Красивая женщина, купившая дом - Светлана Александровна Захарова

не знает никакого Нагаткина и не понимает, что от неё хотят.

— Ну как же! Он хотел произвести у вас обыск, а вы его даже на порог не пустили. Было такое?

— Да, припоминаю, — ответила Мезенская тем же безразличным тоном, — а почему я должна его пускать? Нахал какой-то.

— Он не нахал, а представитель власти, — обиделись за коллегу милиционеры, — так почему же вы утверждали, что никогда не знали его?

— Я никогда не знала, как его зовут. Ненужная информация в моей голове не укладывается. Он тут был не один, а с Деревянкиным. Нагаткин, значит? Буду знать.

Слава богу! Призналась всё-таки. Нагаткин здесь бывал, и интерес к этому дому у него, видимо, был не напрасным. Хозяйка действительно подозрительная, от такой всего жди.

Если Нагаткина убили, значит, он слишком много знал. Сейчас в отделении милиции в этом не сомневался никто. Почему же раньше ему никто не верил? Почему надо было дождаться трупа, чтобы провести наконец-то серьёзное расследование?

Да, по делу кражи икон сделано немало. Но основной преступник, которому эти иконы переданы, находится на свободе, и никто его не ищет. Икон их владелицам тоже никто не вернул. Преступник на свободе — это опасно, могут совершиться и другие преступления. Убийство участкового — не из их ли числа?

— Марина Станиславовна, как вы думаете, откуда мог появиться этот труп? Вы здесь человек новый, до вашего заселения трупов здесь никогда не было. И вдруг — такое.

— Я не знаю, больше мне нечего сказать.

— Судя по всему, Нагаткин был убит вчера вечером. К вам никто в это время не приходил? Может быть, возле дома крутились подозрительные личности?

— Приходил садовник Тимофей чистить снег. Но это было до обеда. Вечером меня никто не беспокоил, и никаких подозрительных личностей я не заметила.

— Какие у вас с ним отношения?

— С кем?

— С садовником.

За всё время разговора с милицией впервые с лица Мезенской слетела маска безразличия. Её буквально бросило в жар. И, устремив на собеседников взгляд, полный ненависти, она не удержалась и ответила им достаточно резко.

— Какие могут быть отношения с прислугой, да ещё бывшим бомжем? Никакие!

— Разве он бывший бомж? — удивились менты. Может быть, это не имеет отношения к убийству, но информация интересная.

— Мы вас спрашиваем не о каких-то особых отношениях. Достаточно ли он откровенен с вами? Вдруг у него есть друзья-собутыльники, которые могли совершить это преступление. Вы же с ним пили чай.

Марине Станиславовне не нравился весь этот разговор, и она начинала явно нервничать. Глупости какие-то спрашивают, вместо того, чтобы убийцу искать.

— Какое ваше дело, с кем я пью чай? — буквально огрызнулась она и подумала, что этот бомж проклятый уже всё разболтал. И не подумал даже, что ей это будет неприятно. Ни малейшего представления о чести, лишь бы себя оградить от неприятностей.

— Если бы не было трупа, нас вы вообще не интересовали бы, — решили крыть той же монетой собеседники, — а поскольку труп обнаружили именно у вас, будьте добры отвечать на вопросы. Закон того требует.

— По моим наблюдениям, никаких друзей у него нет, в пьянстве он тоже не замечен. И вообще, Тимофей работает у Деревянкмна, а у меня — по совместительству.

— Понятно. Придётся ещё раз допросить садовника, а с Деревянкиным — разговор особый. Девушка, позовите Тимофея.

Через минуту в сопровождении Насти явился испуганный садовник.

«Какой трус!» — подумала его богиня.

— Давайте уточним, когда вы обнаружили труп? Было уже темно?

— Нет, я обнаружил его утром. Было светло

— Рассказывайте дальше. Где он лежал?

— Я увидел его не сразу. Вчера был сильный снегопад, он лежал в сугробе. Этот сугроб показался мне подозрительным, и я пнул его ногой.

— Что значит, подозрительный? Вы увидели кровь?

— Нет, крови я не увидел. Днём я чистил снег на дорожке, таких больших сугробов здесь не было.

— По предварительным данным, убийца действовал ножом. Вы не находили поблизости орудие убийства?

— Нет, не находил.

— Что вы стали делать, когда обнаружили труп?

— Позвонил хозяйке и в милицию.

— Вы уверены, что обнаружили его именно утром, а не вечером?

Тимофей растерялся, его глаза испуганно забегали. Марина Станиславовна внимательно смотрела на него и презрительно усмехалась, Он старался на неё не смотреть.

— Нет, вечером меня здесь не было.

— А у вас не сложилось мнение, что человек был убит в другом месте, а сюда его принесли потом?

— Нет, не знаю. Я не думал об этом, я очень испугался.

— Так кому же в вашем посёлке так насолил Нагаткин? Это один из лучших наших сотрудников. Мы не успокоимся, пока не найдём убийцу. Поэтому до окончания следствия просим вас никуда не отлучаться.

А я? — испугалась Настя, — я здесь не живу, мне домой надо.

— И вы тоже. Все сидите дома, к вам ещё могут быть вопросы.

После этого заявления милиционеры покинули дом. Его обитатели вздохнули с облегчением. Никого не увели, в милицейскую машину не посадили, уже хорошо.

Настя расстроилась до слёз, потому что в Москве ждал жених. А её мамаша встала с кресла и начала ходить по комнате. Тимофей молча наблюдал за женщинами.

— И кто же мне эту свинью подложил, труп подбросил? — задумалась Марина Станиславовна, — опять эти чёртовы завистницы воду мутят! Я и в тот раз в тюрьму попала из-за какой-то ревнивой бабы. Я думала, хоть здесь поживу спокойно, так нет! И здесь начинаются те же страсти. Ещё Мольер сказал: «Завистники умрут, а зависть — никогда».

Она опять села в кресло и закрыла глаза. Почему не едет Олег? Может быть, он знает, что происходит? Да как же теперь тут жить, как гулять в этом палисаднике, если тут труп валялся?

— С чего вы взяли, что вас кто-то подставил? — осмелился спросить Тимофей, — может быть, вас хотели спасти, поэтому и убили этого мента.

Мезенская открыла глаза и увидела Тимофея. Что он тут делает? Кто его сюда привёл? Милиция? Так она давно ушла.

— Вы почему до сих пор здесь? Идите домой, Владимир Васильевич, наверно, заждался, — строго приказала она.

— Я только хотел сказать…

— Меня не интересует, что вы хотели сказать. Уходите.

Тимофей простился и покинул помещение.

Вот так. С прислугой надо быть построже, иначе на голову сядет. Учить начнёт, а потом и кнутом погонять.

Значит, спасти её хотели. От кого? Неужели этот милиционер Нагаткин приходил её убить? Бред какой-то. Но труп был вполне реальный, ей это не померещилось, да и свидетели есть. Кому же это понадобилось?

Марина Станиславовна попросила дочь приготовить чай,