Тимьян и клевер - Ролдугина Софья Валерьевна

– Не надо никого звать. Я уже здесь. И что вам нужно, господа?

…Уэни, безусловно, была похожа на сестру. В той самой мере, как похож портрет из художественной галереи на одну из тех срамных картинок, которые «бесплатно выдают» к неестественно дорогому коробку спичек сально ухмыляющиеся торговцы в подворотнях. В отличие от бледных дебелых леди из высшего света, Уэни была загорелой, стройной и даже на взгляд жёсткой. Глаза её и впрямь казались зеленее холмов Ирландии, зеленее клевера и дубового листа на просвет. Медовые косы были уложены вокруг головы короной, и в них сияли белые и розовые жемчужины, нежные, как зимний рассвет над морем. Уэни была облачена в старомодное чёрное платье – без турнюра, с длинными-длинными расклешёнными рукавами и высоким воротником под горло. Но даже эта одежда не могла скрыть ни бронзовые чешуйки, покрывающие шею вплоть до самых ушей, и тонкие, полупрозрачные перепонки между пальцами на руках.

По возрасту она годилась Киллиану в матери.

– Я думал, что вы будете выглядеть младше, – пробормотал он и слегка покраснел, когда Уэни вопросительно вздёрнула брови. – То есть ваша сестра так описывала вас, будто…

– Будто я прелестная маленькая девочка? – рассмеялась Уэни бархатистым грудным смехом. – Боюсь, что вечный ребёнок – злой ребёнок! – из нас как раз Бридин. Что ж, прошу, проходите. Мне кажется, что мальчик, умеющий так безыскусно краснеть, не придёт с дурными намерениями.

Айвор заинтересованно наклонился:

– А что насчёт меня?

– Тебя я вчера видела на зелёном берегу за мостом, – улыбнулась Уэни, словно это всё объясняло.

И Айвор – удивительное дело – не стал насмешничать, а просто кивнул ей, как старой знакомой.

Кроме самого пастора, Брэслина и Уэни в доме постоянно жили ещё несколько человек – повар, служанка и дряхлая-дряхлая дама, которую уважительно называли «нянюшкой». Но увидеть незваным гостям удалось только нянюшку, дремавшую в кресле в гостиной – ворох серовато-голубой ткани, сморщенное личико и редкие белые волосы, выбивающиеся из-под чепчика. Остальные слуги, как выразилась Уэни, были «при деле».

– Надёжные люди, – сдержанно похвалила она, точно это было её собственной заслугой. – Редкость в наши дни.

Уэни вызывала служанку и отдала ей приказания в коридоре, пока остальные дожидались в гостиной. Киллиан с трудом расслышал, что девушка называла Уэни «старой госпожой», и голос её при этом звучал уважительно.

– Интересная семейка, – фыркнул Айвор и умолк ровно до того момента, как подали крепко заваренный чай и бисквитное печенье.

Некоторое время царила тишина, только Брэслин ёрзал на диване и звенели тихонько чашки, касаясь блюдец. А потом Уэни вздохнула и спросила коротко:

– Итак?

– Сейчас мне кажется, что ваша сестра немного лукавила, когда просила найти вас и освободить из плена жестокого рыбака, – признался Киллиан. – Расскажите, пожалуйста, при каких обстоятельствах вы покинули сестру?

– Мы поссорились недавно, – спокойно ответила Уэни и поднесла чашку к губам. – Мне не нравятся её новые развлечения.

– Заманивать людей в воду, топить, а затем выбрасывать на берег тела? – скептически поинтересовался Айвор.

Брэслин поперхнулся чаем и раскашлялся, но Уэни отвечала всё так же спокойно:

– Да, в том числе. Но самое плохое, что она собирает человеческие души. Думает, что так сможет удержать молодость – если будет слушать плач пленённых душ. И вправду, мать говорила о чём-то таком, но…

– …но на самом деле Бридин просто не хватает могущества, – понимающе кивнул Айвор. – А рубашку сшила ты?

– Очень давно, когда была влюблена в человека, – подтвердила Уэни, не смущаясь, и с улыбкой взъерошила Брэслину непослушные волосы: – А это – плод плода от плода той любви.

– Правнук, – довольно расшифровал Айвор. – И что же тогда получается, пастор?..

– Нет, его жена. Она из этих мест, из деревеньки под названием Дол, но есть у неё родня и в городе. И Сара очень привержена своей семье и её тайнам.

– Ах, вот почему он её отослал!

– Конечно. Мало кому понравится, если его возлюбленная станет скрывать до самого заключения брака, что в воде она обрастает чешуёй.

– А повар, служанка и нянюшка?..

– Служили в семье моей внучки и приехали для заботы о Брэслине. Это было единственное условие Сары при возвращении Брэслина к отцу.

– Значит, приход потом перейдёт к мальчику?

– Ему уже семнадцать, – снова улыбнулась Уэни. – Совсем взрослый уже. И у него чуткое сердце, добрый нрав и прекрасное образование. Кроме того, Уитморы всегда владели этим приходом…

Тут Киллиан не выдержал и взмолился:

– Пожалуйста, помедленнее! – Он залпом допил остывший чай и отставил пустую чашку. – Я что-то не понимаю. Получается, Брэслин – ваш родственник?

Уэни наклонила голову в знак согласия, но не успела вымолвить ни слова – заговорил Айвор:

– Обычная история, мой недогадливый друг. Попробую-ка я её пересказать, а Уэни меня поправит, если нужно. Итак, жили-были две сестрёнки-мерроу. Старшая – избалованная и не слишком сообразительная, зато младшая – умница и красавица, каких свет не видывал. Родились они примерно сто пятьдесят лет назад…

– Сто десять, – строго поправила Уэни, чинно сложив руки на коленях. – Всё же я ещё не настолько стара.

– Пусть сто десять, разницы-то? – беспечно пожал плечами Айвор. – Так вот, жили они в мире и согласии, а потом младшую сестрёнку угораздило влюбиться в прекрасного рыбака…

– Брэслин из Дола, – мечтательно вздохнула зеленоглазая Уэни. – Правнука назвали в его честь.

– Премилая история, – без всякого умиления согласился Айвор. – Итак, любовь их преодолела многие испытания, судя по тому, что понадобилось шить волшебную рубашку для превращения в человека. Но так или иначе, рыбак в итоге назвал мерроу своей женой, и стали они жить вместе на берегу…

– …Бридин ужасно злилась и ревновала, сказать по правде…

– …А потом на долгие-долгие годы прекрасная мерроу стала хранительницей семьи Брэслина. И все, включая слуг, её очень любили, – продолжал между тем Айвор под одобрительные взгляды Уэни. – Внучка же мерроу, к несчастью, полюбила слишком строгого человека, не слишком уважающего фейри…

– Меня он уважает, – вставила Уэни. – Я всегда помогала ему разыскивать потерявшихся в море рыбаков или вытаскивать сети. Он больше обиделся на то, что Сара ему не рассказала о своём происхождении.

– Понятно, – усмехнулся Айвор. – Видимо, размолвка была серьёзной, раз дело кончилось раздельным проживанием. И как пастор Уитмор объяснил отъезд молодой супруги с сыном к родственникам в город?

– Здесь ей не подходил сырой климат.

– Прелестная отговорка, – фыркнул Айвор. – Однако, видимо, пастор Уитмор не оставил мысль сделать сына своим преемником. Всё это мило и чудесно, однако не дает ответа на вопрос, почему Бридин понадобилось возвращать тебя прямо сейчас. Ведь ты не в первый раз уходишь на берег.

Уэни отставила чашку и сцепила на коленях руки в замок.

– Наверное, для колдуна-фейри мои слова прозвучат странно… Но я не хочу возвращаться в море, – тихо-тихо произнесла она. – Я хочу остаться в этом доме и прожить жизнь обычного человека.

Айвор отвернулся нарочито небрежно.

– Почему же странно, – бросил он в сторону. – Вполне понятное желание. Если чувствуешь, что время твоё подходит к концу, то хочется провести его с теми, кому ты по-настоящему нужен. Успеть сделать хоть что-то… значимое.

Запинка была секундной, но Киллиан заметил.

«Кажется, он хотел сказать другое слово. Почему же тогда не решился?»

– Да, верно. А сестра… – Уэни вздохнула. – Я не понимаю её уже давно. Иногда она слишком… чудовищна. А я – слишком человек. В ней больше от матери, а во мне – от отца.

Айвор невесело рассмеялся, всё так же глядя в сторону.

– О, если ты всё это высказала ей, то не удивительно, что Бридин захотела вернуть тебя любой ценой. Даже попытаться обмануть колдуна и заставить его служить себе. Как же, младшая сестрёнка предпочла ей каких-то людей!