Запах ночного неба - Энни Вилкс

20. Ингард

Короткое выступление Роберта, как и предполагал Ингард, вызвало настоящую бурю. И так измотанные переживаниями и страхом герцоги, потерявшиеся, беспомощные, жалкие во всей своей неуместной роскоши, считали себя оскорбленными идеей, что должны незаметно красться сквозь леса и горы как простые торговцы, не скрашивая свое путешествие даже заговорами без крайней на то необходимости. А между тем это было так необычно и так неожиданно, что — Роберт был абсолютно прав, — могло сработать.

Роберт шутливо жаловался, что собрания не прекращаются. Теперь Ингард понимал, что друг имел в виду: казалось, большой зал заседаний все время был полон. Герцоги уходили спать или уединялись с теми, кого считали союзниками и сообщниками, оставляя вместо себя маркизов, потом возвращались, сменяя их, и начинался новый круг обсуждений. Они писали письма, они делились содержанием пришедших из дома ответов, они отдавали приказы по укреплению замков своим вассалам, а те отсылали эти приказы через пока работающую портальную почту и отчитывались о претворенных в жизнь мерах.

Бедные герцоги пытались предусмотреть все, их привычный мир разрушался, они пытались схватить его, скрепить, удержать, но все было бесполезно. Ингард сочувствовал им, но, как и этим, волею случая оказавшимся запертыми в одном месте облеченным властью людям, ему было о ком заботиться, и отвлекаться права он не имел. Послушники, не понимавшие, что происходит, продолжавшие ходить на занятия и вместе с тем ощущавшие в запрете на перемещения серьезную опасность, тоже были чьими-то детьми. И Ингард был за них в ответе. Он напоминал себе об этом, когда чье-то горе звало его, и когда чужая боль резала его по сердцу. Стоило ему взглянуть в глаза мучившемуся отцу — и он уже знал, что сын его не вернется. Но, как и Роберт, Ингард молчал.

Родители пропавших делились своими страхами друг с другом, вполголоса успокаивая друг друга и не зная, что сидящий рядом Роберт мог пролить свет на их сомнения. Син в своей ультимативной манере попросил Роберта не говорить о том, кого он видел в Пар-ооле. Ингард был согласен с Сином: рассказ ничего не дал бы, но спровоцировал бы панику, которая сейчас стоила бы времени, а в конечном счете и безопасности всей Империи. Все было логично, и целесообразно, и все же крылось в этом что-то неправильное, будто холодный расчет подменял в рассуждении человечность.

Лица герцогов были помятыми, уставшими. Ингард глядел на стол, уже и не пытаясь прогнать видения, в которых ряды присутствующих редели. Предложенный Робертом вариант похода мог сберечь многих, но ничто не сберегло бы всех.

— Я хочу знать, как будет организована наша защита! — заявил Ив Стелер, импульсивный и недалекий герцог Синих земель. Его жена, Даника, сидела чуть поодаль и не смотрела на супруга. Ингард предполагал, что она, в отличие от мужа, поддерживала идею Лианке, тогда как сам Ив был довольно труслив, и его малодушие расстраивало ее. — Мы не пойдем беспомощными! Нам нужны хотя бы воины!

Ингард прикрыл глаза, жалея, что не может, как Карион, отгородиться от происходящего и сделать так, чтобы о нем просто забыли.

— Его светлость герцог Стелер меня, возможно, не услышал, — мягко прокомментировал Роберт. — Ну ведь кто же потребует армию, когда речь идет о скрытности? Да и кто же требует чего-то от своих союзников, как от слуг?

— Я согласен, — неожиданно вставил Георги Петьер, коричневый герцог. — Сначала предполагалось, что мы пойдем вместе с сильными шепчущими, и что нас будут охранять опытные в боях наставники и просто хорошие воины, которых директор Ингард, — он важно кивнул Ингарду, — привел в Приют. Теперь выясняется, что это какое-то тайное дело, практически разбойничья вылазка, и мы — не рядовые воины, а правители земель, прошу заметить! — должны принять в ней участие на правах безымянных.

— Брат, остановись, — вполголоса попросила его Йорданка. — Если ты не хочешь идти, пойду я.

— Ты его слышала? — недовольно шикнул на нее Петьер. — Он считает, что надо идти по двое, если есть такая возможность.

— Он, — с охотой вмешался Роберт, предложение которого и вызвало такое бурное обсуждение, — считает, что если пойдет кто-то один, и этот один умрет по пути, то это будет стоить жизней десяткам тысяч. Он считает, что его военного опыта достаточно, чтобы предлагать спланировать военный по своей сути поход. Он вообще не хочет умирать и раз уж готов пойти с вами, вряд ли мечтает угробиться о дурацкую и неосуществимую идею.

— Не вижу никаких причин не верить опытности директоров Приюта, — спокойно произнес маркиз Визенсартер. Многие подняли головы, вслушиваясь: оставленный Даором Карионом в качестве собственных глаз и ушей Свейн обычно молчал, лишь наблюдая, и вступление в разговор было неожиданным. Бывший белый, а нынче черный маркиз считался в Империи фигурой значимой, куда влиятельнее других маркизов, и очень редко выходившей при этом на свет. Голос его был холодным как снежные вершины, успокаивающим. — Большинство герцогов умеет шептать, некоторые очень сильны. Директор Роберт — один из ярчайших заклинателей нашего времени. Путь проложен сквозь земли, куда нельзя переместиться, даже пользуясь порталами. Считаю риск не таким высоким и более чем оправданным.

— Тебя туда никто не тянет, — смерил его презрительным взглядом герцог Стелер.

— Я пойду, если герцог Карион посчитает нужным взять меня с собой, — спокойно ответил ему Свейн.

— Вообще-то да, Даор Карион идет, — тихо сказала Йорданка. — Я бы сказала, что наши шансы с ним довольно велики.

— Ну вы и идиоты, — встал Теренер. Он пошатывался, и выглядел пьяным. — Думаете, ему до вас есть дело? Да вы активизируете защиту, и он развернется и пойдет по своим делам. И выбирайтесь как хотите.

— Если защита будет активна, у нас останется возможность выбраться даже в том случае, если герцог Карион, как предполагает герцог Теренер, нас покинет, — обвела взглядом сидящих Лианке. — Я не вижу смысла что-то еще обсуждать. Думаю, мы слишком погрязли в советах. Как только герцог Карион и Тамалания вернутся, мы отправимся в путь. Предлагаю до этого момента всем смириться с тем, что придется пойти на оправданный риск. Хватит бессмысленных рассуждений. Я благодарна директору Роберту за адекватный план действий.

Ингард залюбовался ее жестким профилем и простыми, величественными жестами: Лианке казалась настоящей королевой, и большинству сидящих с ней за одним столом мужчин было до нее как собаке до