Святая преданность - Дороти Гарлок

– Почему, почему ты сделал это? – прошептала она, вытирая тыльной стороной руки губы.

– Чтобы дать урок. Не доверяй мужчине, который не всегда играет джентльмена. Особенно… пьянице! И… никогда, никогда не ходи с ним одна. – Он и сам не знал, почему отважился на поцелуй. Зачем поцеловал? Он, конечно, ничего не планировал, но должен был сказать ей хоть что-то. Вот и сказал, что в первую минуту пришло на ум.

– Ты хочешь, чтобы я боялась тебя?

– Почему нет? Я как черта тебя боюсь.

– Из-за сковороды?

– И… других вещей. Иди. Я понаблюдаю пока ты дойдешь до телеги.

Смит сказал себе, что был трижды дураком. Прикосновение ее мягких нежных губ растопило лед у него внутри, оставив темную, болезненную пустоту.

– Спасибо тебе за урок, – твердо сказала Вилла. С высоко поднятым подбородком и прямой спиной она начала спускаться с холма, но потом вдруг повернулась, сняла с головы рубашку и сунула ее ему в руки.

– Мы увидимся завтра?

– Может быть…

– У тебя есть какие-нибудь советы насчет того, как я могу обратиться к миссис Иствуд, чтобы она разрешила Чарли и Джо Белл остаться на ранчо? Очень хочется, чтобы дети обрели, наконец, дом и покой.

– Ни одного, – ответил он кратко.

– Тебе не хочется, чтобы они остались на ранчо своего дяди… Но почему?

– Мне на это чертовски наплевать.

Они твердо смотрели друг на друга. Хотя было довольно темно, сила его глаз держала ее так же крепко, как и он недавно сжимал ее тонкую талию в своих объятиях. Да, Смит был суровым, безжалостным человеком. Она сделала глупость, пойдя с ним. Однако, было очень приятно. Девушка чувствовала себя в безопасности даже тогда, когда купалась в источнике. Поцелуй был тоже очень приятным. Она ничуть не испугалась и совсем не хотела звать на помощь. От мыслей о поцелуе, краска смущения залила щеки бедной девушки. Вилла отвернулась.

Твердой походкой она зашагала вперед, к телеге.

Смит наблюдал за ней. Вот она спустилась с горы, и Бадди медленно плелся рядом. Эта девушка поселилась в его голове как шум. Уже несколько дней он думал только о ней. Видимо, он совершил ошибку, взяв ее к источнику, и еще большей ошибкой было целовать ее. Что подтолкнуло сильного, сурового человека к этому?

Проклятие! Он знал, знал, почему поцеловал девушку! Ему нравилось держать ее в объятьях. Она казалась слабой, но была выносливой, как кошка, которая борется, если загнана в угол. Она будет хорошей женой для сильного мужчины. Если бы он искал жену для себя, то выбрал бы именно ее.

Смит сел на лошадь и поскакал назад к своему привалу. Он не хотел волноваться о том, что случится с ней после того, как она покинет ранчо. Но, черт побери, волновался.

ГЛАВА 12

Мод Иствуд открыла глаза и со страхом вдруг поняла, что лежит навзничь на полу. Боясь, что снова будет погружена в ужасную темноту, она лежала совершенно спокойно. Вскоре боль в плече и затылке дала о себе знать. Мод попыталась сосредоточить глаза на пауке, который висел на стене позади печки. Он качался взад и вперед, как маятник на часах.

– Остановись, черт тебя побери.

Когда разум немного прояснился, Мод поняла, что, падая, повредила себе голову. Женщина подняла руку, пытаясь потрогать шишку. Рука вдруг резко упала, как будто весила сотню фунтов. Она повернула голову вправо и увидела, что кухонная дверь была широко открыта.

– Ах… проклятье! – Если этот усатый старый сплетник придет на крыльцо, он увидит ее.

Мод боялась встать на ноги. Голова кружилась очень сильно, поэтому она медленно и болезненно поползла по полу, чтобы ногой захлопнуть дверь.

Истощенная, она лежала, прикрыв лицо руками. Что она делала до того, как потеряла сознание? Думай! Думай! Ах, да, она только что закончила завтракать. Что это было? Что это было? О Боже, что это было? Молоко и рисовая каша. Слава небесам, она вспомнила. Иногда Мод не могла вспомнить, что делала до очередного припадка… Припадок… так называла это Фанни. Она приходила в себя с совершенно пустой головой. Но в этот раз она все же кое что вспомнила. Может быть, стала выздоравливать?..

– У тебя припадки, мама, – Фанни сказала эти ужасные слова много лет назад, перед смертью Оливера.

– Нет. Это приступы болезни. Оливер так говорит.

– У девочки из нашей школы тоже припадки. Она падает, дергается и распускает слюни. Оливер – настоящая доброта.

– Нет! Нет!

– Да! Ты думаешь, он хочет, чтобы люди знали, что у его жены припадки?..

В тот день Фанни, ее маленькая девочка, уехала в Дэнвер и не вернулась.

Мод хотелось вспомнить, сколько времени прошло с последнего припадка. Неделя? Две недели? Месяц? Этот был первым после отъезда Смита. Она пометила тот день на календаре. Черт бы его побрал, этого Смита. Он был обязан ей этой поездкой в Дэнвер, он должен был увидеть Фанни и сказать ей, что мать нуждается в том, чтобы она вернулась домой. Мод постоянно посылала письма, но они, должно быть, не доходили до Фанни, ведь ответа так и не было.

Когда Фанни вернется сюда, Мод скажет Смиту, чтобы он убирался с ранчо. А если он не уйдет, то пошлет Фанни в Шеридэн за полицейскими. Ей очень не хотелось, чтобы он жил рядом. Ублюдок, пришел сюда в одной рубашке. Он присосался к Оливеру, вполз в доверие, думая, что получит дом и землю. Он не получит ничего. Все здесь принадлежит ей и Фанни.

Когда Фанни приедет домой, дом снова станет светлым и солнечным. Друзья любимой доченьки приедут из Дэнвера. Днем они будут устраивать пикники на веранде, а вечером – качаться на качелях. Оливер построил этот величественный особняк для нее и Фанни. «Но после того, как Оливер покинул этот мир, – подумала Мод сонно, – я живу прямо здесь, в кухне, и даже не хожу в другие комнаты, если нет в этом необходимости.» Да, она почти не поднималась наверх с похорон Оливера. Фанни будет довольна, что мать для нее сохранила дом таким красивым.

Мод собралась с силами и села на стул за кухонным столом. Она отдохнет некоторое время, а затем уберет кухню перед приездом Фанни.

Солнце было еще на востоке, когда Смит ехал верхом по дороге к строениям ранчо. Давно, еще ребенком, он думал об этом месте, как о родном доме. Дом был там, где жили Оливер и Билли. Теперь Оливер умер, и остался только Билли. Старик был его семьей, и каждый раз, покидая его, Смит боялся, что, когда вернется, не застанет Билли живым. Билли тоже любил Смита. Сварливый старик не сообщал ему об этом, но показывал свою любовь сотнями различных способов. Смит криво усмехнулся, предвкушая увидеть его.

Он так же полагал, что мог бы назвать и Пленти Мэда своей семьей. Индеец поселился на ранчо раньше, чем он. Он тоже был заблудившимся, и его тоже подобрал Оливер. Когда-то Пленти Мэд вместе с матерью жил в одиноком маленьком вигваме на краю деревни. Мать его была изнасилована членом скитающегося племени и считалась неподходящей для брака.