — да, давно живу по принципу, спасение утопающих, дело рук самих утопающих, вот и в очередной раз себя вытащила.

— Ну что могли мы сделать, мы уже думали, что ты погибла, — сказал Дед и прижал к себе, с другой стороны прижалась Бабушка, Ваня обхватил меня плотно руками за пояс, так мы и постояли какое то время.

— Иван Анатольевич, — попросила я, вы подарите мне тот ключ, от каморки папы Карлы.

Дед внимательно посмотрел на меня, подозревая, что я видимо, сошла с ума.

Узор на ключе, ключ от двери, — пробормотала я, — хорошо, что я его запомнила.

— Ааа, — облегченно выдохнул Дед, — конечно, милая он твой, хорошо, что ты его запомнила и знала эту историю.

— И кушать хочу сильно, может…в столовую, пойдем, — намекнула я, пытаясь вырваться из объятий.

Бабушка догадливо подскочила, — одевайся девочка, давай помогу, хотя можешь и так в халате идти.

— Нет, нет, я оденусь быстро, да так и теплее будет, — заторопилась я и полезла в шкаф за одеждой, мужчины торопливо вышли, а бабушка помогла мне надеть вещи, пальцы еще плохо меня слушались.

После позднего ужина все успокоились, и перестали суетиться, всех заметно разморило, говорить не хотелось никому, так бывает, когда все вокруг перенервничали и теперь всех разом отпустило. Ох и денег мне выдался.

— Загадка верной оказалась, — сказала я, — вы смотрели уже что там, в сокровищнице, теперь она открыта.

— Завтра там сделают нормальную лестницу, — отмахнулся Дед, и тогда посмотрим, даже заглядывать туда страшно, а уж спускаться, после такого дня и смысла нет.

Сразу после ужина я пошла в спальню, все хватит приключений с меня на сегодня, глаза после еды слипались, меня еще морозило. Андрей пытался мне, что то сказать я отмахнулась и бегом почти пошла в спальню, забравшись под одеяло тут же и уснула.

Утром я чувствовала себя слабой, но живой. Не торопясь спустилась в спортзал и сразу же наткнулась на внимательный взгляд Николая.

— Спасибо что второй раз не дал мне улететь, успел ухватить, — поблагодарила я, — извини, что так вцепилась в тебя, не могла ничего поделать с собой, иррациональный страх.

— Это — то понятно, — произнес Николай, неосознанно ощупывая руку, в которую я вчера вцепилась.

Видно хорошо я в него вчера вцепилась, раз, и сегодня у него рука болит.

— Болит, давай заживлю, — предложила я.

Николай как-то странно отступил на шаг, — я видел эту шахту и лужу крови внизу, ты никак не могла выжить.

Я пожала плечами, — думала, ты знаешь, что нас трудно убить. — А что выжила, сама удивлена не меньше.

— Это — то да, но все — таки, не понимаю, — снова произнес он, внимательно рассматривая меня, слишком внимательно. — Да и выглядела ты…, не совсем живой, если честно.

— Что ты от меня хочешь, жалеешь, что я выжила, потрогай, проверь, я не нежить, — уже разозлилась я на него.

Николай посмотрел мне в глаза, что-то зашептал про себя, а кто — то из охотников сзади окропил меня святой водой, ну я так надеюсь,