Принц и Ида 5. Новая кровь (СИ) - Вальц Карина

Он промолчал, что можно было расценить как согласие.

— Зачем он хотел меня убить? Ты хотя бы это у него спросил, или сделал вид, что ничего не произошло, лишь потому что он тебе полезен? И сивилл организовал, и мертвую науку преобразовал, и экспериментирует в университете, сколько душе угодно! Подобной свободы не знал ни один Армфантен.

— Он не хотел тебя убить. Только удостовериться.

— Это, конечно, все меняет.

Хал посмотрел на меня тяжелым взглядом:

— Не понимаю, что ты от меня хочешь, Ида. Чтобы я собственноручно обезглавил Хакона Армфантена на главной площади, как поначалу мне хотелось? Высек? Притащил за шкирку в полицию, а сам сел давать показания Янису, как примерный мальчик? Извини, но так это не работает.

— А как это работает?

— Он полезен. И знает, что перегнул палку, больше не посмеет.

— И почему нельзя было сказать это сразу? — повысила я голос. — Почему ты позволил вмешаться Храму с их попытками «открыть глаза на истину»? Почему заставил гадать над твоими мотивами вместо того, чтобы все объяснить, не заставлять додумывать?

— Да что я мог тебе объяснить? — Хал это почти выкрикнул, несмотря на внешнюю собранность, эмоции взяли верх. — Что? Я даже не знаю, что ты помнишь, а что нет! Ты и сама как будто не в курсе! И в такой ситуации сообщить, что за нападением стоит Армфантен, но это была проверка? Что я с ним разговаривал и виноват в нападении? Чтобы ты решила, что проверка — моих рук дело?!

— Я бы так не решила.

— Откуда мне знать? Ты могла так решить, а потом раствориться на просторах Мертвых Земель, а я бы тут сдох, осознавая, что все испортил сам. Всего одним разговором, которого не должно было быть.

Он отвернулся, а я застыла на месте.

Мне вдруг вспомнился разговор с Лин, она говорила, что Хал был частым гостем у них с Янисом. Молчаливым и странным гостем, горе которого очевидно для всех. И сейчас он боялся вернуться в прошлое. Возможно, для него было бы лучше, не появись я вообще никогда, чем так: вроде я и здесь, на расстоянии вытянутой руки, но все неопределенно. Никаких обещаний, ничего… и вот-вот вернется память, что тоже страшно. Даже мне это страшно.

— Я не исчезну, Хал, — я тронула его за плечо, вынуждая повернуться. — Здесь и сейчас обещаю, что не исчезну, что буду говорить с тобой обо всем.

— Отличное обещание, Ида, но в него слабо верится.

— Да? Не замечала за собой привычки убегать. Я о ней забыла?

Он промолчал.

— Хал, — надавила я. — Не надо так. Давай все выясним до конца: я отлично понимаю, отчего Хакон Армфантен жив и здравствует, ты отвечаешь за множество людей, и непростые решения — часть этой ответственности. Но лучше не множить секреты на пустом месте, тем более… яд мог убить меня. По-настоящему убить. И в следующий раз хотелось бы знать, откуда последует удар. И хорошо, если это расскажешь ты сам, а не кто-то из Храма в попытке выставить тебя в дурном свете.

Ответом мне стал внимательный взгляд.

— Что? — не выдержала я этот односторонний разговор.

— Ничего… почти, — он покачал головой и сдался: — Ладно, твоя понятливость не совсем понятна мне.

— Что тут непонятного?

— Есть люди, склонные к прощению, созиданию, поиску наиболее безопасного решения проблемы. Но это не ты.

— Думаешь, в Посмертье меня подменили? — я улыбнулась, пытаясь обернуть все в шутливую форму, вернуться к былой легкости и атмосфере ночной прогулки парочки влюбленных.

— Пока не знаю, что думать, — он улыбнулся тоже.

А я под его взглядом запрыгнула на парапет и вытянулась в полный рост:

— Тут вспомнилось… знаешь, что мне нравилось когда-то? Прыгать с этого самого моста в реку, — я засмеялась, раскинула руки и действительно прыгнула, не позволяя себе сомневаться. Прыгала я назад, но перевернулась в воздухе и вошла в воду вниз головой. Тело обожгло холодной водой, течение меня подхватило и перекрутило на глубине, а после вытолкнуло на поверхность.

Когда я открыла глаза, мост был уже далеко, а Хала на нем не было. Через несколько мгновений его голова показалась над поверхностью воды — значит, он прыгнул за мной сразу.

Одежда намокла и явно была лишней для таких заплывов, но течение делало свое дело, подталкивая вперед. Городские огни оставались все дальше, а река понемногу успокаивалась, уже не бурля столь отчаянно. Можно лечь на спину и расслабиться, наслаждаться теплом, что давала мертвая вода, наслаждаться россыпью звезд наверху. Наслаждаться ниточкой, соединяющей меня с Идой из прошлого. Ей ужасно нравились эти прыжки, ночные заплывы и долгий путь домой под звездами. И сейчас мне все нравилось тоже. Да какое там «нравилось»! Я испытывала чистый, ни с чем не сравнимый, восторг. Чувствовала себя живой, опять. Пробуждалась и вспоминала.

Мы с Халом выползли на берег, ведь путь в город за нас река не проделает.

Хал снял ботинки, я последовала его примеру. Мы нашли плоский широкий камень и устроились на нем, с наслаждением вытянув ноги. Тело потряхивало, вроде течение и несло всю дорогу, но мышцы все равно держались напряженными, а теперь блаженно расслабились. Ночные звуки завораживали.

Как только тело высохло и стало холодать, мы вернулись в реку. Она уже не буйствовала, устоять на ногах не составляло труда. Хал признался, что водная стихия — совсем не его, ведь в детстве он в воде не резвился, а после было не до того.

— Зачем же ты прыгнул? — удивилась я.

Он не ответил, но ответ ярко читался в его глазах.

Я подошла к Халу ближе и поцеловала.

Сначала робко, едва касаясь, но он сам притянул меня к себе, да так, что не вырваться. Я чувствовала, как его пальцы впиваются в мои плечи, скользят по мокрым волосам, оттягивая голову назад. Мы начали стягивать друг с друга рубашки, едва не забыв, где находимся, едва не выкинув одежду в реку. Хал подхватил меня на руки и вытащил на берег, сел на наш камень и посадил меня сверху. Кожа горела от его прикосновений, а внутри все болезненно сжималось от мысли, что у нас всегда все могло быть вот так. Отпусти я себя, все было бы… будь он чуть уступчивее, все было бы. Не хватало такой малости, но эта малость всегда была решающей и важной.

Одни люди всегда плывут по течению, другие — против. Первые умело подстраиваются в комфортный поток и позволяют реке нести себя вперед, они хороши в этом. Для вторых существует лишь борьба. Они настолько привыкают к сражению со стихией, что и не думают плыть в другую сторону. Им это незачем.

Мудрость старика Луциана.

Теперь я отчетливо видела, что мы с Халом оба — второй вариант. Не только он один, как думалось мне раньше, но и я тоже. И с этим пониманием должно быть проще, так хотелось верить, что будет проще. И как не верить, когда он целует так крепко и смотрит полубезумным взглядом человека, который не сможет отпустить, даже если весь мир будет против? И такой его взгляд я уже видела раньше. Много, много, очень много раз. И шевелилось внутри нехорошее предчувствие, которое я успешно отогнала прочь.

Смеясь и даже как-то неловко, мы наконец избавились от остатков одежды и кинули ее на камень. Я потянула Хала за собой, но он опять предпочел оказаться на камне сам, а меня уложил сверху. Даже здесь мы боролись, но так хотели пойти навстречу друг другу. Уступила я — мне нравилось смотреть, как звезды отражаются в его потемневших глазах, нравилось ловить каждую эмоцию на лице, которое днем может быть неподвижной, но такой прекрасной маской. Но не сейчас. Сейчас я точно знала, что вижу нечто уникальное — версию Хала, недоступную остальным. Версию чувствительную, ранимую и открытую. Принадлежащую мне одной.

В первый раз все закончилось так быстро, что Хал рассмеялся сам и сказал, что забыл, как это бывает под напором эмоций. Он был открыт и весел, и даже выглядел другим человеком. В ответ я сообщила, что первый раз мне тоже представлялся не на камнях у реки, а лучше бы на кровати и дома. Но мы, девочки, о чем только не мечтаем…