Розы на снегу - Вячеслав Новичков

Глава 51

В конце апреля после работы Надя пригласила Ивана пройтись с ней домой, не пояснив, однако, зачем. Впрочем, Ивана мало интересовало, куда вместе с Надей он идёт и зачем, но на Лесную улицу шёл с волнением. Единственный раз он был там прошлой весной после поездки в Абрамцево, и эти воспоминания для него были тягостными.

Когда пришли на квартиру, Надежда оставила рабочую сумочку дома, переменила пальто на плащ, что-то взяла, а что-то выложила из карманов. Они снова вышли, при этом она всё время поглядывала на часы. Сделав небольшой круг, они снова вернулись, потому что ей, по её словам, стало холодно. Она предложила войти в соседний дом и немного погреться. Они поднялись почти на пятый этаж. Здесь было лестничное окно на улицу, из которого открывался хороший обзор на подъезд, в котором жила Надя.

Они встали возле окна и потекла обычная беседа ни о чём. Иван на сей раз больше слушал и просто смотрел на Надю, чем говорил. Через какое-то время он обратил внимание на то, что Надя расположилась таким образом, что она видела Ивана и в то же время смотрела на улицу. Иногда на несколько секунд она отворачивалась от него и просто смотрела в окно. Он тоже посмотрел, но ничего не увидел. Потом ещё раз, уже вслед за ней, и опять ничего не увидел, что могло бы заинтересовать их.

Они проговорили чуть более часа, потом спустились вниз и подошли к её подъезду. Она попрощалась с ним, а Иван ушёл в раздумьях. По дороге домой он пришёл к выводу, что неспроста они грелись на лестнице в соседнем доме. Вероятно, она ожидала возможного визита к ней в установленный час кого-то, о ком Иван не подозревал и о ком ему вовсе не нужно было знать. Когда он оборачивался, то видел только пустынное пространство около подъезда и изредка входящих и выходящих людей. Надя же наблюдала постоянно и наверняка видела больше.

Он расстроился из-за этой маленькой женской хитрости и навязанной ему проходной роли в её важном деле. «Кого она ждала? И приходил ли он? С какой целью?» — эти вопросы крутились в голове у него весь вечер. Однако совсем другие, более важные, вопросы мучили его несколько дней: «Неужели она думает, что я не догадаюсь — зачем мы там стояли? Или, может быть, ей безразличны мои догадки?»

Глава 52

На следующей неделе после работы Надежда опять взяла Ивана с собой и в дороге пояснила: «Мне нужна помощь в поиске торта. Ты, конечно, в этом деле ничего не понимаешь, но мне одной скучно».

— А зачем тебе торт?

— У меня сегодня вечеринка в весёлой компашке, можно сказать — гульбище. Заодно меня и проводишь, это, правда, далеко — почти МКАД.

Иван незаметно вздохнул и после небольшой паузы спросил:

— А про вино ты не забыла?

Надя внимательно посмотрела на Ивана и поняла. За простыми словами она почувствовала не просто слова, а главное — то, что побудило их сказать.

— А по вину у нас есть другие специалисты.

Слово «другие» она произнесла нараспев, наблюдая за реакцией Ивана. Надя не заботилась о том, что какие-то слова и поступки могут причинять ему боль. Она готова была защищать свою свободу всеми средствами и, хотя Иван никогда не посягал даже в мыслях на её право жить, как ей хочется, упреждала заранее такие возможные попытки. Ей нравилось наблюдать свою полную власть над ним.

Поездив и побродив за тортом, они оказались на станции Чухлинка, и Надя предложила доехать до Новогиреево на неожиданно подошедшей электричке. Станцию они случайно проехали и очутились в Реутово. Теперь отсюда проще всего было попасть на улицу Сталеваров только пешком через МКАД.

Они уже опаздывали, а МКАД, даже в те годы, — это по три полосы в каждую сторону почти непрерывного потока. Надя, всегда отчаянная, готова была побежать, но Иван схватил её за руку.

— Ты что, боишься? — улыбнулась она.

— Рядом с тобой мне ничего не страшно. Страшно только за тебя. Просто на дороге так нельзя, давай договоримся на берегу. В опасных ситуациях командовать должен один.

— Ты что, командовать мной собрался?

— Ну что ты? Я бы не дерзнул. Командуешь ты. Но, команды должны быть простые: «Бежим — стоим. Бежим — стоим». Я же только выполняю. Фразу: «Я бы не дерзнул» — он произносил, напустив придурковатый вид. Надежда оценила и рассмеялась:

— Ну ладно, согласна — командуй.

Преодолев в несколько приёмов шесть полос, они по пустырю добрались до улицы Сталеваров.

Уже смеркалось. Дойдя до нужного дома, Надежда повернулась на одной ноге, согнув в колене другую, и сказала: «Ну всё. Дальше тебе нельзя. Взять с собой я тебя не могу: для таких компаний ты слишком умный — тоску на всех наведёшь».

— Да, я — так-о-о-й.

Последнее слово он произнёс с грустью и горечью. Безусловно, она почувствовала и поняла тональность, подтвердив это взглядом и улыбкой. И он тоже наперёд был уверен, что она поймёт правильно.

Эту фразу он говорил во второй раз. В первый раз никто из окружающих не понял подтекста. На прошлой неделе рассказчик в мужской компании травил очередную байку и перед завершающими словами, за которыми должен был следовать смех, для усиления эффекта сделал паузу. И в этой паузе Иван за него абсолютно точно закончил сюжет, который только так и мог завершиться. Все удивились — не сидел ли он рядом в кустах, и похвалили: «Иван — молодец, голова».

Ивану тогда моментально пришла в голову мысль сыграть роль полного дурака, которого умные дяди с издёвкой похвалили за пустячное дело, и дурак, даже не понимая, что над ним смеются, произносит: «Да, я — так-о-о-й!» Удивительно и обидно было то, что никто не понял, что он в этот момент «играл роль на сцене», а вовсе не гордился своим умом.

С Надей такого случиться не могло — она всегда чувствовала тончайшие нюансы, она была самым умным человеком, которого он когда-либо встречал в своей жизни.

Назавтра в обеденный перерыв они пошли гулять: Надя обедать не хотела, а Иван хотел хоть что-нибудь услышать про вчерашний вечер. Но Надя ничего не рассказывала, они взяли мороженое и посидели на лавочке, потом посидели на корточках возле пробивающейся зелени. Дети, возвращающиеся из школы, не понимали, чего рассматривают в луже взрослые дядя и тётя. Потом заметили собаку и решили покормить её колбасой, благо