Ключ - Наталья Болдырева

- С каких это пор ты отдаешь здесь приказы, Сет?

Под взглядом верзилы Сет несколько смешался, но все же продолжил:

- Думаю, когда ты узнаешь, кто этот человек, у тебя пропадет всякая охота убивать его.

- Говори. Я всегда готов слушать... когда говорят дело.

- Он - подданный Белгра. Когда-то был чертовски богат и имел связи при дворе, но его подловили на черной магии и идолопоклонничестве, - я во все глаза смотрел на человека, повторявшего историю, уже слышанную мной в таверне, - кровавые жертвоприношения, убийства младенцев - в Белгре такое даром не проходит.

- Чернокнижник... Это объясняет его появление. Но какая нам радость с того, что он был богат когда-то? - Верзила разглядывал меня, словно кобылу на торгу. Я невольно поежился.

В серых глазах Сета сталью сверкнуло раздражение, но он продолжал спокойно.

- Я встретился с ним, когда мы с ребятами Ката промышляли в Октранском лесу. - Это привлекло мое внимание. До сих пор я был уверен, что Вадимир не ошибался, считая Сета атаманом шайки. Мой удивленный взгляд не ускользнул от Одноглазого. Сет продолжал как ни в чем не бывало. - Уж не знаю, как он угодил под облаву, но мы оказались в одной связке. Он плел, что живет в заброшенном доме в чаще, в этом проклятом месте... Тогда мы только посмеялись, но теперь - я верю. - Серые глаза скользнули по моему лицу, но я успел поймать его взгляд, снова попросить о помощи. - Он бежал вечером того же дня. А на следующий день приехал страт короля Ссарома четвертого. Они долго говорили с офицером, а потом гвардейцы разделились. Часть осталась с обозом, другая - ушла со стратом и капитаном Вадимиром. Они пошли ловить этого человека. Вы только представьте себе, - Сет обернулся к внимательно слушавшей толпе разбойников, чуть возвысил голос, - отряд гвардейцев и монахи ловят одного человека, который бежал из отряда невооруженным! Он - огромная сила. Не трогайте его.

Верзила захохотал, щеря черные, гнилые зубы. Люди вокруг костра улыбались не так уверенно.

- Чернокнижник! Да он не может даже справиться с болью! В конце концов, однажды гвардейцы сумели схватить его, чем мы хуже? - Верзила усмехнулся зло, обернулся за поддержкой к своим людям. Каждый поник под его пристальным взглядом. - Возьмите его живым, ребята, думаю, страт заплатит за него хорошие деньги.

Клинок Сета взвился, со свистом вспарывая воздух, но секира оказалась быстрее. Меч, блеснув молнией, улетел куда-то во тьму, Сет был отброшен на камни мощным ударом обуха. Одноглазый сделал пару шагов к упавшему человеку. Склонился, улыбаясь.

- Я люблю шустрых, Сет. Но пора бы тебе усвоить, где твое место. - Казалось, происшествие лишь позабавило одноглазого.

Сет, отплевываясь кровью, пытался подняться на ноги. Это не слишком хорошо ему удавалось. Видно, удар был не из легких. Глядя на человека, заливающего своей кровью камень, я понял, что не хочу оказаться на его месте. Толпа бандитов, настороженно приближавшаяся ко мне, отшатнулась, когда я обнажил клинок, но в следующую секунду оружие звонко ударилось о камень. В горле внезапно пересохло:

- Я не буду драться.

Тут же меня крепко схватили за руки, пригнули голову, заставив почти упасть на колени. От горящих прикосновений к обоженным ладоням я до крови прикусил губу. С меня без церемоний содрали остатки плаща и заплечный мешок. Горстка бандитов принялась увлеченно потрошить его. Я вспомнил о Роле. Попытавшись оглядеться, получил очередной тычок в зубы, благо, не сильный. Я понятия не имел, куда подевался домовой и был почти уверен, что он остался в лапах у черных. Я готов был взвыть от тоски и ярости, но вынужден был лишь снова закусить губу. Больно заломив, мне стянули верёвками локти. Подтолкнув к краю площадки, повалили на какие-то мешки. Оставив меня там, бандиты вернулись к огню. Сет пил из бурдюка воду, сплевывал сукровицей и даже не глядел в мою сторону. Встав на колени, я осторожно пополз к краю.

Огромная желтая луна, неизвестно откуда выпрыгнувшая в самый зенит взамен красной и белой, освещала чахлую растительность далеко внизу. Блики играли в стоячей воде. Рядом угадывался темный силуэт полуразрушенной башни. Ни одного огонька не горело в окнах. У основания цитадели чернела линия рухнувшего моста, внутренний двор был затоплен. От крепостных стен не осталось и следа.

Тяжело дыша, я опрокинулся на спину. Над головой сияли незнакомые звезды.

Глава 8.

Я проваливался в сон. Вязкий и липкий, он затягивал меня глубже и глубже. Я хотел разглядеть его, но веки мои смежились. Пальцы ощутили текучую поверхность. Я отдернул руку, но, обессиленный, вновь уронил ее. Я погружался так плавно. Прошла целая вечность, прежде чем сон мягко сомкнулся над головой. Я сделал вдох, и сон тут же заполнил легкие. Боже! как сладко щемит в груди...

Лавина холодной воды окатила меня с головы до ног. Резко выдернутый из вязкого кокона, я вскочил, но тут же упал на спину, жадно глотая сырой ночной воздух. Сердце стучало где-то в голове, чистое звездное небо медленно вращалось вокруг желтого диска луны. Рол тряс меня за плечи и чуть не кричал:

- Вставай! Да вставай же!

- Я хочу спать... - Я действительно хотел, веки смеживались, стоило неимоверных усилий просто держать голову прямо - как у тряпочной куклы, шея произвольно гнулась в любых направлениях, голова свободно моталась из стороны в сторону.

Рол схватил меня за волосы, запрокинул подбородок, смерил оценивающим взглядом и вдруг без предупреждения, хлестко, наотмашь врезал мне раскрытой ладонью. Боль и обида заставили меня проснуться окончательно.

- Сдурел, да?! Ты чё делаешь?!

- Некогда. Бери воду, - в руки мне ткнулась полупустая бадейка, - буди всех.

Я не успел слова сказать, Рол уже растворился в темноте. Через минуту раздался всплеск. Я тупо посмотрел на бадью с водой. Все еще ничего не понимая, но зная, что Рол мудрее и старше, я обернулся к охранявшему меня бандиту. Тот спал, запрокинув голову и приоткрыв рот. Я потряс его за плечо.

- Алё, дядя! Вставай!

Человек спал. Я нагнулся, всматриваясь, и тут же отшатнулся с криком. В неверном свете луны и дрожащих отблесках затухающего костра его лицо было неестественно белым, почти мертвым. Руки среагировали быстрее сознания, я выплеснул воду на это мертвенное, синюшное лицо. Капли, блестя в лунном свете, медленно поползли по коже. Человек не проснулся. Ужас ледяной волной поднялся от живота и замер спазмом в горле. Задыхаясь, давясь собственным страхом, я принялся бить спящего по щекам. Еще и еще. До тех пор, пока человек не открыл глаза, мучительно, через силу делая судорожный вдох. Вскоре взгляд его стал более осмысленным, и мой ужас с удвоенной силой отразился в его глазах. Он сразу понял, что происходит, первым схватил притащенную Ролом воду и начал будить остальных. Водой, пощечинами, пинками под дых. Рол мотался туда-сюда, таская воду. Проснувшиеся присоединялись к нам в этой странной, страшной работе. Через четверть часа удалось разбудить почти всех.