Пролог. Смерти вопреки - Николай Андреев

– Вот сволочи! – выругался преступник со шрамом на шее. – Ловко сработано. Не подкопаешься.

– Итак, последние иллюзии рассеялись, – произнес эстерианец. – Теперь о деле. Если честно, я считаю, вы должны благодарить меня. Что ждет заключенного в шахте? Тяжелый труд в забое, отвратительная пища и бесславная гибель во время очередного обвала. Худший финал жизни трудно представить.

– А вы можете предложить что-то иное? – вновь вмешался Стафрен.

– Я даю шанс изгоям умереть красиво, под восторженный рев толпы, – с пафосом вымолвил Стенли.

– Публичная жизнь каторжников, – догадался тасконец. – Блестящая перспектива.

– Нет, нет, – возразил Соунвил. – Не торопитесь с выводами. Банальное убийство никому неинтересно. Это будет поединок, представление, отчаянная схватка на глазах у сотен зрителей.

– Я что-то слышал о подобных боях в далекой древности, – проговорил Блук. – Мечи, щиты, доспехи…

– Вот, вот, – подтвердил эстерианец. – Правда, у нас пока атрибутики маловато, но мы обязательно ликвидируем данное упущение. Публика хочет погрузиться в незабываемую атмосферу прошлого.

– А точнее увидеть кровь и смерть, – зло сказал преступник лет сорока. – Чертовы извращенцы.

– Обойдемся без грубости, – спокойно произнес Стенли. – Меняются люди, меняются нравы. Сейчас огромный спрос на жестокие развлечения. За смерть гладиаторов хорошо платят. На Алане, Тасконе, Маоре вы убивали ради денег. Теперь на кону стоит ваша собственная жизнь. По-моему, справедливый итог.

– Мы будем драться друг с другом? – уточнил Стафрен.

– Нет, – ответил Соунвил. – Против вас выйдут профессионалы. Лукавить не стану, по всем прогнозам дичь должна умереть в первом же поединке. Охотники подготовлены значительно лучше.

– Устраиваете безжалостную бойню с заранее известным результатом, – усмехнулся заключенный со шрамом.

– В некотором роде, да, – вымолвил эстерианец. – Но не исключены сюрпризы.

– Оружие и снаряжение у врагов одинаковое? – поинтересовался кто-то из второго ряда.

– Абсолютно, – проговорил Стенли. – Иначе нет интриги. Клиенты мгновенно почувствуют фальшь.

– Когда состоятся схватки? – спросил двухметровый гигант, расположившийся на правом фланге строя.

– Сразу по прилету на Грезу, – сказал Соунвил. – Сутки на адаптацию и вперед. Сообщение о покупке воинов я уже отослал. На Асконе, Эстере и Корине началась продажа билетов.

– Каковы условия содержания? – поинтересовался Блук. – Мы сможем восстановить силы?

– Конечно, – произнес Стенли. – Голодные, измученные доходяги никому не нужны. Вас разместят в специальном блоке. Душевая комната, стандартные армейские кровати, тренажеры и даже голограф. О питании особый разговор. Я нанял на корабль отличных поваров. Останетесь довольны.

– Откармливают как конов перед забоем, – иронично заметил Стафрен.

– Ваша судьба в ваших руках, – продолжил Соунвил, не отреагировав на реплику тасконца. – Убейте противника или умрите достойно. Чем дольше продержитесь на арене, тем больше получите аплодисментов.

– Ну, а если мы победим, что тогда? – вымолвил каторжник, стоявший рядом с Андреем.

– Прекрасный лагерь на океанском побережье, – проговорил эстерианец. – Разумеется, с надежной охраной. Станете достопримечательностью Ассона, столицы Грезы. Гладиаторов будут показывать туристам. Вдоволь полюбуетесь на хорошеньких девчонок. Следующий поединок состоится через полтора-два месяца.

– Дайте мне на ночь горячую красотку, и я порву кого угодно, – прорычал гигант.

По рядам осужденных вновь пробежала волна смеха. Невольно улыбнулся и Стенли.

– Очень сожалею, но допуск посторонних в закрытую зону категорически запрещен, – сказал Соунвил. – Таковы правила, установленные герцогом Видогом. Мы обязаны соблюдать меры предосторожности.

– Теперь понятно, откуда ветер дует, – произнес сорокалетний преступник. – У правителя Плайда всегда были отклонения от нормы. Я хорошо помню казнь имперских гвардейцев на площади Алессандрии. Впечатляющее зрелище. Палач, огромный топор, фонтан крови и скатившаяся с эшафота голова.

– Советую попридержать язык, – жестко проговорил эстерианец. – Иначе его отрежут. И вот еще что… Путешествие к системе Астры займет сорок дней. Вы порядком надоедите друг другу. Постарайтесь сохранять человеческий облик. Драк я не потерплю. Виновных отправят на декаду в карцер.

– Не самое страшное наказание для смертников, – возразил Стафрен.

– Согласен, – вымолвил Стенли. – И потому, если потребуется, мы выкинем какого-нибудь мерзавца в космос. Убытки невелики. А сейчас всем раздеться. Эти грязные, вшивые лохмотья надо уничтожить.

Повторять приказ дважды Соунвилу не пришлось. Заключенные быстро сняли тяжелые ботинки и скинули робы. Перед эстерианцем застыли тридцать обнаженных людей. После долгой работы в шахте кожа каторжников приобрела характерный черный оттенок. Стенли повернулся к сержанту и сказал:

– Заводите преступников. И пригласите парикмахера. Необходимо постричь негодяев.

– Слушаюсь, – отчеканил штурмовик, доставая из бокового кармана небольшой пульт управления.

Легкое нажатие на кнопку и за спиной осужденных поднялась металлическая дверь. Каторжники по одному втягивались в хорошо освещенное просторное помещение. Справа около полусотни двухъярусных кроватей, слева разнообразные тренажеры, в центре длинный стол с пластиковыми стульями, у дальней стены туалеты и душевые кабины. Отсек судна умело переоборудован под тюрьму.

– А тут неплохо, – оглядываясь по сторонам, произнес Блук.

– Не гостиничный номер, но лучше, чем в подземном лагере Грейсона, – согласился аланец Эллисон.

– Жертва должна иметь товарный вид, – язвительно заметил маорец Делинвил.

– Чего расхныкались, – вмешался гигант. – Лично я рад, что для боев выбрали именно меня. Осточертело долбить угольные пласты. Пусть теперь другие гнут спину. А на арене мы еще поборемся.

– В словах Алекса есть разумное зерно, – проговорил сорокалетний заключенный. – Четыре декады проживем, как люди. В забое нас бы рано или поздно завалило. Так чего мучаться и надрываться? Этот выскочка в костюме прав, лезвие под сердце и бесплатный билет на тот свет в руках…

– Только жариться тебе в аду, Крин, – усмехнулся Стафрен. – Сколько на твоем счету покойников? Тридцать? Пятьдесят? Давно хотел спросить, ты и вправду занимался каннибализмом?

– Твою печень я бы точно съел, – бесстрастно сказал мужчина.

– А если серьезно? – не унимался тасконец. – Журналисты вопили об ужасном маньяке. Расчлененные обезглавленные трупы, вырванные внутренности, собранная в бутылки кровь.

– Тупые болваны ничего не поняли, – вымолвил каторжник. – Мы с моими последователями выполняли древний религиозный ритуал. Поклонялись богу Тьмы Сатхе. Все жертвы добровольно уходили из жизни. Я никого не принуждал. Иного способа наладить связь между мирами нет.

– Отлично придумано, – произнес Стафрен. – Главное, найти подходящих идиотов. Особенно падки на мистику женщины. Надеюсь, свое имущество они не забывали переписывать на тебя?

– Не пропадать же добру, – сказал Крин. – Пышные процедуры требовали денег.

– И кто-нибудь их твоих учеников уцелел? – поинтересовался Эллисон.

– Увы, – преступник тяжело вздохнул. – После моего ареста четыре верных помощника покончили с собой.

– Жалостливая история, – расхохотался гигант. – Я делал проще – сворачивал беднягам шеи.

– Грубый мужлан, – проговорил сорокалетний осужденный. – В любом деле нужна фантазия, изобретательность.

Волков стал невольным свидетелем разговора каторжников. Юношу покоробила ирония негодяев. Создавалось впечатление, что убийство людей доставляло им удовольствие. Угрызений совести за совершенные преступления мерзавцы не испытывали. Что ж, пусть дерутся на арене. Там заключенным будут противостоять не несчастные жертвы, а опытные охотники. Вот она – расплата за грехи.

О своей судьбе подросток почему-то не думал. Видимо, осознание случившегося еще не пришло. Опасность казалась какой-то иллюзорной и далекой. Сорок дней – большой срок. Андрей решил не терять время и зашагал к душевой кабине. Здесь образовалась очередь. Землянин встал за Блуком. Неожиданно чья-то сильная рука оттолкнула Волкова в сторону. Юноша отлетел метра на два.

– Подвинься, щенок, – произнес высокий преступник лет тридцати. – Ты занял мое место.

– Твоего имени на полу я не вижу, – раздраженно прошипел подросток. – Проваливай, пока цел.

– Что? – взревел осужденный. – Придется превратить твою физиономию в отбивную.

– Попробуй, – зло процедил сквозь зубы Андрей. – Забыл Дарена Нокса? Сейчас напомню…

– Кого? – недоуменно спросил каторжник. – Нокса? Да плевал я не него.