Собачья работа - Лев Пучков

Вошла хозяйка «девятки» – симпатичная длинноногая деваха Верочка, дневная официантка «Эдельвейса», – щурясь со света и сонно зевая, подошла к левой передней двери машины. Отомкнув дверь и выключив сигнализацию, девушка завела двигатель и, выйдя из машины, пошла открывать ворота. В два прыжка Ли настигла свою жертву, рванула, наклоняя корпус на себя, и прижала к ее лицу едко пахнущую тряпицу. Верочка, судя по всему, так и не сумела понять, что с ней делают: пару раз дрыгнув ногами, она затихла и безжизненно повисла на руках захватчицы.

– Спи, моя радость, усни… – проворчала Ли, укладывая безвольное тело на скамейку в углу. – А мы тут пока, с вашего соизволения, развлечемся как получится…

Спустя примерно полчаса выяснилось, что получилось довольно сносно: переодетая в Верочкин наряд Ли критически осмотрела в зеркало свое лицо, неузнаваемо преображенное при помощи косметики, поправила рыжую челку, непослушно спадавшую на лоб, и укоризненно попеняла объекту подражания: «Неужели приятно рыжей ходить? Что, перекраситься в блондинку – никак?»

Совпадение цвета волос и типов прически не было случайным: Ли три дня «вела» Верочку перед акцией и предприняла все меры, чтобы придать своему облику вид, схожий с оригиналом. В этот раз обошлось без подкладок и прочих премудростей габаритного характера:

Верочка имела примерно те же стандарты, что и Ли.

Решив, что необходимое сходство достигнуто, Ли извлекла из своей рабочей сумки нарядный костюм и карабин «ИЖ» в легком брезентовом чехле. Посмотрев на часы, мастерица ратного дела бормотнула:

– Однако поспешать надо… – и принялась сноровисто пристраивать оружие к плечикам, засунув его внутрь костюма. Закончив, Ли поставила зеркало на капот машины и, держа костюм за вешалку, несколько раз прошлась туда-обратно, наблюдая, как выглядит со стороны. Получилось вроде бы ничего, если особенно не приглядываться.

– Все, пора уматывать. – Ли уложила свои пожитки в салон и, прикрыв обнаженное тело Верочки старым одеялом, валявшимся на полу, назидательно произнесла:

– Переодену потом – если все получится. А ты полежи пока тут, отдохни…

Остановившись по дороге у круглосуточного цветочного киоска, Ли приобрела роскошный букет из девяти роз, красиво упакованный в разноцветный целлофан, и спустя десять минут зарулила в глухой скверик в паре кварталов от объекта предстоящей работы. Здесь стоял ее «БМВ», в который она переложила свою спортивную сумку, предварительно вытащив из нее ряд предметов.

Еще через пять минут лже-Верочка припарковалась в длинном ряду ночевавших авто на тихой непроездной улочке, неподалеку от служебного входа клуба «Эдельвейс».

– Ох и не завидую я вам, красивые вы мои, – нервно прошептала Ли, рассматривая через витринное стекло троих охранников, сидевших у пульта, и одновременно укладывая в сумочку все необходимое для предстоящей работы: моток парашютной стропы с миниатюрной, но чрезвычайно увесистой «кошкой»; завернутую в вафельное полотенце бутылку ледяного шампанского; пластиковую баночку с краповой гуашью и… «беретту» с глушителем. – Ох и не завидую… Если не поверите, что я Верочка, придется ведь убирать…

Еще раз полюбовавшись на свое отражение. Ли повесила сумочку на плечо, взяла под мышку роскошный букет, осторожно прихватила вешалку с тяжеленным костюмом и, включив сигнализацию «девятки», неторопливо направилась к служебному входу.

– Вот это бы я отодрал, – с чувством пробормотал один из охранников, плотоядно крякнув и протягивая руку к кнопкам, отпирающим электромеханические замки дверей проходного шлюза. – Вот это бы я вдул!!! Оно бы у меня от удивления так пасть разинуло бы – весь букетик, блядь такая, зажевало бы!!!

– Тебя к ней на пушечный выстрел не подпустят, дубина! – громко заметил второй охранник, пользуясь тем, что проходной коридор и сторожку разделяет толстенное стекло, не пропускающее звук. Приветливо делая ручкой проходящей по шлюзу лже-Верочке, он подобострастно улыбнулся и завершил свою мысль:

– Смотри – вроде бы на работу приперлась, а тащит веник за пол-»лимона» да костюм от… от кого там? А, один хер – без разницы. А все почему? САМ гребет. Улавливаешь? САМ. Так что улыбайся ей, а то самого раком поставят и так вдуют: не то что розы, весь осот в округе сожрешь! А вообще-то оно, конечно, – я бы такой тоже того…

Третий охранник ничего не сказал – он записывал в журнале учета перемещений персонала клуба: «Тарасова В.П. – прибытие: 9.41».

Без приключений поднявшись в лифте на последний – шестой – этаж, Ли натянула одноразовые латексные перчатки, прошмыгнула через кухню, помахав букетом двум поварихам, орудовавшим у раздачи, и толкнула дверь в обширный сервировочный кабинет – своеобразный тамбур между кухней и обеденным залом клуба.

Шеф-повар Валера был занят: принимал через раздаточное окно блюда у поварих и художественно оформлял их на нескольких подносах, расположенных по центру комнаты на большом столе.

– Шевелись, Верунчик! – весело крикнул Валера, мельком глянув на проскочившую к раздевалке Ли, которая ловко прикрыла лицо букетом. – Скоро подъедет…

Оказавшись в раздевалке, Ли извлекла из кармана связку ключей, принадлежавших Верочке, отомкнула ее пенал и не спеша переоделась в накрахмаленную униформу клуба – белое с голубым. Затем расчехлила оружие и, поставив карабин в угол, встала справа у двери, держа наизготовку замотанную в полотенце бутылку шампанского.

Долго ждать не пришлось: минут через десять дверь растворилась, в проем просунулась Балерина голова и недовольно прогундела:

– Ну ты че тут – приборы я, что ли, буду раскладывать?! Эй, ты где тут…

Бац!!! – Бутылка с тупым стуком разбилась о череп шеф-повара, аккуратно лопнула в полотенце и оросила форменную куртку Валеры ароматной жидкостью. Подхватив тело. Ли втащила его в комнату, уложила у стены и, ссыпав на ковролин осколки стекла, бросила полотенце рядом.

Осторожно выглянула в сервировочную – с той стороны у раздатки никого не было, поварихи, выполнив свои функции, по всей видимости, отправились на торцевую лоджию – подышать свежим воздухом.

Вытащив из сумки моток парашютной стропы с «кошкой», Ли выскочила на террасу, уставленную столиками – вечером здесь ужинают члены клуба, – подошла к перилам, осторожно глянула вниз. Непроездная улочка была пуста – гости заходят в клуб с парадного входа, и то гораздо позже, а здесь в любое время безлюдно. Стравив стропу за борт, Ли зацепила «кошку» за перила, имитируя ловкий бросок снизу. С сомнением полюбовалась на дело рук своих, подергала на всякий случай стропу, поглубже загоняя «кошачьи» когти в дерево перил, и метнулась в сервировочную – нужно было успеть разложить приборы на столе. Хорошо еще, не пришлось определять, за каким столом предпочитает завтракать господин Стадогонов: в углу, под фикусом, к дубовой панели была прибита грубо обструганная доска, на которой какой-то умелец выжег красивой вязью: «Не замать! Тута ем я!» И подпись внизу – «Андрюшка».

– Дебил, – констатировала Ли, заканчивая раскладывать приборы и возвращаясь в сервировочную. – «Угрюм-реку» в отрочестве чрезмерно потребил – не иначе…

Повернувшись спиной к двери, ведущей в обеденный зал, Ли склонилась над столом, делая вид, будто что-то поправляет на подносах, извлекла из сумочки банку с краповой гуашью и, раскрыв ее, поставила перед собой на стол.

Спустя три минуты дверь в обеденный зал приотворилась – показалась физиономия одного из телохранителей Стадогонова и, тревожно проблеяв: «Верунчик! Подымается! Давай – уже можно…» – тут же скрылась.

– Даю-ю-юуууу, – медленно и глубоко выдохнула Ли, выгоняя лишний кислород из легких. – Даю-ю-юуууу…

Достав из сумки зеркало, лже-Верочка вылила на голову гуашь из банки, размазала ее по лицу, баночку упрятала обратно и, взяв из раздевалки карабин, осторожно приблизилась к двери, что вела в обеденный зал. Оглянулась по сторонам в поисках предмета, пригодного для задвижки, – дверь открывалась в зал, нужно было что-нибудь просунуть в массивную медную ручку, чтобы заработать минуту форы. Такового предмета поблизости не оказалось, однако Ли неожиданно пришла В голову мысль воспользоваться оружием: попробовав просунуть в ручку ствол карабина, она убедилась, что это вполне приемлемый вариант.

– Ну что ж, приятного аппетита, Андрей Станиславович, – пробормотала лже-Верочка, поудобнее укладывая цевье карабина на сгиб левой руки, и чуть-чуть толкнула дверь ногой – ровно настолько, чтобы в образовавшийся проем пролез ствол…

– Так вот, я к чему все это? Хоть он и был головорез – хуже некуда, завалили, как ребенка. – Так завершил увлекательное повествование Андрюха Стадогонов, усаживаясь на свое место в углу. – А все отсутствие системы охраны. Хаос, не система. Нет, ты прикинь – средь бела дня, на своей собственной вилле… мм… ну на даче там – без разницы, короче… Но наглость – это вообще!