Не выходи из дома - Сьюзен Льюис

Они повернули на набережную, миновали кафе «У Патрика», куда родители брали ее поужинать в день пятнадцатилетия, и двинулись в сторону волнолома и кафе «Верди», куда папа иногда по субботам водил Джоша и двойняшек, пока они с мамой получали удовольствие в косметическом салоне или бродили по сельскохозяйственному рынку. Пейдж посмотрела через залив на Суонси.

– Она постоянно твердила про то, что мама беспокоится. – Пейдж замедлила шаг. – И «М» пробивает себе дорогу… – Внезапно ее лицо побледнело, когда на ум пришла ужасная мысль. – Господи! – пробормотала она дрожащим голосом. – Я сказала, что не знаю никого, чье имя начинается на «М», но я знаю. – Она посмотрела на Шарлотту испуганными глазами. – Мне надо домой. Поговорить с мамой.

Дженна сидела в похожей на оранжерею столовой, глядя в окно на густой серебристый туман, волнами омывающий торфяник, подбирающийся к дому, скрывающий все из виду.

Словно бы метафора ее жизни.

У Дженны ввалились щеки, а в глазах застыли усталость и боль. Дженна чувствовала себя опустошенной и сбитой с толку, как после смерти, словно она выпала из реальности и застряла в каком-то мире, где нет никаких ощущений и ничего вещественного. Ее переполняло чувство утраты. Ей хотелось вернуть Джека, а еще хотелось вернуть отца, причем так сильно, что она готова была кричать в голос. Папа знал бы, как поступить, как ей справиться с этим кризисом, а это был именно кризис, рано или поздно он разрешится, и тогда жизнь пойдет своим чередом.

Мать и Бена сидели за столом, перед ними стояли пустые чашки из-под чая и тарелки с нетронутым печеньем. Они наблюдали за Дженной и волновались, Дженна ощущала это кожей, но сказать было больше нечего. Последние несколько часов они провели, снова и снова проговаривая одно и то же. Обсуждать что-то бесполезно, все зависело от того, передумает ли Джек.

А этого не случится.

– Не вижу смысла тянуть, – сказал он ей утром, – будет только хуже. Я сегодня заберу кое-какие свои вещи после того, как привезу Джоша и двойняшек из школы.

– Не останешься на чай? – спросила Дженна, отчаянно надеясь, что он согласится, и при этом желая послать его куда подальше, чтоб не подходил к ее детям.

– Я хотел отвести их в «Макдоналдс».

– А Пейдж?

Джек ничего не ответил, но Дженна и так увидела, насколько он волнуется из-за того, что предстоит обрушить новость на падчерицу. Пейдж поймет, что это предательство, увидит его слабость, неспособность поставить на первое место семью, почувствует, насколько раздавлена ее мать.

Утром он вернулся не для того чтобы признать, что совершил ужасную ошибку, как убеждала себя Дженна, а чтобы отвезти младших детей в школу. Через несколько минут после их отъезда Дженна свалила все его вещи в кучу перед домом и закрыла все двери.

Она уже не помнила, как именно Джек уговаривал впустить его, когда вернулся. Она наблюдала из окна, как муж запихивает вещи в машину, а в следующий момент они уже стояли на кухне, говорили, плакали, обнимали друг друга крепко, словно бы не могли вынести происходящего, хотя Джек-то явно мог. Горечь и гнев. Дженна влепила ему пощечину, накинулась с кулаками, а потом билась на полу в истерике. Он поднял ее, отнес на диван, налил ей чаю.

Теперь у Дженны болела голова. Глаза опухли от слез. Желудок молил о еде, хотя она знала, что не в состоянии есть. Джек сам все сказал Бене и теще, когда они появились в привычное время. Бена погрустнела от того, что сбылись худшие подозрения подруги, у Дженны снова навернулись слезы на глаза.

– Я буду рядом с тобой, – пообещала Бена в присутствии Джека. – Я хочу, чтобы ты знала, что, несмотря ни на что, я не брошу тебя в беде.

Дженна понятия не имела, уловил ли Джек колкость в свой адрес. Он не подал виду и лишь поблагодарил Бену, словно она оказывает любезность ему, а не Дженне.

Ее мать, которая обычно считала невозможным поменять свое расписание, тем более в последнюю минуту, позвонила в дом престарелых, где работала волонтером дважды в неделю, и сказала, что не приедет. Она не плакала, не кричала и не вопила, как это делали другие, поэтому ужасное осознание, что случившееся значит для дочери и внуков, скрывалось в глубине ее души. При виде того, как мать пытается справиться, у Дженны снова разрывалось сердце. Мать редко проявляла эмоции, но у нее есть чувства, как и у любого человека, а потому предательство зятя и его уход причинили ей почти такую же боль, как Дженне.

– Ты же женатый мужик, – сказала она Джеку с обычной прямотой, – отец четверых детей, что накладывает на тебя ответственность. Я не понимаю, как что-то или кто-то может быть важнее этого.

– Дети важнее всего, – заверил Джек, – вот почему я это и делаю. Жить во лжи неправильно.

– Забавно, – ядовито парировала Дженна. – Однако тебе отлично это удавалось в течение последнего года. Пожалуйста, не надо ля-ля про то, что ты делаешь это ради нас. Ты это делаешь ради себя и ради нее. Мы больше ничего для тебя не значим, ты ясно даешь нам это понять, пусть даже не хватает смелости признаться.

Ответил ли он на этот выпад? Если и ответил, то Дженна забыла, что он сказал, помнила лишь, какой подавленный и огорченный вид ему удалось напустить на большую часть дня, вот только жалел ли он себя или стыдился содеянного, известно лишь ему самому. Наверное, все вместе. Она много раз прогоняла его, но он не слушал, хотя одежда, которую Дженна выкинула, так и лежала в машине.

Дженна наблюдала за сороками, чайками, куликами и кроншнепами, которые сновали туда-сюда в тумане, и чувствовала себя изнуренной после стольких эмоциональных всплесков. Гнев, паника, крайняя степень отчаяния. Каждая вспышка оставляла Дженну еще более опустошенной, чем предыдущая, но при этом они не заканчивались. Дженна понимала, что она не справляется с ситуацией, но не знала, можно ли вести себя иначе, да и нужно ли? Даже мысль о детях сейчас была мучительна. Что она будет делать, когда они ворвутся в дом, требуя еды, питья, ее внимания, ее любви? Если бы был какой-то способ избежать встречи с ними, она определенно прибегла бы к нему. Дженна презирала себя за слабость, еще сильнее она презирала Джека, но разве это поможет?

– Самое обидное, – нарушила она молчание, – что он бросает детей. Я знаю, что он так не считает, но я-то считаю именно так. Он разрушит их мир. Эта травма останется с ними до конца жизни, и я не знаю, как он может так поступать.

Бена сказала:

– Может, в итоге ничего такого и не произойдет. Может, когда до Джека дойдет, что он натворил, он опомнится.

Дженне хотелось бы верить, причем так сильно, что она ощущала, как цепляется за эту мысль. Джек вернется в течение следующего часа и скажет, что на самом деле любит ее и только ее, а это было какое-то умопомрачение из-за кризиса среднего возраста.

– Это Пейдж? – Мать поднялась с места.

Дженна обернулась, когда Пейдж распахнула кухонную дверь и бросила школьную сумку на пол. Пончик тут же подскочил к ней, но Пейдж уставилась на мать. Ее глаза горели, зато лицо было слишком бледным. Господи, Джек ведь еще ничего не сказал ей. Если сказал, то по телефону, и этого Дженна ему никогда не простит.

– Где папа? – резко спросила Пейдж.

– Поехал в школу за мелкими, – ответила бабушка. – Налить тебе попить? Или хочешь кушать?

Пейдж все еще смотрела на мать. Дженна выдержала взгляд дочери, ощущая, какие сильные узы их связывают.

– Что происходит? – спросила Пейдж. – Я знаю, что что-то происходит, поэтому не…

– Садись. – Дженна пододвинула стул.

Пейдж отшатнулась. Поняв, что нужно подойти к дочери, Дженна сделала было шаг, но Пейдж остановила ее.

– У папы… любовница? – выдавила она из себя.

Дженна с трудом сглотнула, когда боль дочери наложилась на ее собственную.

– Это так?

Дженна кивнула.

– Господи! – Пейдж заплакала, спрятав лицо в ладонях.

Дженна подошла и обняла, а потом мягко спросила:

– Как ты узнала?

Пейдж затрясла головой, слишком расстроенная, чтобы отвечать.

– Ты говорила с папой?

И она снова покачала головой.

– Я… я их видела, – запинаясь, проговорила Пейдж. – Пару дней назад. Тогда я не подумала ничего плохого, но потом вспомнила, что она звонила перед тем, как он ушел куда-то в прошлую субботу…

– А где ты их видела?

– Рядом с Центром Дилана Томаса. Папа сказал, что они были на встрече… – Ее испуганные глаза встретились с глазами матери. Пейдж прошептала: – Теперь, когда ты все знаешь, он порвет с ней?

У Дженны так сжалось сердце, что пришлось закрыть глаза.

– Да? Прошу тебя, ответь, что он ее бросит.

Дженна смогла только покачать головой.

– Он говорит… что любит ее.

– Это… это отвратительно! – закричала Пейдж, яростно мотая головой. – Он не может любить ее. Ты его жена…

– Да, но иногда такое случается, и я ничего не могу поделать.

– Но ты должна! Нельзя позволить ему и дальше встречаться с ней. Это неправильно. Он женат. У него дети…