Принцессы возвращаются домой - Лариса Кириллина
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Ох, а если…
Магу сделалось плохо почти до обморока.
Варвар мог вернуться в ту реальность и оказаться запертым в четырех стенах их убежища! Он прекрасно знал и про пульт, и про вещество превращения, но в собачьем облике был неспособен открыть оба нужных ящика…
А если он начал выть?!..
А если на эти истошные звуки пришли те, кому совершенно не надо бы знать о том, что творится в лаборабории?!..
Нет, на оторву Эвлалию всё-таки следовало бы наслать дракона, да поужаснее!
Асканий в отчании упал на койку и уткнулся в тонкую щель между стеной и постелью.
И – замер.
Внизу, в уголке, на чистом зеленоватом линолеуме виднелся маленький беленький шарик. Укатившийся, вероятно, от Лапушкина.
Это был шанс!
90
На дежурство Лапушкин безнадёжно опаздывал, но напарник заверил его, что на участке спокойно, вызовов и заявлений от граждан – ни одного, так что можно не торопиться.
– Не хотите ли чаю? – спросила Екатерина Витальевна. – Или щей? Ребятки не стали, а я наготовила…
– Если не трудно, – согласился Лапушкин, у которого в желудке давно противно позванивало.
Дожидаясь, пока хозяйка разогреет щи, он рассматривал фотографии на стенах. Симпатичные люди! Вот – свадебное фото, вот молодые с дочуркой, а вот и она сама…
– Какая чудесная девочка! – умилился он, показывая Екатерине Витальевне на Лялину фотографию в пышном платье с оборочками на фоне увешанной игрушками ёлки. – Сколько ей тут? Пять?.. Моей старшей – шесть, они даже чем-то похожи…
– Я помню тот вечер, – задумчиво вспомнила Лялина мама. – Новый год, Дом культуры, дед Мороз и Снегурочка, моя дочка в наряде принцессы… Знаете, после этого её как подменили. До праздника она была… ну, обычная девочка. Капризничала, шалила, ломала игрушки, могла и подраться с обидчиками. А как сходила туда – совершенно преобразилась. Называла себя какой-то Элалией, говорила про дворцы, зеркала и балы… Мы её даже к психиатру водили. Тот сказал – ничего особенного, ребёнок впечатлительный, эмоциональный, с богатой фантазией… Все девочки воображают себя то феями, то королевами. Это нормально. А с возрастом всё пройдёт.
– Ну и как, прошло? – с интересом спросил Николай Евгеньевич, у которого подрастали две дочки, и он должен был знать, к чему приготовиться.
– В самом деле, в школе она как-то выровнялась. Но прежней не сделалась. И все эти годы была словно как сама по себе, не из нашего времени. Я уж так порадовалась, что хоть мальчик у неё наконец появился, да ещё такой славный – Родя Князев. Тоже немного чудной, но мне нравится. Мать одна поднимала двух мальчишек, его и брата. Мы в родительском комитете постоянно старались выхлопотать им матпомощь или хоть освободить от обычных школьных поборов. Классная, Марь Максимна, хорошо к нему относилась, благо он по её предмету – отличник. Мир, как водится, не без добрых людей. Вот и бывший учитель, Аркадий Сергеич, пригласил ребяток на дачу – знает, что у меня неприятности, а у Роди нет денег на отдых…
– Аркадий Сергеич? – насторожился Лапушкин.
– Да. А что? Вы с ним знакомы?
– Со вчерашнего дня. Он тоже явился в милицию, и почти по тому же самому делу.
– Кимоно искал?! – ужаснулась Лялина мама. – Оно краденое?.. Или он… извращенец?..
– Нет, там совсем другой поворот… Не тревожьтесь, Екатерина Витальевна, он произвёл впечатление совершенно порядочного и солидного человека, однако… скажите пожалуйста, вам никогда не встречалось… вот такое лицо?
Лапушкин показал ей две фотографии. На одной был маг Асканий, на другой – Аркадий Сергеич.
– Нет, – сказала она. – Не припомню, чтоб я где-то видела этого мужчину.
– На самом деле их двое.
– Близнецы?
– Неизвестно.
– Но оба.. преступники?
– Один – душевнобольной и находится в клинике. Другой – тот самый Аркадий Сергеич, к которому поехала ваша дочь со своим приятелем. Странно, кстати, что вы не знаете, как выглядит её бывший учитель.
– Да он на родительские собрания никогда не ходил! И нас к себе не вызывал – ставил Лялечке тройки, и всё. А на большее она и не претендовала. Вот у Роди, конечно, были пятёрки, так ведь – мальчик, у них мозги повёрнуты к технике…
– Будем надеяться, что с ребятами всё хорошо.
Екатерина Витальевна вновь побледнела.
– Я проверил по базе данных, – поспешил успокоить её Николай Евгеньевич. – Против Громова нет ничего. Даже мелких административных взысканий. Исключительно законопослушен. Но ежели у него имеется брат-близнец с такой ярко выраженной патологией…
– Николай Евгеньевич, что же делать? – опять заволновалась Екатерина Витальевна.
– Не волнуйтесь! Клава, наверное, всё-таки догадается позвонить. Ну, а если до завтра звонка не последует – мы найдём эту дачу!
На последнем слове своей тирады Лапушкин подскочил, чуть не поперхнувшись куском кулебяки.
В кармане заверещал телефон.
Докладывали: перестрелка враждующих конкурентов прямо в парке, на месте строительства предполагаемого кафе «Ай-лю-лю».
«Сейчас буду!» – откликнулся Лапушкин. – «Я тут в двух минутах езды!»
91
Проводив нежданного визитёра, профессор Клейнтойфель решил ещё раз заглянуть к пациенту Гроссмагусу. Как-то слишком уж неожиданно тот перешёл из бредового возбуждения в состояние глубокого сна. Вдруг безалаберная практикантка вколола ему что-то не то или ввела лошадиную дозу амфетамина, от которой можно и окочуриться?..
Поглядев в пуленепробиваемое оконце бокса, Клейнтойфель… ничего не увидел.
Неужели Гроссмагус рухнул с койки и лежал на полу? Или затаился под самой дверью?
«Асканий Серенович, вы меня слышите? Не будете возражать, если я войду и мы по душам побеседуем?» – с елейной доброжелательностью спросил напрягшийся каждой жилкой профессор.
Из бокса раздалось… собачье поскуливание.Что за невидаль!Клейнтойфель нажал на кнопку, открывавшую дверь.Пациента там не было.
А из-под койки выскочил чёрный, давно не стриженый, среднего роста, пудель.
«О-ой!» – схватился Клейнтойфель за сердце и опустился на койку.
Пудель тотчас метнулся за дверь и одним наскоком захлопнул её.
Изнутри она – профессор знал – не открывалась.
«Кто нибудь!! Помогите!! Откройте!!»… – завопил, что есть мочи, Клейнтойфель.
Но к воплям из боксов для буйных в психушке привыкли, и никто на них не реагировал.
92
Программа торжеств не менялась столетиями.
Первый день: испытание, подтверждающее, что принцесса – подлинная и правомочная наследница трона, обладающая, помимо прочих достоинств, магическим дарованием.
Вечер первого дня: приём поздравлений, пир и бал.
Второй день: провозглашение наследницы совершеннолетней и её коронация, преподнесение ей подарков, выступления иностранных послов, танцоров, певцов, циркачей и актёров.
Ночной фейерверк.
Третий день: оглашение имени жениха молодой королевы или собственно свадьба. Поздравления и подарки по этому случаю. Свадебный пир, бал и вновь ночной фейерверк.
В порядке возможного исключения вместо свадьбы был предусмотрен турнир соискателей. В таком случае торжества продляются ещё на три дня. В первый день происходят состязания в четырех свободных искусствах и семи изящных художествах. Тут заведомо отсеиваются люди необразованные и лишённые тонкого воспитания – не умеющие ни вычислить гороскоп, ни составить алгебраическое уравнение, ни сложить мадригала, ни спеть серенаду в сопровождении лютни, ни станцевать с принцессой павану. Во второй день оставшиеся соперники состязаются в воинском мастерстве: конной выездке, владении луком, копьём и мечом. Победитель получает руку наследницы.
В нынешний год торжествам надлежало происходить по самому длинному церемониалу – такова была воля принцессы, подкреплённая августейшим согласием её матери.
Народ был счастлив: такие зрелища выпадают один раз за жизнь! Когда двадцать лет назад совершеннолетие праздновала Килиана, никаких турниров не объявлялось, и все главные развлечения уложились в три дня!
Поставщики двора ликовали: столько заказов у них никогда ещё не было!
Королева продолжала сердиться.
Принц Перотин ходил унылый, как осенняя туча.
А Эвлалия уж которую ночь не спала.
93
Едва войдя в дом и втащив туда вещи, Громов бросился налаживать связь. Приличный ноутбук плюс Лялин пульт, плюс большое – пусть и не ростовое – зеркало, – и можно было снова вступать в переговоры с Эвлалией. Конечно, принцесса могла появлялась на мониторе лишь изредка и урывками (за нею следили, а в предпраздничной суматохе всё её время было расписано по часами и минутам). Значит, кто-то должен был непрерывно дежурить у ноутбука. Начал вахту сам Аркадий Сергеевич. Жена и дочь наскоро готовили ужин, Ляля приводила в порядок свою и Родионову комнаты, Родион таскал дрова и воду и был у всех на подхвате. Один лишь Кеша-Ксеркс ничего не делал, а просто лежал возле Громова, обалдев от трудной дороги.
