Авиатор: назад в СССР 8 - Михаил Дорин

— Главный инженер сказал, что самолёты готовы. Может, слетаем?

Потрясающе! Как будто на прогулку собираются! Тут с каждой вершины можно получить ракету, а они расслабленные.

— Ну, давай, — согласился второй.

— Да. Слетаем по кругу. Осмотримся, — сказал любитель Дюма и вернулся к прочтению книги.

Бажанян выждал немного, а потом медленно пошёл к этим двоим. Настрой у Араратовича был очень серьёзный.

— По кругу? А может ещё и пару взлёт-посадок конвейером тебе запланировать? — спросил Бажанян.

— Если вам нетрудно. Во сколько предполётные указания?

— Представитесь, пожалуйста, — спокойно спросил наш командир.

— Майор Ткачев, а что? — слегка надменно посмотрел в сторону Араратовича этот лётчик.

— Очень приятно. А теперь покажите мне свои полётные карты, тетради подготовки на завтрашний лётный день и маршруты, по которым вы собираетесь летать на прикрытие нашей авиации.

— Товарищ… не знаю вашего звания… — улыбался второй лётчик, отложив в сторону пишущие принадлежности.

— Подполковник. Врио командира этого полка, — ответил ему Бажанян, и два лётчика засуетились. — Сидите на своих мягких попах, пока они у вас ещё целые. В этом классе есть несколько лётчиков, которые за время этой командировки уже катапультировались и принимали бой на земле.

— Товарищ подполковник, мы… — попытался что-то сказать Ткачев, но Араратович не останавливался.

— В этом классе каждый третий получал повреждения в воздухе и чудом добирался до аэродрома. Но главное — каждому из лётчиков, кроме вас двоих, не раз и не два приходилось уходить от ракет. А одному так и не удалось уйти. Мы его несколько дней назад похоронили в Осмоне, это вам понятно, мальчики?

— Предельно, товарищ подполковник, — кивнул второй лётчик. — Где можно полётные карты взять?

Вот это я называю настоящий инструктаж! Бажанян очень предметно объяснил новеньким, где они оказались.

Наутро аэродром загудел с первыми лучами солнца. Вертолёты начали раскручиваться, поднимая в воздух, воду из луж и отдельные камушки из грязи. Разведчики были уже на исполнительном, когда наше звено в составе Бажаняна, меня, Гусько и Менделя готовилось к запуску. Пока что у нас задача нанести удар в районе Луркоха по вновь обнаруженным координатам.

На утренней постановке нам довели, что будет ещё участвовать восьмёрка Су-17М3 с территории Союза. Они отбомбятся и уйдут к себе обратно. МиГ-29 тоже готовились к запуску. На прикрытие им назначили пару Буянова с Барсовым.

— Янтарь, 501й, взлёт парой, — запросил командир разведчиков.

— 501й, паре взлёт разрешил, — дал команду руководитель полётами.

В незакрытой кабине звук включения форсажа слышен отчётливо. После взлёта пошёл отсчёт до нашего времени «Ч».

— Внимание, группа 101го, запускаемся, — дал команду Бажанян, и наше звено принялось запускать двигатели.

Погодка теперь не летняя, так что пришлось в полёт утеплиться в кожаную куртку. Пока двигатель выходил на нужные обороты, я посмотрел в сторону 29х. Липецкие лётчики заняли места в кабинах и доложили о готовности к запуску в эфир.

— Группа 101го, на предварительный по готовности, — дал нам разрешение на выруливание руководитель полётами.

— Группа, выруливаем по одному, — сказал в эфир Бажанян, и порулил по влажной от дождевых луж магистральной рулёжке.

Я последовал за ним, салютовав Дубку, который приложил к голове правую руку. Проезжая мимо него, я заметил, как он аккуратно провёл рукой по левой консоли крыла. Своеобразный ритуал техников перед вылетом!

Выстроившись на полосе, Бажанян дал команду всем приготовиться и вывести обороты. До расчётного времени взлёта остались секунды.

— Обороты максимал, — доложил я, удерживая самолёт на тормозах.

— Понял. Внимание, форсаж! Паашли! — скомандовал Араратович, и мы устремились по полосе, рассекая в разные стороны остатки воды.

Отрыв, и мы взяли курс в район города Фарах. Пара Гусько через минуту пристроилась справа от меня.

— Набираем 6000, — дал команду Бажанян, и мы пошли в набор.

Заняв нужную высоту, Араратович вышел на связь с командующим на борту Ан-26РТ.

— 001й, группа 101го в двадцати километрах от точки начала боевого пути.

— Понял. Работу разрешаю, цели прежние, — дал разрешение командующий.

— Внимание, работаем по две в заходе. Высота сброса расчётная, угол пикирования 30, — сообщил Бажанян, и я начал устанавливать органы управления вооружением в нужное положение.

Зарядка у нас сегодня — разовые бомбовые кассеты РБК-250, по четыре у каждого. В Панджшере из-за высоты гор можно было бросать их почти со стратосферы. Здесь же нужно ниже.

— Подходим к точке. Разворот влево на курс 120, паашли! — дал команду Бажанян, и мы начали занимать боевой курс.

Уже виден Луркох. Отдельные разрывы от бомб, сброшенных Су-25ми. Вот они выходят из пикирования и занимают курс на Шинданд. Горный хребет постепенно поглощает пылевое облако, да только кого-то не хватает у нас. Где-то пропала восьмёрка Су-17х.

— 001й, цель наблюдаю, дальность 20, — доложил Бажанян.

— Понял вас. Работу разрешил, — без тени сомнения сказал командующий.

— Эм… 001й, точно наша очередь? — переспросил Араратович, который понял, что мы обогнали Су-17е.

— 101й, не понял вас. Какая очередь?

Араратович молчал, а у меня к горлу подкатил ком. Где-то же должны быть восемь бомбардировщиков.

— До цели 10. Приготовиться к пикированию, — дал команду Бажанян. — Включаем главный.

— Главный включён, — доложил я и посмотрел на пару Гусько, который летел на небольшом интервале справа.

И всё слегка свербило у меня в одном месте. Не давали мне покоя эти Су-17е. Тут одно из двух — либо они полетели не вовремя и ещё далеко, либо… В момент моих размышлений в кабине слегка потемнело.

— 001й, 405му, — кто-то весело запросил командующего.

Без тени сомнения ему отозвался командующий.

— 405й, группой из восьми единиц на боевом, цель вижу. Разрешите работу.

— Разрешаю, 405й, — спокойно отвечает командующий, и тут я поднимаю голову вверх.

Мне кажется, что я смог отчётливо прочитать на каждой из бомб наименование «РБК-250» и сосчитать заклёпки на фюзеляже у Су-17х.

То, что было дальше, нужно было просто слышать.

— Мать вашу! Запретил! Влево! Влево! — скомандовал Бажанян, и я устремился за своим ведущим вниз и разворачиваясь в сторону от траектории полёта бомб.

МиГ слегка разбалансировался, строй был сломан, но ничего на наши головы так и не свалилось.

— Выводим! Выводим! Курс 300, — скомандовал Бажанян и я начал снова пристраиваться к нему.

Справа я видел, как меня пытается догнать пара Гусько. Савелич сам летел чуть выше меня, а Мендель сильно отстал.

Вот же «стрижи», как их прозвали в Афганистане. Забыли, похоже, что надо не только вовремя взлетать, но и заранее говорить о входе в район!

Командующий сориентировался и стал раздавать указания. Чуть было не опоздали, товарищ генерал!

— 405й, работу запретил! Марш оттуда и быть на связи!

— А оставшиеся бомбы куда? — расстроено сказал ведущий Су-17х.

В эфире возникла минутная пауза.

— 405, вам запасная цель 10 километров западнее,