Айриш-бой для сицилийца. Часть 2 - Джеки Бонати

ирландец, – усмехнулся дон Мазари. – И все же, несмотря на все случившееся, я благодарен тебе за спасение моей жизни и моего дела.

– Я искренне рад, что все сделанное было не напрасно, – Том понемногу расслабился и улыбнулся. – Я бы не простил себе, если бы оказалось, что ваш арест не смог вас спасти.

– Повезло, что Моррис человек слова, – не мог не признать Мазари. – Ты снова вернешься в Семью?

– Я… – Том опешил, – только если вы позволите мне, дон Мазари. Если вы этого хотите.

– Полагаю, это условие сохранения моего консильери, – усмехнулся он, посмотрев на Энди.

– Я не думаю, что Адриано стал бы выбирать между мной и Семьей, – смущенно улыбнулся Том. – Когда вы намерены провести… церемонию, дон Мазари?

– Именно так, думаю, в ближайшие выходные. А пока не смею вас задерживать. Энди, тебя жду как обычно завтра, – сказал Мазари.

– Благодарю вас, дон Мазари, – Энди поднялся, подошел к нему и поцеловал кольцо. – Я никогда не дам вам причин усомниться в моей преданности.

– Ты уже доказал её, надеюсь, больше не придётся, – сказал Мазари, расцеловав в щеки Энди, а потом и Тома. – Идите, увидимся на празднике.

Оказавшись за дверями кабинета, Том и Энди несколько мгновений смотрели друг на друга, а потом кинулись в объятья, рискуя, наверное, сломать ребра – напряжение искало выход. Охранник смотрел на них с совершенно ошалевшим видом.

Том даже слова сказать не мог, он всхлипывал и верещал одновременно, вцепившись мертвой хваткой в Энди.

– Нас помиловали… помиловали, Боже, я не верю, – прошептал Том, дрожа.

– Все позади, Томми, – прошептал Энди.

Постепенно его хватка ослабла настолько, что он смог начать поглаживать Тома по спине.

– Поедем домой? – предложил он, спустя вечность, когда сердце перестало выпрыгивать из груди.

– Нам нужно забрать Линг и детей, решить, куда устроим их на первое время, пока ищем дом, – сказал Том, прижимаясь к нему.

– Поедем к тетушкам, – не глядя на охранника, Энди повёл Тома вниз по лестнице. – Я что-то зверски проголодался, – осознал он.

– А мне срочно надо выпить чего покрепче, – подхватил Том. – Поехали скорее.

– У них найдётся, – пообещал Энди.

Но, оказавшись в машине, они снова кинулись в объятья друг друга, теперь уже позволив себе страстный поцелуй, прежде чем ехать обратно.

– У меня до сих пор колени трясутся, – признался Том, пока они ехали. На двери ресторана висела табличка, что они закрыты, но внутри горел свет. Тетушки ждали их, и едва они объявились, тут же загомонили.

– Что сказал дон Мазари? Все хорошо? – спросили они.

– Все хорошо, – с порога успокоил их Энди. – Том снова член семьи.

Про предстоящую церемонию он рассказывать не стал, чтобы не тревожить их лишний раз.

– Как вы тут? Как дети? – спросил он, удивившись тишине.

– Мы накормили их ужином и уложили спать. И эту девочку тоже, Лин или как ее там. Такая худенькая, она совсем мало кушает, – нажаловалась Джованна, накрывая на стол.

– Линг, – улыбнувшись, подсказал Том. – Если кому-то и удастся откормить её, то только вам, она всегда мало ела. Можно мне что-нибудь выпить? – попросил он, чувствуя, что руки все ещё подрагивают.

– Конечно, милый, вино или граппу? – спросила тетушка Джованна, ставя перед ними тарелки с пастой.

– Думаю, граппа больше подойдёт, – решил Том и, склонившись к тарелке, вдохнул аромат. – Я скучал по вашей кухне.

– Это приятно слышать, – улыбнулась она, погладив его по спине. – Ты возмужал, а как плечи развернулись, а волосы…

– Спасибо, – улыбка Тома вышла смущенной.

– Ну, давайте выпьем за возвращение Тома, – предложил Энди, наполнив всем рюмки.

– И возвращение Энди, – добавил Том, поднимая рюмку и улыбаясь. – Я думал, Шанхай стал моим домом, но и здесь тоже дом.

– Но вы ведь не поедете снова в Шанхай? – нахмурилась Джованна, замерев с рюмкой, которую так и не опустошила.

– Нет, боюсь, не в ближайшее время, – покачал головой Том. – Мы бежали от надвигающейся войны.

– Пресвятая дева Мария! – ахнули тётушки. – Так там сейчас опасно? И маленькие китайчата – беженцы?

– Они дети моего хорошего друга, полковника Фэя. Я согласился взять их под свою опеку, пока все не устаканится, – ответил Том, кивнув.

– Он жив, – поспешно добавил Энди и ещё раз наполнил тетушкам и Тому рюмки, не забывая есть – по родной кухне он тоже успел соскучиться.

– Он за ними вернется? – не могли не спросить тетушки, не в силах остаться равнодушными к судьбе детей, которые ни в чем не были виноваты.

– Мы очень на это надеемся, – кивнул Том. – Не потому, что нам сложно позаботиться о детях. Просто они уже потеряли мать…

– Как и малыш Тео. Он так похож на Китти, – сказала Джорджия. – Глаза один в один.

– Он чудесный, вы еще увидите, – улыбнулся Том. – Поначалу я был в ужасе от того, что оказался с младенцем на руках. Но я уверен, что выжил только благодаря ему.

– Почему? – тетки переглянулись и насторожились. И тут до тети Джованны дошло.

– А ты почему вообще сбежал в Шанхай? – прищурилась она.

Том повернулся к Энди и вопросительно посмотрел на него. Он не знал, может ли рассказать им о том, что случилось шесть лет назад, и насколько подробно.

Энди вздохнул, понимая, что на празднике у Мазари все равно правда выплывет. Так что он кивнул Тому. И тот вздрогнул, но посмотрел на тетушек.

– Я виноват в том, что Энди и Мазари угодили в тюрьму, – сказал он. – Я сдал их ФБР, чтобы защитить.

– Спокойно… спокойно, это было ради того, чтобы нас спасти! – поспешил добавить Энди, увидев, как лица тетушек начали вытягиваться. – От расправы со стороны Давида.

– Но я не мог сказать им заранее, и понимал, что Семья будет меня преследовать… Поэтому я сбежал, – признался он. – И ближайший лайнер был до Шанхая…

– А ФБР не могли предоставить ему защиту, только дали время на то, чтобы сбежать, – продолжил Энди, погладив Тома по руке. – Иначе Давил достал бы и его.

– И что же теперь сделает дон Мазари? – спросила ошеломленно Джорджия.

Том вздохнул, но отступать было поздно.

– Он сказал, что мы оба должны искупить свою вину, – пояснил Том. – Энди ведь должен был… ну… уничтожить меня, так что тоже нарушил приказ. В общем, нас прилюдно накажут при всей Семье, а потом вроде как примут обратно. Ну, точнее, примут только меня, Энди-то никуда не девался из Семьи.

– С ума сойти, – тетушки переглянулись и решительно хлопнули еще по рюмашке, чтобы переварить услышанное. – Дон Мазари именно так и сказал? Точно помилует?

– Совершенно точно, – подтвердил Энди, ободряюще им улыбнувшись. – Если бы он собирался нас убить, он