Мари Галант. Книга 2 - Робер Гайяр

Лефор опустил голову. Ему так много надо было сказать в свое оправдание, что слова не шли у него с языка.

– Что вы можете на это ответить? – спросил кардинал.

– Я думал, – промямлил Лефор, – что командор де Пуэнси сам изложит в послании причины, побудившие меня действовать таким образом. Моей целью всегда были служение его величеству и благополучие колонии. Если бы мне самому пришлось рассказывать вашему высокопреосвященству о тех событиях в Новом Свете, это заняло бы слишком много времени…

Кардинал остановил его жестом и снова спросил:

– Что же, по-вашему, королю делать с этим посланием? И что его величество сделает с вами?

Ив подумал: «Неужели командор сам послал меня на виселицу? И заставил меня собственноручно доставить свой смертный приговор?»

Он растерялся.

– Откровенно говоря, не знаю, каково будет решение его величества, – закончил кардинал.

Лефор представил, как по нем звонит колокол. Вот и опять его надежды рухнули. Он вдруг воспылал ненавистью к капитану Лаферте Сен-Нектеру, который ему так сладко улыбался, льстил. Значит, этот отвратительный мушкетер издевался над ним? Смеяться над Лефором?!

Кровь застучала у Ива в висках и бросилась ему в лицо. Он с трудом переводил дух. Еще раз флибустьер обвел взглядом роскошно обставленный кабинет, обезьянок, нагло разглядывавших его со вседозволенностью придворных. Мысленно он вкатил в кабинет бочонок пороху и поднес фитиль. С какой бы радостью он подорвал все вокруг и сам исчез навсегда!

– В этом послании, – вдруг снова заговорил кардинал, – сообщалось также о поведении одного высокопоставленного лица на острове Мартиника… Кажется, вице-губернатора…

Ив зажмурился. Он сказал себе: если его высокопреосвященство отдаст предпочтение Мерри Рулзу перед командором де Пуэнси, он, пожалуй, бросится на кардинала и вцепится ему в горло, несмотря на двух лакеев, дежуривших у курильницы. Да он всех перебьет! Схватит кардинала за глотку и одной рукой переломит ему позвонки, так что охрана и пикнуть не успеет!

– Майор Мерри Рулз… – прохрипел он. – Майор Мерри Рулз ни во что не ставит приказы его величества.

– Именно это и сообщает командор де Пуэнси в своем рапорте. Похоже, вместе с генерал-губернаторшей острова этот майор решил уничтожить флибустьеров под тем предлогом, что такова воля короля в соответствии с последним указом.

– Так точно, ваше высокопреосвященство, – подтвердил Лефор.

– Что касается вас, капитан, то вы были, так сказать, обречены на смерть этим майором; эскадра береговой охраны была послана на Мари-Галант, когда вы укрывались на этом острове, и майор приказал вас схватить, так?

– И это верно. Однако позволю заметить вашему высокопреосвященству, что я находился на Мари-Галанте, как и капитан Лашапель, имея в руках патент на легальное каперство, подписанный командором де Пуэнси.

– Тем не менее вас и ваших людей обвиняют в бесчинствах на берегах Мартиники!

– Ваше высокопреосвященство! – заметил Лефор. – Я не думаю, что левая рука короля не ведает, что творит правая. А кое-кто именно так и хотел бы представить происходящее. Кое-кто хочет заставить самого короля поверить в то, что он отдает приказы, не имеющие никакого значения. И что власть, данную королем господину де Пуэнси, может отобрать какой-то майоришко…

– Капитан! Я уверен, что ваши выражения не соответствуют вашим мыслям.

Кардинал услыхал, как из груди флибустьера вырвался тяжелый вздох.

– Клянусь святой накидкой папы, – выговорил наконец Ив гораздо мягче, – никто не заставит меня сказать то, во что я не верю. Не знаю обычаев этого дворца. Мне неведомы и требования этикета. Ведь я только солдат и служу королю, наместнику Бога на земле. Но я хочу сказать следующее. Я поклялся, что скорее его величеству отрежут уши, чем он меня не услышит: Мерри Рулз такой же негодяй, как разбойники, которых я уложил нынешней ночью, да простится мне это выражение. Этот Мерри Рулз послал подкупленных людей – одного-то уж верно! – во Францию с поручением устранить достойного святого отца, который приехал сюда, присягнув Высшему Совету Мартиники, чтобы просить короля утвердить в должности генерал-губернаторши самую порядочную, благородную, мужественную и отважную женщину на островах под французским королевским флагом – я говорю о ее превосходительстве госпоже Дюпарке! Этот мошенник, шевалье де Виллер, просил меня помочь ему и помешать отцу Фейе добраться до вас и передать верительные грамоты, которыми снабдил его Высший Совет. Зачем? А чтобы добиться назначения генерал-губернатором майора Мерри Рулза – труса, уже обесчестившего свое имя, по крайней мере, однажды, когда он предал королевского наместника Дюпарке!

– Держите себя в рамках, господин капитан! Мы же не на палубе флибустьерского судна! И тем более не на островах, где все идет кое-как, если верить вам! Я хочу задать вам вопрос. Почему вдруг вы встаете на защиту госпожи… этой госпожи Дюпарке, назначенной Высшим Советом на должность ее покойного супруга в ожидании, пока его величество утвердит это решение? Да, почему, скажите, пожалуйста, вы так горячо принимаете ее сторону, тогда как из полученных нами посланий ясно, что именно по приказу этой дамы флибустьеры оказались обречены и осуждены вице-губернатором Мартиники? В конечном счете, капитан, если вы приговорены в Сен-Пьере к повешению, то, как я понимаю, по вине дамы, которую вы защищаете, какие бы бесчинства вы ни совершили!

– Ваше высокопреосвященство! – отвечал Ив. – Вот уже более двадцати лет я живу на островах и, должен честно признаться, так ничего и не понял в политике, которую проводят мелкие наместники, назначаемые королем на Сент-Кристофер, Мартинику, в Гваделупу. Похоже, каждый из них старается тянуть одеяло на себя. Все они завидуют тому, у кого больше почестей. Денег им мало. Да, приезжают нищими, как Иов, а спустя полгода, украв или купив за бесценок нескольких рабов, обзаводятся клочком земли – и вот уж они богачи. Тогда они требуют власти. А чтобы получить власть, все средства хороши: ложь, даже преступление. Они пускаются на разного рода ухищрения, занимаются делами столь постыдными, что расскажи я все вашему высокопреосвященству, так вы мне, пожалуй, и не поверите. Мятеж зреет в каждом поселке. Почему? Да потому, что один колонист хочет захватить табачное поле соседа и, если вспыхнет восстание, ему светит завладеть облюбованным клочком земли. Чтобы бунт начался, кое-кто готов даже поднять дикарей, отправившись к ним в Страну Варваров. Он сам готов разориться, лишь бы напоить их ромом и вооружить мушкетами… А тем временем в колонии – развал. Почтенные, работящие поселенцы, опасаясь за жизнь близких, бегут с островов…