Время милосердия - Джон Гришэм

тоном, секунду послушала, а потом с улыбкой спросила: – Простите, кто звонит? – Она закрыла глаза и наморщила лоб. – По поводу какого дела? – Улыбка. – Мне очень жаль, но мистер Брайгенс сейчас в суде.

По правилам их конторы Джейк всегда находился в суде. Если звонивший был не его клиентом или вообще случайным человеком, то у него складывалось впечатление, будто этот адвокат практически живет в суде и что получить у него консультацию очень сложно и, вероятно, дорого. У скучающих юристов Клэнтона это было обычным делом. Безмозглый адвокат Ф. Фрэнк Малвени, практиковавший на противоположной стороне площади, научил свою временную секретаршу заходить еще дальше и важно сообщать всем звонящим, что «мистер Малвени в федеральном суде». Дескать, Ф. Фрэнк принадлежит к высшей лиге и брезгует такой мелочью, как дела уровня штата.

Порсия повесила трубку.

– Развод.

– Спасибо. Другие чудаки сегодня звонили?

– Насколько я знаю, нет.

Люсьен посмотрел на свои наручные часы, словно ждал от них сигнала, затем встал и объявил:

– Пять часов. Кто хочет выпить?

Джейк и Порсия дружно отказались. Стоило ему уйти, Порсия спросила:

– Когда он начал пить прямо здесь?

– Разве он бросал?

12

Единственный детский психолог на севере Миссисипи, оплачиваемая штатом, была слишком занята, чтобы перезвонить. Джейк сделал из этого вывод, что просьба все бросить и поспешить в окружную тюрьму Клэнтона была воспринята ею без всякого удовольствия. Частных специалистов этого профиля не было ни в округе Форд, ни во всем 22-м судебном округе. Порсии потребовалось два часа, чтобы все же откопать одного – в Оксфорде, в часе езды к западу.

В среду утром Джейк коротко с ним переговорил и добился согласия взглянуть на Дрю через пару недель, причем не в тюрьме, а в своем кабинете. Выездов к пациентам он не совершал. Двое в Тупело тоже не работали на выездах, но вторая, доктор Кристина Рукер, узнав, о каком пациенте речь, смягчилась. Она читала об убийстве представителя закона и была заинтригована рассказом Джейка ей по телефону. Он описал состояние Дрю, близкое к ступору, его облик и поведение. После этого доктор Рукер согласилась, что дело срочное, и пообещала осмотреть парня уже завтра, в четверг. Правда, у себя в Тупело, а не в клэнтонской тюрьме.

Лоуэлл Дайер воспротивился отъезду Дрю, какой бы ни была причина, Оззи тоже. Судья Нуз разбирал ходатайства в суде округа Полк в Смитфилде. Джейк предпринял 45-минутную поездку на юг, явился в зал суда и дождался, пока многословные адвокаты закончат свою скучную болтовню и у судьи появится свободная минута. Оставшись с ним с глазу на глаз, Джейк снова описал состояние своего клиента, подчеркнул, что доктор Рукер считает дело срочным, и принялся настаивать, что парня необходимо свозить на освидетельствование. Он утверждал, что риск побега нулевой: парень ложку-то вряд ли поднимает. В конце концов, он убедил Его честь, что оказание обвиняемому экстренной медицинской помощи отвечает интересам правосудия.

– Кстати, она берет пятьсот долларов, – добавил Джейк уже около двери.

– За двухчасовую консультацию?

– Так она сказала. Я пообещал, что мы, то есть штат – ведь мы с вами действуем сейчас от имени штата, – заплатим. В связи с этим возникает также тема моего гонорара.

– Об этом потом, Джейк. Меня ждут адвокаты.

– Благодарю, судья. Я позвоню Лоуэллу и Оззи. Представляю, как они будут возмущены! Вероятно, прибегут к вам жаловаться.

– Это часть моей работы. Как-нибудь справлюсь.

– Я скажу шерифу, что вы хотите, чтобы он отвез мальчишку в Тупело. Ему это не понравится.

– Пусть.

– Еще я готовлю ходатайство о передаче данного дела в суд по делам несовершеннолетних.

– Дождись обвинительного заключения.

– Хорошо.

– И не тяни с ходатайством.

– Это потому, что вы не собираетесь тянуть с его рассмотрением.

– Не собираюсь, Джейк.

– Спасибо за откровенность.

– Пожалуйста.

В восемь часов утра в четверг надзиратель отвел Дрю Гэмбла в темную комнатушку и заявил, что ему пора принять душ. Раньше Дрю отказывался от душа, но дальше тянуть с этим было бы вредно. Ему выдали мыло и полотенце и велели поторапливаться – на мытье в окружной тюрьме отводилось пять минут. Прозвучало также предупреждение, что горячая вода будет литься только первые две минуты. Дрю закрыл дверь, разделся и выбросил из помещения свою грязную одежду, которую надзиратель отнес в стирку. После мытья Дрю получил оранжевый комбинезон самого маленького размера, какой нашелся, и пару старых резиновых шлепанцев того же цвета. Его вернули в камеру, где он отверг завтрак – яичницу с беконом – и довольствовался арахисом и содовой. Как обычно, парень не реагировал на любые попытки заговорить с ним. Сначала надзиратели решили, что он что-то напряженно обдумывает, но потом поняли, что в нем еле теплится сознание. «Свет горит, но дома никого», – шепнул один другому.

Джейк подъехал к девяти часам с двумя дюжинами пончиков для раздачи по всей тюрьме – то была попытка заработать очки у бывших друзей, теперь смотревших на него косо. Раздать удалось всего несколько штук, большая часть пончиков осталась у Джейка. Положив одну коробку на стойку дежурного, он отправился в камеру Дрю. К его удивлению, тот сжевал целых два пончика. Сахар, вероятно, послужил ему подзарядкой, и он промямлил:

– Сегодня что-нибудь будет, Джейк?

– Да. Ты поедешь в Тупело, к врачу.

– Я что, больной?

– Послушаем, что скажет врач. Она задаст тебе вопросы про тебя самого и про твою семью, где вы жили и все такое. Отвечай правду, покажи, на что ты способен.

– Она типа мозгоправа?

Джейк не ждал подобного термина.

– Психиатр.

– Я и говорю. Я уже два раза с такими встречался.

– Неужели? Где?

– Однажды я сидел в тюрьме, в камере для несовершеннолетних, там меня раз в неделю показывали мозгоправу. Напрасная трата времени, вот что это такое.

– Я два раза тебя спрашивал, бывал ли ты в суде, ты отвечал, что нет.

– Не помню, чтобы вы спрашивали. Извините.

– За что ты туда попал?

Дрю откусил от пончика и обдумал вопрос.

– Вы ведь мой адвокат, да?

– Я уже пятый день подряд сюда хожу и с тобой общаюсь. Так может поступать только твой адвокат.

– Я хочу увидеть маму.

Джейк глубоко вздохнул и напомнил себе о терпении; в каждый его приход сюда это было важнее всего – терпение.

– Твою маму вчера прооперировали, собрали ей челюсть, теперь она поправляется. Сейчас тебе к ней нельзя, но я уверен, что ей позволят тебя навестить.

– Я думал, что она умерла.

– Знаю, что ты так думал, Дрю. – Услышав голоса в коридоре, Джейк посмотрел на часы. – План такой. Шериф повезет тебя в Тупело. Будешь сидеть сзади, скорее всего, один. Чтобы никому в машине ни слова не говорил, понятно?

– Вы не поедете?

– Я буду ехать за вами. Пойду с тобой к доктору. Просто ничего не говори шерифу и его помощникам, хорошо?

– Они будут со мной разговаривать?

– Сомневаюсь.

Дверь открылась, вошел Оззи, за его спиной маячил Мосс Джуниор.